Поделиться
Проданное наследство
- Пожалуйста, не указывайте мою фамилию - я не хочу, чтобы все знали, что у меня туберкулез, - просит Виталий, надрывно кашляя. Мы беседуем в комнате старого обшарпанного общежития на окраине города, где молодому человеку удалось найти временное пристанище. Он очень боится, что о его диагнозе станет известно соседям - тогда ему здесь не жить. А идти Виталию некуда: так сложилось, что своего дома у него не было с самого детства. Мальчишкой после смерти родителей скитался по интернатам, все образование - коррекционная школа и неоконченное ПТУ. В 2000 году восемнадцатилетний юноша вернулся в родное село Куликовка, что в Октябрьском районе Саранска - там жила старшая сестра, там же остался и родительский дом. Правда, сестра к тому времени спилась, а семейный очаг превратился в руины...
- Дом был в аварийном состоянии - все эти годы в нем никто не жил. Когда я приехал, его уже почти разобрали. Меня приютила тетка, - вспоминает собеседник. - Дом был оформлен пополам на нас с сестрой. Она сразу предложила мне продать его, но я отказался: ей сожитель оставил комнату в Саранске, а у меня, кроме этих развалин, ничего не было. О нашем разговоре я вскоре забыл, но через некоторое время сестра появилась снова: сказала, что собирается подать заявление, чтобы нам оказали помощь с ремонтом дома, и мне нужно подписать кое-какие бумаги. Я поверил единственному родному человеку - подписал не глядя…
О том, что случайным росчерком пера он дал согласие на продажу родного дома, Виталий узнал лишь через несколько месяцев: ему рассказали, что родительскую избу-развалюху сестра продала за 15 тысяч рублей, а деньги пропила. Вскоре пожилая родственница, у которой юноша жил после интерната, заболела, и сыновья забрали ее к себе. Виталию пришлось уехать. В Саранске он наведался к сестре, которая успела превратить свое жилище в притон.
- Я посмотрел на все это, повернулся и ушел. В тот вечер я первый раз переступил порог дома ночного пребывания - городского "бомжатника" на улице Пушкина, - рассказывает собеседник. - Так получилось, что я прожил там семь лет...
"Теперь тебе сюда нельзя…"
Эти годы превратились для Виталия в хождение по замкнутому кругу: днем - работа грузчиком на близлежащем рынке, ночью - обитый дерматином топчан в "бомжатнике". На постоянную работу парня без прописки не брали, а мечтать о своем жилье и вовсе не приходилось.
- Тех денег, что мне платили на рынке, хватало только на еду и ночлежку, - рассказывает он. - Вы не подумайте - я никогда не пил, не хулиганил, администрация обо мне вам только хорошее скажет. Сколько стоит ночевка в городском бомжатнике? Сначала с нас брали семь рублей 50 копеек, потом 12 с половиной, потом 20...
По словам собеседника, регулярное обследование на туберкулез все постояльцы ночлежки проходили в обязательном порядке.
- Там с этим строго: первые два дня (они считаются "льготными") переночуешь, а потом фельдшер выдает направление в поликлинику на флюорографию. Если не прошел - больше не пустят, - говорит Виталий. - Как я подхватил "палочку Коха"? Появился у нас как-то новый постоялец. Пробыл те самые "льготные" пару дней - и ушел… Через некоторое время он умер. Как показало вскрытие - от туберкулеза. У нас после этого провели санобработку и заставили всех заново флюорографию пройти. А потом я узнал, что все-таки заразился. В "бомжатник" меня больше не пустили, сказали: "Теперь тебе сюда нельзя…"
Болезнь сделала его изгоем даже в этой среде. Для Виталия началась череда скитаний - чердаки, теплотрассы… Работать он уже не мог. На два года его пристанищем стал подвал многоэтажки. Жильцы жалели тихого, вежливого, непьющего "соседа" - делились едой, приносили одежду. Неизвестно, как долго протянул бы больной в таких условиях, если бы на кашляющего кровью молодого бомжа не обратил внимание местный участковый.
- Меня отправили в больницу. Пролежал четыре месяца, - вспоминает собеседник. - Там мне сказали, что по закону больным туберкулезом полагается жилье. Я обратился в прокуратуру…
Создать прецедент
Первым делом правоохранительные органы помогли молодому человеку сделать временную регистрацию, чтобы оформить инвалидность. Виталию дали II группу, он стал получать скромную пенсию - 5500 рублей. А вот решение жилищной проблемы бездомного инвалида оказалось задачей не из легких - дело в том, что подобных случаев в Саранске еще не было.
