Поделиться
- Удивительная проза! - оторвался от рукописи. - Охотник из-под Туруханска, ага... Тарковский, внук Арсения...
И то ли от неожиданного открытия, то ли потому, что погода поправилась, уняв измотавшую ломоту, предложение пройтись до строящейся церквушки принял сразу. Натянул рубаху поверх майки с надписью "Сибирь" и зашаркал домашними тапками по асфальту.
Запах свежеструганного бруса, источаемый стенами будущего деревенского храма, плотницкое мастерство мужичков привели Виктора Петровича в какой-то детский восторг:
- Когда я маленький был, дядя Миша тут столярничал. Стружки, обрезки в его мастерской пахли замечательно - съесть хотелось! Нет, сегодня ничо, не ломит... Ну, пошли, раз такое дело, еще с одним познакомлю!
До позднего вечера водил нас по улочкам малой своей родины. Обнимался со старыми приятелями, с родичами. Балагурил, присев на лавочку, хохотал, печалился, пел…
Спустя годы, в 90-й его день рождения те же раздольные песни в исполнении совсем молодых ребят зазвучали со сцены новенькой концертной площадки, которую вместе с выставочным и зрительным залами, уютными беседками и детскими качелями возвели прямо за отремонтированным писательским домиком.
- Постепенно общими усилиями обретаем полноценный мемориальный комплекс жизни и творчества Виктора Петровича, - делилась с "РГ" радостью директор Красноярского краеведческого музея Валентина Ярошевская. - Со временем непременно создадим экспозиции, которые отразят все грани его таланта: "роман", "повесть", "рассказ", "очерк", "театр", "кино".
…Именитые литераторы, художники, режиссеры, депутаты, друзья и почитатели из Перми, Пскова, Питера, Красноярска - все в этот день вспоминали своего Астафьева. Губернатор размышлял о значении "сибирской Ясной Поляны" и любимых литературных героях, глава краевого правительства читал стихи. А хозяева, как всегда в Овсянке, одаривали гостей рукоделиями, угощали пирогами, учили играть в салочки.
И вдруг показалось: еще мгновение - и выглянет из-за знакомой калитки на Щетинкина, 26 седой, израненный солдат и, шаркая домашними тапками по асфальту, направится навстречу веселой толпе.
Валентин Курбатов, писатель:
- Сами собою всплывают строчки из любимого Виктором Петровичем Александра Сергеевича Пушкина:
…Но тень мою любя,
Храните рукопись, о други, для себя!
Когда гроза пройдет, толпою суеверной
Сбирайтесь иногда читать мой свиток верный,
И, долго слушая, скажите: это он;
Вот речь его. А я, забыв могильный сон,
Взойду невидимо и сяду между вами,
И сам заслушаюсь, и вашими слезами
Упьюсь...
Какое счастье, что у нас есть русская литература, что есть Виктор Петрович, что есть этот замечательный музей, наш общий дом в России, куда, наскитавшись, можем вернуться. Вот сейчас выйдет навстречу бабушка Екатерина, чтоб встретить Витьку, и он будет бегать по этому двору…
Вернется сюда же и Виктор Петрович. Придет к дому бабушки, а она не видит его. Она вяжет чулок для своего любимого внука. Он берет клубочек, подходит, прижимает ее к груди. И у нее на щеке остается отпечаток медленно тускнеющего ордена Красной Звезды, с которым он пришел с войны… Может быть, самый совестливый писатель, Виктор Петрович впервые начал разговор о войне, какой никто прежде не начинал. В надежде, что и лжепатриоты, говорящие сегодня слишком много дурного о нем, и все мы станем достойными высокого имени "Человечество", а не собранием ожесточенных друг на друга людей…
Со всей России будем лететь в Овсянку, как перелетные птицы. Чтобы обняться здесь и почувствовать: мы дома, мы по-прежнему сильны, тверды и спокойны.