Любителей артхауса можно понять: Клуни снял типичное кино для мейнстрима в традиционном стиле военно-приключенческого, приправленного патриотическими специями боевика. На фестивале ему нашлось место, вероятно, только из симпатий берлинцев к дамскому угоднику Клуни, и еще потому, что фильм снимался в Германии.
У него есть советский антипод: снятый в 1961 году фильм Лео Арнштама "Пять дней, пять ночей". Это тоже было совместное производство с немецкой студией ДЕФА, и там тоже спасали сокровища мирового искусства, награбленные фашистами. В советском фильме эти шедевры возвращали Дрезденской галерее, в новейшем американском - разным музеям Германии. Правда, в отличие от нашей картины, американцы спасают бесценные полотна не только от недобитых нацистов, но и от советских войск, норовящих утащить шедевры себе в музеи. Советские войска показаны сборищем неотесанных солдат, волокущих золоченые рамы с цветными картинками в грузовики, причем за картинки заранее страшно.
За исключением этого эпизода, фильм Клуни не вызывает у меня яркого протеста, хотя руки, запущенные в груду золотых коронок, реквизированных нацистами из челюстей еврейских жертв, не кажутся признаком вкуса и такта авторов. Фильм нетороплив, Клуни в роли предводителя отряда спасателей историка Фрэнка Стокса, как всегда, ироничен и выглядит умным, правда, облик Мэтта Дэймона плохо вяжется с профессией его героя - эксперта по изящным искусствам, Кейт Бланшетт в роли французской патриотки Клэр Симон на удивление деревянна и плоска, а обильные кадры, где герои благоговейно застывают перед очередным Сезанном, слишком сусальны. Но смотреть можно.
А самым жестким, ярким и художественно радикальным высказыванием фестиваля пока стала немецкая драма "Крестный путь" режиссера Дитриха Брюггеманна. Это история добровольной смерти 14-летней Марии (Леа ван Акен). Она выросла в религиозной семье и всерьез воспринимает библейские максимы, которым учит ее священник отец Вебер, готовя к обряду конфирмации. Девочка готова этим максимам следовать - они должны привести ее прямиком к Богу. Поскольку весь мир - не более чем поле битвы Бога и Дьявола, то нельзя поддаваться никакому соблазну: терпимость - дьявольское наущение. Нельзя получать плотские наслаждения, вкусно есть, развлекаться, слушать сатанинскую музыку, Бог требует жертв. Истово верующая мать жестко отсекает ее от сверстников, запрещает встречаться с одноклассником, который ей нравится. Девочка перестает есть и отказывается от лекарств, ибо болезни посланы Богом в наказание за грехи. И - умирает. Иллюстрация пословицы "Заставь дурака богу молиться - он лоб расшибет?". Нет, девочка умна, в ней идет яростная борьба между верой и потребностями растущей личности, догмой - и мыслью, способной сомневаться. Как раз эту потребность вера отрицает, для нее любое сомнение есть посягательство на святыни. От частного случая фильм идет к анализу такого сознания и добровольно выбранную героиней дорогу в ад подает как очередной путь на Голгофу.
Фильм разбит на 14 глав, их названия повторяют путь Христа на крест. Христос и есть эта девочка - разве он не в каждом из нас? Доведя до логического конца изреченные священником благоглупости, авторы приводят нас к финальной трагической точке, когда и мать, и всадивший в нее эти максимы поп у постели умирающей выглядят ее убийцами.
Композиции кадра только фронтальны и статичны, камера неподвижна. Первая же мизансцена с ментором-священником выстроена под Тайную вечерю. Финал: в пустоте, в безлюдье тарахтящий экскаватор засыпает никакому богу не нужную могилу, хоронит еще одну бессмысленную жертву. Рандеву с Создателем, о котором грезила героиня, так и не состоялось.
Этот спартански аранжированный фильм не отпускает ни на минуту: в нем разворачивается смертельная схватка добра и зла, только злом в данном случае выступает само религиозное сознание: оно нетерпимо к любым живым проявлениям и, стало быть, к самой жизни. Прокламируемые священником догмы не раз вызывали иронический смех в зале, фильм снискал самые продолжительные на фестивале аплодисменты и пока возглавляет критический рейтинг. Судя по малочисленности детей, пришедших слушать уроки попа, в обществе превалируют вольтерьянские настроения, и фильм "Крестный путь" найдет своего благодарного зрителя.
Джордж Клуни, режиссер "Охотников за сокровищами", - об актуальности поиска шедевров, пропавших в годы войны:
"Три месяца назад пресса опять сообщила о 1400 произведений искусства, обнаруженных в жилище одного немецкого коллекционера, причем сотни из них были украдены нацистами в годы войны. Так что это история, которая продолжается до сих пор: еще много шедевров так и числятся утраченными и когда-нибудь будут найдены в чьих-то подвалах".
Дитрих Брюггеманн, режиссер "Крестного пути", родившийся в семье католиков, - о религиозности и фанатизме:
"Наша религия - кинематограф, это наш храм, и правильно, что наш фильм показали в воскресенье: вы пришли на церковную службу... Но когда идеология занимает в жизни главенствующее место - это всегда трагедия".