Михаил Иванович, законодательство практически ежедневно претерпевает изменения. В каком направлении оно развивается?
Михаил Тарасенко: Действительно, законодательство меняется слишком часто, угнаться за ним нелегко. К примеру, постоянно вносятся поправки в Уголовный Кодекс РФ. Среди юристов-профессионалов сложилось мнение, что надо не "латать" кодекс путем включения поправок, иной раз принимаемых на потребу дня, а создавать новый, с учетом мнения практикующих юристов и судейского сообщества России.
К примеру, в 2011 году было принято решение о либерализации наказания в отношении взяточников. Цель благая - реализовать принцип неотвратимости наказания и достучаться до совести людей, не лишая их свободы, а приговорив к штрафу, кратному сумме взятки. Причем в зависимости от должностного положения он может назначаться в размере от 25-кратной до 100-кратной суммы мзды.
Учитывая, что это - самый мягкий вид наказания, суды стали, как правило, выносить приговоры в виде штрафа. Это привело к тому, что часть осужденных уклоняется от уплаты, находя нормативные лазейки, а наименее обеспеченные просто не в состоянии его уплатить.
Недавно главу сельского поселения за взятку в 200 тысяч рублей осудили к выплате штрафа в 16 миллионов рублей. А у него семья из пяти человек. Реальность исполнения наказания нулевая, поскольку честным путем эти деньги он не заработает даже в случае отсрочки исполнения приговора. Значит, штраф должны будут заменить в пределах санкции статьи, то есть в данном случае реальным лишением свободы. Это влечет за собой новые судебные заседания, влияет на сроки рассмотрения дел и т.д.
Практически перестала работать и такая мера, как залог, хотя она и предусматривалась как альтернатива домашнему аресту и заключению под стражу. В соответствии с изменениями, внесенными в 2010 году в порядок применения залога за преступления небольшой и средней тяжести, минимальная его сумма установлена в 100 тысяч рублей, что не соответствует уровню платежеспособности нашего населения. Сейчас вновь обсуждается вопрос о снижении этой суммы.
Кроме того, на волне демократических преобразований состояние опьянения при совершении преступления перестало считаться отягчающим вину обстоятельством. Но увеличение числа "пьяных" аварий, нередко заканчивающихся гибелью людей, повлекло за собой включение этого обстоятельства в качестве квалифицирующего признака в состав преступления, предусмотренного статьей 264 Уголовного Кодекса РФ.
Полагаю, что со временем законодатель вернет в ряд статей и такую меру воздействия как конфискация имущества, так как сегодня преступники, получив солидный многомиллионный куш и отбывая затем наказание в колонии, "зарабатывают" нажитое неправедным образом как бы "вахтовым методом".
По какому поводу сегодня граждане чаще всего идут в суд и часто ли жалуются на ошибки служителей Фемиды?
Михаил Тарасенко: Растет количество обращений по гражданским делам. В прошлом году районные суды рассмотрели 115,5 тысячи дел, что на 12,4 процента больше, чем в 2012 году. В основном это земельные и жилищные споры, деятельность финансовых пирамид. Жалуются и на чиновников, на их действия или бездействие, ненадлежащий ответ или постановление. Из шести тысяч подобных обращений более 66 процентов были удовлетворены.
В прошлом году к нам поступило более трех тысяч обращений, где содержались жалобы на действия либо бездействия судей, проверку провели почти по двум тысячам из них. В результате у одного мирового судьи из Орджоникидзевского района Уфы досрочно прекращены полномочия, а ряд служителей Фемиды предпочли после этого уйти в отставку.
В целом качество работы судей оценивается по числу отмененных и измененных вышестоящими инстанциями решений. В прошлом году доля таких приговоров по уголовным делам была менее восьми, а по гражданским - чуть более трех процентов. Но нужно понимать, что судебная ошибка предполагает не заведомо "неправосудный приговор", а личное мнение судьи. Говорят, сколько юристов, столько и мнений.
