Поделиться
Нет, это не названия песен Александра Вертинского и Петра Лещенко. Это имена собственные, имена, несущие в себе информацию о внешности (рисунке) и характере (женском, разумеется, - по своему образу и назначению) русских платков и шалей. Имена, кстати, действительно отсылающие в ту патефонную эпоху, когда из всех окон разливалось "Ах, эти черные глаза" и "Чубчик кучерявый"; а может быть и дальше - во вторую половину XIX века, когда пришедшая в Европу из Индии и Египта шаль почувствовала себя исконно русской. Именно тогда заработали мануфактуры Павловского Посада по производству набивных и тканых, шелковых и шерстяных, ситцевых и "жаккардовых"… Чтоб дать стране новый бренд, удостоившийся в 2002 году целого музея.
Музей, как ни странно, придумал мужчина: частный собиратель Владимир Шишенин. Однажды, двадцать лет назад, он приобрел у некоего антиквара старинный головной платок, удививший своей красотой и тонкостью работы. С этого предмета и началась коллекция, составившая основу музейного фонда. Владимир Федорович любит рассказывать о том, как был найден тот или иной платок, а также - не без горечи - о неизбежных для всякого коллекционера потерях, например, о старушке, не пожелавшей расстаться с древней шалью со дна древнего сундука ("а вдруг завтра - замуж?"); вскорости шаль сгорела: вместе с сундуком и домом…
Сегодня экспонаты (не только павловопосадского производства, но и конкурировавших с ним фабрик) представлены в музее в исторической и технологической последовательности: от веретена и кудели на прялке, через ткацкий стан - к вышитым вручную золотой и серебряной нитью убрусам и полотенцам. И далее - к шалям с набивным растительным орнаментом и "памятным" платкам, посвященным историческим событиям и лицам (например, коронации Николая II или подвигу Ивана Сусанина). Да-да, помимо традиционного назначения, платок выполнял когда-то и другие, забытые ныне, функции: агитационную, информационную, мемориальную... Например, учил, как собрать винтовку и сделать перевязку. Или отмечал первые десятилетия установления советской власти.
Об этом и о многом другом рассказала в презентованном недавно красочном путеводителе "Музейный гид", на сей раз посвященном павловопосадскому музею, один из его авторов Юлия Терехова: "Дар, украшение, знак праздника, пути, магический оберег - платок (а раньше полотенце) сочетал в себе множество смыслов и функций. Это и защита, и знак статуса носящей его женщины".
В путеводителе можно найти также ценную информацию о повторяющихся (уже давно ставших архетипическими) узорах: винограде, отсылающем к "виноградью" - величальной колядочной песне; о пришедшем из шотландского города Пейсли восточном огурце (он же - "плод пальмы", "гранат в разрезе", "турецкий боб"…); о розе и подкове… Последние два узора буквально заполонили в конце позапрошлого века российский рынок платков - а всё благодаря особой, сильно удешевившей процесс, технике изготовления: рисунок не ткался на полотне, а набивался краской.
Сегодня искусству набойки в павловопосадском музее учат всех желающих - в рамках проекта "Приручение набойки: метод огурца" (победителя всероссийского грантового конкурса "Меняющийся музей в меняющемся мире"). Мастер-классы проводят как свои, так и зарубежные специалисты, например, не так давно приезжал сюда набойщик из Ирана. "Метод огурца" - это не столько про знаменитый "огуречный" узор, сколько метафора, вполне русская по своей теме: помещенный в рассол огурец быстро становится солёным; также и подзабытое искусство набойки должно пустить корни и прижиться в нашем автоматизированном времени.
Как же "приручалась" набойка в те далекие годы, когда Павловопосадская платочная мануфактура Якова Лабзина и Василия Грязнова (кстати, причисленного позже к лику местночтимых святых) поставляла свою продукцию императорской фамилии?
"Изготовление платка, - рассказывает Юлия Терехова, - начинается с подготовки деревянных печатных форм, носящих романтические названия "цветки" и "манеры". Манеры предназначаются для набивания контура, их рисунок прожигается на доске и заливается металлом. Цветками набивается собственно цвет, причём для каждого нужна отдельная доска. Вырезать доску размером с целый платок невозможно, поэтому рисунок дробился и печатался повторяющимися частями. Сначала на платке делался оттиск контуров, после наносились поочерёдно цвета (число цветок для одного платка могло превышать два десятка). Таким образом, ручная печать платка - это серия из нескольких сотен наложений на один отрез ткани досок с краской разных цветов, которые нужно было еще и аккуратно совместить".
Отдельная история - трудоёмкая и кропотливая - вырезание деревянных форм. Зато готовые формы служат десятилетиями, покуда живо дерево. Каждый посетитель может создать свой платок - воспользовавшись досками, вырезанными здесь же, в стенах музея - по эскизам, отобранным в результате отдельного конкурса. Например, цветками с изображением персонажей из мира финской писательницы Туве Янссон: Муми-тролля, Фрёкен Снорк... Но - на русский манер.