Поделиться
Юрий Владимирович, не станем мучить вас вопросами о расследовании текущих дел. Хотелось бы перевести разговор в другую плоскость. Вы уже 40 лет работаете следователем. Как за это время изменилась работа сыщика и сама преступная среда, с которой ему приходится сталкиваться?
Юрий Власов: Если говорить о преступности, то она стала гораздо изощреннее. Злодеи хорошо осведомлены о методах нашей работы, подкованы технически и потому используют новые схемы, пытаясь уйти от ответственности.
Усложняются преступления, усложняется и работа следователя. Особенно в плане сбора доказательств вины. Произошли изменения в нормах Уголовно-процессуального кодекса, предъявившие к нашей работе новые требования. Усилился контроль со стороны надзорных органов. Все это, конечно, сделано для того, чтобы защитить невиновных. Но, как всякое благое намерение, имеет и свою оборотную сторону. Следователь как самостоятельное процессуальное лицо постепенно лишается самостоятельности. А из его работы исчезает элемент творчества, на мой взгляд, абсолютно необходимый.
Да-да, я и молодежи нашей говорю: труд следователя во многом сродни творчеству художника. Только рисовать приходится картину преступления. И от того, как она нарисована, зависит чья-то судьба.
В последние годы мы все больше вязнем в бумагах. У каждого сотрудника в производстве одновременно находится не меньше десятка дел плюс доследственные проверки, отнимающие 60 процентов времени. Любая формальная ошибка, которая в принципе не может привести к нарушению чьих-то прав (скажем, где-то в материалах не проставлена дата), влечет увеличение документооборота, поскольку дело возвращают назад к следователю. А преступник получает шанс выйти сухим из воды.
Меняется ли психологический портрет преступника?
Юрий Власов: Преступник стал более подлым, если можно так выразиться… Когда я начинал работать, кодекс воровской чести был не просто словами. А люди из криминальной среды умели держать слово… и были более порядочными, что ли.
Затем, в том числе и благодаря успешной работе правоохранительных органов, произошло разобщение криминальных групп. На место получивших по заслугам авторитетов пришли новые, слепленные уже из другого теста. А когда наступили 90-е и в стране началось первоначальное накопление капитала, все это привело к большой резне.
Кстати, сейчас на свободу начали выходить участники той криминальной войны, которые, используя единственно знакомые им методы, пытаются отвоевать себе место под солнцем. Некоторые прогнозируют возвращение 90-х. Но пока эти проявления удается сдерживать. Более того, просматривается тенденция снижения количества тяжких преступлений. К сожалению, сами злодеяния при этом становятся все более жестокими и бесчеловечными - их мотивы несоизмеримы с наступившими последствиями…
Можете привести примеры?
Юрий Власов: В примерах, к сожалению, недостатка нет. Сейчас у нас на стадии завершения два уголовных дела - о тройном убийстве в Челябинске и убийстве жены и дочери бизнесмена в Магнитогорске.
По челябинскому делу проходит группа так называемых "черных риелторов" - семь человек. Еще один уже отбывает наказание. Они пытались завладеть квартирой злоупотреблявшего алкоголем мужчины, проживавшего в ней вместе с матерью и сожительницей. А когда это не удалось, убили всех троих. А затем сфальсицифицировали документы, чтобы оформить права собственности на жилье.
В Магнитогорске трое подонков отважились на похищение предпринимателя с целью выкупа. Переодевшись в камуфляж, они ворвались к нему домой под видом сотрудников УФСБ, но самого хозяина в доме не застали. И тогда взяли в заложники его жену и дочь. А когда поняли, что на их след вышла полиция и получить выкуп не удастся, жестоко расправились с обеими жертвами. Получается, что двойное убийство совершено для сокрытия менее тяжкого преступления. Преступники понимали, что заложницы видели их и могут опознать. Вот цена человеческой жизни…
Еще одно громкое убийство - депутата Заксобрания области Середкина и его супруги, с которыми зверски расправились в их загородном доме, - по-прежнему остается нераскрытым. Сейчас с большой долей уверенности можно говорить о заказном характере этого преступления. Однако на его заказчика и исполнителей после изучения близкого окружения предпринимателя пока выйти не удалось. Но работа оперативных сотрудников и следователей продолжается. То, что произошло в коттедже Середкиных, оставлять безнаказанным нельзя…
Почему все это происходит? Может быть, люди озлоблены?