- Перед тем, как подать иск, мы изучили судебную практику по другим регионам, где больные туберкулезом добивались от властей выделения отдельной жилплощади. Такая норма предусмотрена Федеральным законом №77"О предупреждении распространения туберкулеза в РФ", - поясняет старший помощник прокурора Октябрьского района Саранска Ольга Лапшина. - В нашем случае дело осложнялось еще и тем, что речь шла о бездомном. Удивительно, но, несмотря на все невзгоды, выпавшие на долю этого молодого человека, улица не "опустила" его: он старается держаться достойно.
Вопрос решался в два этапа. В январе 2013 года был подан иск с требованием обязать горадминистрацию поставить Виталия на очередь - поскольку признавать бомжа нуждающимся в улучшении жилищных условий мэрия категорически отказалась. Свой отказ чиновники мотивировали тем, что у истца нет ни жилья, ни постоянной регистрации, а стало быть, факт его проживания в Саранске ничем не подтвержден.
- Мы доказывали, что отсутствие жилья у фактического жителя города не является основанием для того, чтобы не ставить его на очередь - и суд пошел нам навстречу. Мэрия обжаловала этот вердикт, но Верховный суд РМ оставил его в силе, - вспоминает Лапшина. - Затем в деле был перерыв - в связи с тем, что истец проходил очередной курс лечения в больнице. В середине сентября прошлого года был подан иск о признании Виталия малоимущим и понуждении муниципалитета предоставить ему вне очереди по договору социального найма квартиру площадью не менее 33 квадратных метров. Седьмого ноября суд вынес решение в нашу пользу.
По замкнутому кругу
Ответчики в лице горадминистрации с этим не смирились и подали апелляцию. С точки зрения чиновников, вердикт создает опасный прецедент: в таком случае мэрии придется обеспечивать квартирами всех туберкулезных бомжей, а денег на это в городском бюджете нет.
- Я слышала эти доводы, но принять их не могу, - говорит Ольга Лапшина. - Мы требуем всего лишь выполнять закон. Ведь речь идет о живых людях, попавших в сложную жизненную ситуацию. Чиновникам сложно поставить себя на их место, но ведь от подобного поворота судьбы, как и от болезни, не застрахован никто.
Состоявшийся в феврале процесс в Верховном суде РМ по апелляционной жалобе горадминистрации, казалось бы, должен был поставить в деле победную точку. Но надежды бездомного Виталия на скорое новоселье не оправдались. Незадолго до этого, 24 декабря 2013 года, Конституционный суд РФ, проверив ряд пунктов ФЗ "О распространении туберкулеза в РФ", принял постановление №30-п, в котором определяется, что отныне обеспечивать жильем больных туберкулезом должны не муниципалитеты, а власти субъектов.
- В документе уточняется, что затраты на эти цели являются расходными обязательствами Российской Федерации. Центр должен в качестве субвенций выделять средства республике, а она, в свою очередь, обязана предоставлять квартиры больным. На основании этого постановления Верховный суд отменил ранее вынесенное решение по нашему делу, - пояснили в прокуратуре.
На сегодня временная регистрация у Виталия закончилась, а значит, он рискует лишиться пенсии по инвалидности - единственного средства к существованию. Виталий не понимает, почему общество обрекает его на жизнь изгоя. Скитаться по подвалам для человека с его диагнозом равносильно смертному приговору, а снимая угол в общежитии, он невольно может стать источником заражения для соседей - несмотря на то, что регулярно проходит курс лечения. К тому же, полицейские и сотрудники УФМС так и норовят оштрафовать его за проживание без прописки.
- Порой накатывает такое отчаяние… - вздыхает он. - Что мне осталось - порезать вены? Сесть в тюрьму?.. Я не пью, не ворую, не попрошайничаю. Пока позволяло здоровье - работал, а теперь... Я уже не знаю, куда обращаться. Мне кажется, власти просто отталкивают от себя мою проблему.
- Ситуация патовая, - признается Ольга Лапшина. - Конечно, мы не опускаем руки - будем проводить дополнительную проверку, запрашивать сведения о том, выделялись ли в последние годы республике такие субвенции. Если да, то судебный марафон пойдет по второму кругу. Но как долго это продлится - сказать трудно…