Картину снял актер-режиссер Александр Карпиловский по мотивам рассказов Михаила Сеславинского. По поводу фильма много спорили: большинство критиков считает его постыдной поделкой, а зрители дают ему Приз симпатий, а в Белоруссии "Частное пионарское" получает приз как лучший фильм для детей и юношества. Первые не принимают отчетливо ностальгический тон картины, вторые как раз его и ценят.
Ностальгия по прошлому, теперь считается, - чувство стыдное. Его бросают в лицо, как самое сильное обвинение: ностальгируешь? Трава была зеленее, и небо голубее? И люди начинают что-то лепетать в свое оправдание.
А она берет свое, ностальгия. У ностальгирующих есть преимущество: они могут сравнивать. И даже находить в прошлом какие-то качества, которые следовало бы сберечь. Это полезно для развития страны - она сопротивляется деградации.
И мы попадаем в провинциальный город 70-х. И там разворачиваются события, которые словно пришли из "школьных" фильмов советской поры: "Кортика" или "Друг мой Колька". Детишки подружились с приблудной собакой: она их спасла - теперь приходится спасать ее. И приключения, с этим связанные. Играют неплохо, события развиваются напряженно, финал благостный: школа уже пытается наказать нарушителей дисциплины, снять с них пионерские галстуки, но появляется милиционер и выносит им благодарность за помощь в поимке вора. Это все жутко напрягает большинство критиков, и это все жутко нравится большинству видевших картину фестивальных зрителей. Такие две стороны баррикад и в кинозале, и в целом обществе. Одних тошнит только при мысли о том, что в СССР было что-то хорошее, другие об этом хорошем вспоминают так, словно приникают к чистому источнику.
Режиссер вполне трезво оценивает времена собственного детства. Но его свидетельство важно, потому что искренно. Смотришь фильм - и вдруг оказываешься в мире, где есть четкие координаты: что хорошо, и что плохо. Что похвально, и что стыдно. Дети не слоняются по дворам с сигареткой, а что-то там репетируют, что-то обсуждают, кого-то осуждают. Или защищают. Спорят. Хотят быть полезными стране. Критики фильма это считают оболваниванием, его поклонники - воспитанием. Критики говорят: сплошное вранье. Поклонники: да, мы такими и были.
И действительно: а как иначе могла страна писать хорошие книги, сочинять талантливую музыку, победить в большой войне и первой выйти в космос? Да, в фильме мы попадаем в мир, где во всем чувствуется: у людей есть цель в жизни.
Вот только это в фильме напрягает и делит зрителей на две неравные части. Потому что в остальном авторы и не собираются идеализировать прошлое. И Юлия Рутберг играет учительницу как надзирательницу исправительного учреждения. И детишки наряду с высокими целями учатся прорабатывать друг друга. И уже угадывается в юном вожаке пионеров будущий активист Селигера. И еще много чего можно узнать о том времени и той жизни из этого, в общем, немудреного фильма для подростков. Но то, что из большинства вырастут очень дельные люди, совершенно ясно. Люди, которые умеют ценить ту жизнь, что прожили все вместе. Умеют помнить, ничего из прошлого не идеализируя и ничего не предавая.
Поэтому картина Карпиловского начинается пионерскими песнями, которые не звучат у нас уже скоро четверти века. И нет ничего плохого и стыдного в тех чувствах, которые вызывает во многих этот привет из совсем других времен. В этих песнях и в этом фильме есть некий тонус, от которого мы отвыкли. Он существовал совершенно независимо от общеизвестной изнанки советской жизни. Таким образом, фильм просто восстанавливает справедливость - он против перекошенной памяти. Он помнит добро и рассказывает о тех, кто учился это добро творить своими руками.
Эта картина хорошо срифмуется с другим фильмом нашего фестиваля - "Исчезнувшей империей" Карена Шахназарова. Там примерно то же время - но уже глазами людей студенческого возраста. Оба - воспоминания, оба примерно об одном: у нас была неплохая страна. Хотя вернуться в нее обратно уже невозможно. Да и не нужно. В юность не возвращаются, о ней только вспоминают.