Юрий Власов: Наше общество болеет. И все его болезни находят отражение в криминальной среде. Могли ли мы раньше подумать о пьяном дебоше в самолете, да еще с мордобоем? Или о разборках на дорогах, когда водители бросаются друг на друга с ножами или начинают палить в своего оппонента из карабина, как это недавно произошло в Челябинске?
Или такой пример: мы возбуждаем дело о сексуальном рабстве. По классической схеме молоденьких девушек вывозили за границу и продавали в притоны. Начали опрашивать потерпевших. А они заявляют: "Еще бы поехали… Потому что заработок хороший!"
На мой взгляд, причины болезни в том, что люди стали меньше чувствовать опеку государства. Складывается стереотип, что для достижения какой-то цели нужно хорошо потолкаться локтями, урвать свой кусок. Эта психология, характерная для криминальной среды, все больше проникает и в нашу жизнь, приводя к расшатыванию устоев общества.
Не чувствуете ли вы разочарованности в своей работе?
Юрий Власов: Разочарованности? Нет. Преступность существовала всегда - и при Иване Грозном, и при Брежневе. И всегда были люди, которые стояли на страже закона и общечеловеческих ценностей. Я и молодежи внушаю: наша задача в том, чтобы выполнить свою работу честно и грамотно, чтобы не стыдно было смотреть в глаза людям. Даже если не удалось раскрыть преступление, важно для этого сделать все возможное…
В последние годы в регионе возбуждено несколько громких дел в отношении чиновников из близкого окружения теперь уже двух экс-губернаторов - Сумина и Юревича. Следует ли из этого, что коррупции становится больше?
Юрий Власов: Коррупция относится к категории латентных преступлений. Поэтому говорить о том, что ее стало больше, вряд ли корректно. Больше стали выявлять и расследовать - это правда! От других выводов я бы воздержался.
Впервые я столкнулся с коррупцией еще в восьмидесятых годах, работая в группе Гдляна - Иванова. Тогда были изъяты огромные ценности, вскрыты факты миллионных хищений партийной верхушки Узбекской ССР, коррупционные схемы, по которым должности продавались и покупались, а подношения согласно чину и рангу считались в порядке вещей - их даже не пытались скрывать.
То, что творилось тогда в Узбекистане, стало результатом вседозволенности власти. Существовала инструкция, запрещавшая проводить оперативно-следственные мероприятия в отношении советских и партийных работников высшего эшелона.
С тех пор немало воды утекло. Однако суть коррупции остается неизменной. Более того, если раньше существовало расхожее суждение, что людей портит власть, то сейчас представители "новой формации" идут во власть с единственным намерением набить карманы.
Еще раз оговорюсь, что воздержался бы от обобщений. Нам, сотрудникам правоохранительной системы, как-то очень легко приклеили ярлык - создали имидж прожженных коррупционеров. А я знаю систему изнутри и готов поклясться, что абсолютное большинство работающих в ней - порядочные, честные и грамотные люди.
Досье "РГ"
Юрий Власов родился в Челябинске в 1951 году.
В 1974-м окончил Свердловский юридический институт и поступил на работу следователем в прокуратуру Советского района Челябинска.
С 1977 года - старший следователь, следователь по особо важным делам, начальник отдела по расследованию особо важных дел прокуратуры и СК Челябинской области.
Полковник юстиции. Руководил расследованиями деятельности ОПГ депутата Заксобрания области Александра Морозова, коррупционного дела главы регионального УФМС Артура Дамерта и заказного убийства главы регионального ФОМС Валерия Некрасова.