Кстати, раньше со стороны граждан были нарекания к работе гражданской коллегии Верховного Суда РБ, которую обвиняли в упрощенном подходе при рассмотрении дел. Сейчас эти жалобы прекратились благодаря установленным в залах заседаний микрофонам и видеокамерам. А каждое разбирательство записывается на жесткий диск, и я могу в режиме реального времени наблюдать за судебными процессами из своего кабинета. Это, конечно, дисциплинирует судей и в то же время оберегает их от необоснованных жалоб со стороны недобросовестных участников процесса.
Связано ли качество работы судей непосредственно с их нагрузкой? Медиация способна изменить ситуацию?
Михаил Тарасенко: Конечно, нагрузка велика, и это сказывается на сроках и качестве рассмотрения дел. Например, в 2013 году райгорсуды республики по нагрузке на судью по гражданским делам находились на втором месте по Приволжскому округу и на четвертом - в России. В то же время нагрузка в райгорсудах республики разнится весьма существенно - от 11 до 80 дел на судью в месяц. Поэтому мы ратуем за создание межрайонных судов, чтобы в результате этой реформы высвободить ряд единиц и передать их в суды с наибольшей нагрузкой. На данном этапе решение этого вопроса находится во власти Государственного Собрания - Курултая республики.
Пока же удалось значительно снизить нагрузку на судей Верховного Суда республики. В 2007 году в штате состоял 71 судья. В прошлом году их количество достигло 176 человек. Мы добились этого за счет создания апелляционной инстанции по гражданским и уголовным делам. Как результат - нагрузка на судью апелляционной инстанции снизилась вдвое.
Медиация в России, на мой взгляд, могла бы стать эффективным инструментом, способным значительно снизить нагрузку на суды, если бы была введена в качестве обязательной досудебной процедуры разрешения гражданских споров. К тому же, если обращаться к опыту Запада, то у них весьма высока госпошлина при обращении в суды с исками. Это, во-первых, подвигает людей для обращения к медиаторам, во-вторых, остужает желание идти в суд. У нас же для обеспечения доступа граждан к правосудию госпошлина невелика, и люди порой обращаются к нам по самому незначительному поводу.
Какие процессы лично вы считаете наиболее тяжелыми?
Михаил Тарасенко: Думаю, самое страшное, когда родственники начинают делить имущество или детей. Порой доходит до смертоубийства: брат идет на брата с топором из-за клочка земли или старого домика. Муж и жена, ослепленные ненавистью друг к другу, в качестве разменной монеты используют ребенка, забывая о его чувствах. Поэтому так важно продвигать идеи ювенальной юстиции, когда с семьей и ребенком работает не только судья, но и психологи, которые помогают найти им общий язык. Применение ювенальных технологий очень важно при рассмотрении уголовных дел в отношении несовершеннолетних, так как тогда сам судебный процесс над подростком приобретает реабилитационный, а не карательный характер.
Ключевой вопрос
Охотно ли жители республики идут в суды присяжных?
Михаил Тарасенко: Непросто сформировать коллегию присяжных заседателей, а затем сохранить ее на протяжении всего судебного процесса. К примеру, для обеспечения одного из судебных процессов путем случайной выборки компьютером были отобраны семьсот кандидатов в присяжные заседатели. Из них на анкетирование явилось только сто человек.
Большое количество кандидатов "отводится" непосредственно на судебном разбирательстве при формировании коллегии, чаще всего - по самоотводам. Ведь уголовные дела, рассматриваемые судом присяжных, как правило, большие по объему и затяжные по рассмотрению, люди не могут надолго отрываться от своих дел.
Ради справедливости надо сказать, что многие граждане, участвующие в судебных процессах в качестве присяжных заседателей, очень ответственно относятся к выполнению общественного долга.
К сожалению, наше общество еще не готово вершить правосудие по своему усмотрению. С учетом всех обстоятельств, часть дел, ранее рассматриваемых с участием присяжных заседателей, теперь передается коллегиям из трех судей федерального суда общей юрисдикции.
Цифра
175 человек осуждено в Башкирии в 2013 году за преступления коррупционной направленности.