Поделиться
В пресс-службе Главного управления МВД России по Московской области "Российской газете" сообщили, что якобы заминированный военкомат полицейские сразу же эвакуировали - и сотрудников, и припаркованный транспорт. А затем все помещения и прилегающую территорию тщательно обследовали кинологи с собаками, натасканными на обнаружение взрывчатки, и саперы. К счастью, ничего взрывоопасного не обнаружили.
Зато оперативники обнаружили самого "минера" - 16-летнего парня, учащегося 8 класса одной из школ. В этой "детской шалости" участвовали и его знакомые. Сейчас решается вопрос о возбуждении уголовного дела.
Полковник Александр Кротов рассказал корреспонденту "РГ", что такие "телефонные террористы", которые для развлечения или из хулиганских побуждений сообщают о якобы заминированном вокзале, самолете, школе, рынке или, как в данном случае, военкомате становятся уже не шуточной, а реальной опасностью для окружающих.
Такие ложные тревоги угрожают не только потерей времени или экономическими убытками. Речь уже идет о человеческих жизнях. Например, звонок о заминированной больнице может сорвать срочную операцию. Ведь для "проверки слуха" придется эвакуировать из здания больных и медперсонал. А перекрытая ради поиска несуществующей бомбы трасса задержит на часы "Скорую помощь", пожарную машину или наряд милиции. В результате кто-то может умереть, не дождавшись спасительного укола, кто-то сгореть, кого-то не защитят от бандитов. Вот почему, по мнению полковника, необходимо применять более жесткие меры к таким "шутникам". Подобное преступление, считает он, должно квалифицироваться как тяжкое. Хотя бы потому, что сумма нанесенного ущерба, как правило, превышает сотни тысяч рублей. Эти преступления квалифицируются по статье 207 Уголовного кодекса. По ней можно сесть на три года.
Чаще всего таких "звонарей" вычисляют по телефонным номерам или устанавливают их координаты - в буквальном смысле - по мобильному телефону (есть такая технология). Но в хранилищах экспертно-криминалистических центров созданы и фонотеки, где хранятся образцы голоса сотен тысяч людей. В первую очередь - тех, кто уже пытался сообщить о ложном минировании. Разумеется, есть аудиозапись уже осужденных преступников, подследственных, подозреваемых. Сегодня все обитатели "мест, не столь отдаленных", сдают на вечное хранение не только отпечатки пальцев, но и образцы ДНК, запаха и звуки голоса.
Что важно, голос невозможно подделать или изменить. То, что не различит обычный человек, обязательно распознает компьютер. Так что, если кто-то повторно надумает "взорвать" самолет, вокзал, торговый центр или школу, обязательно будет опознан. Даже, если заговорит якобы женским голосом или густым басом.
Однако, любые сообщения о готовящихся взрывах, когда могут погибнуть люди, требуют большого отвлечения от повседневной деятельности сил и средств подразделений транспортной милиции. И, разумеется, проведения дорогостоящих и трудоемких поисков взрывных устройств. Ведь в момент получения заявления определить настоящая взрывчатка или нет, не возможно. Поэтому всегда все помещения и прилегающая территория вокзала или аэропорта обследуется сотрудниками транспортной милиции. С применением спецтехники, кинологов со служебно-розыскными собаками, со специалистами - взрывотехниками.
Разумеется, все это осложняется наличием большого количества ничего не подозревающих пассажиров и работников транспорта. При необходимости проводится их эвакуация. Как правило, в таких случаях задерживают поезда или авиарейсы.
Причины, заставляющие людей сообщать о несуществующих бомбах самые разные: от душевных расстройств, до желания развлечься.
Например, однажды в дежурную часть Вологодского линейного управления на транспорте поступило сообщение, что на железнодорожный вокзал с 12:00 до 14:00 будет взорван. Милиционеры эвакуировали пассажиров и железнодорожников, по сантиметру с собаками и миноискателями облазили территорию.
Бомбу не нашли. Но выявили "звонаря". Им оказался некто Суслов 1974 года рождения, без регистрации и работы, который буквально месяц назад освободился из зоны. Он признался, что на воле ему надоело находиться - не его стихия. И он решил вот таким экстравагантным способом вернуться за решетку.