Поделиться
Как такое могло произойти, Бийгиши Бийгишиев не знает. Да и не беспокоится об этом, потому как ветеранскую пенсию получает вовремя. А в канун 9 Мая делится со школьниками своими богатыми фронтовыми историями. Уже многие в Дагестане знают о роковой ошибке, но ветерана так и не вычеркнули из скорбного списка.
Мы сидим за столиком в небольшом уютном дворе Бийгиши Залгишиевича, не спеша попивая ароматный чай. Даже не верится, что ветерану уже под 90 лет. Как сейчас он помнит, как весной 1943 года его лучшего друга забрали на фронт. Ему 18, он всего на год старше Бийгиши. Перед расставанием они поклялись, что найдут друг друга и вместе будут бить фашистов. Улучив момент, ничего не сказав отцу, Бийгиши пешком отправился в районный центр. В местном военкомате узнав, что ему еще нет 18, тут же дали от ворот поворот.
- Хотя отец и не знал о моих намерениях, многие мои сверстники были в курсе того, что я собираюсь добровольцем уйти на фронт, - говорит Бийгиши Залгишиевич. - Когда в военкомате меня даже не захотели выслушать, я подумал, с какими лицом я теперь покажусь перед товарищами. Эта мысль придала мне решительности. Я сейчас вряд ли дословно вспомню, что я говорил старшему лейтенанту в военкомате, но, выслушав мою речь, он позвал своего помощника, заполнил какие-то бумаги и направил в поликлинику. После медкомиссии меня зачислили в курсанты. Три месяца мы обучались всяким воинским премудростям, а потом - в эшелоны и на фронт.
Советские войска уже вышли к берегам Днепра и начали форсирование реки. В октябре 1943 года чуть ли не в первом же бою осколок пробил два орудийных заряда, которые Байгишиев нес на спине и которые чудом не взорвались и спасли ему жизнь. Но пришлось провести в госпитале 4 месяца.
Казалось бы, после такого первого "крещения" пули и осколки должны впредь миновать молодого бойца. Но, видимо, не судьба. После выписки из госпиталя Бийгиши добрался в родную часть, когда уже светало. Старшина роты на чем свет стоит ругал солдат, которые ночью не смогли пробраться к реке и не сделали запаса питьевой воды. Тогда Бийгиши сам вызвался сходить к реке, только попросил прикрыть его. К реке он дополз, набрал два котелка и две фляги воды и короткими пробежками стал приближаться к своим окопам. Тут его и нашла шальная пуля.
Третье и самое тяжелое ранение, "отпущенное" дагестанскому парню войной, произошло в центре небольшого венгерского села Каба, что в 188 километрах от столицы страны Будапешта. Осенью 1944-го года здесь шли ожесточенные бои. Немцы с трудом сдерживали натиск частей Красной Армии, но дрались с безумством обреченных, не жалея ни себя, ни наступавшего противника. Каждый клочок земли в этих местах пропитан кровью участников тех далеких и страшных баталий.
- Село Каба находилось на возвышенности, и мы понимали, что взять его будет нелегко. Враг окопался основательно. Наша первая атака захлебнулась. Понеся тяжелые потери, мы отошли на исходные позиции. Отдышавшись и набравшись духа, вновь пошли на штурм. Помню, как влетели в передовые окопы фашистов и тут же мир для меня померк.
За сутки окопы не раз переходили из рук в руки. Все это время Байгишиев лежал бездыханный, заливаясь кровью на дне траншеи. Когда бой закончился, солдат похоронной службы обнаружил паренька. Думал, что тот погиб, взял его за руки, чтобы вытащить из окопа и обратил внимание, что пальцы еще теплые, значит еще живой. Юного бойца сразу же понесли в санчасть. Байгишиев до сегодняшнего дня благодарен тому незнакомцу, который, по сути, спас его от неминуемой смерти.
А в далекий дагестанский аул Гели (Карабудахкентский район) в семью Байгишиевых полетела похоронка: "Ваш сын Байгишиев Бийгиши в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб 18 октября 1944 года". Это был 1215-й день войны, рядовому Байгишиеву исполнилось только 18 лет. Горевал отец, мать, облачившаяся в траурные одеяния и в одночасье поседевшая, все причитала и корила мужа, что позволил уйти на фронт единственному сыну.
- Я пришел в себя на 22-е сутки, - продолжает Байгишиев. - Открыв глаза, я увидел сидящую на подоконнике девочку лет 10, которая пела незамысловатую венгерскую песенку. Я попытался протянуть руку в ее сторону и что-то спросить. Она тут же слетела с подоконника и побежала звать медсестру. От нее я и узнал, каким образом очутился в госпитале. Когда смог держать в руках карандаш, написал письмо домой, родителям, чтобы они там за меня не сильно тревожились. Через два месяца я стал самостоятельно передвигаться и в один день в коридоре лицом к лицу столкнулся с товарищем из моей роты. У него, как и у меня, голова была замотана бинтами. Увидев меня, он остолбенел. Не мог вымолвить слова. Потом, схватив двумя руками мою руку, все тряс ее и повторял: "Ты живой!" Оказывается, в роте, после того памятного боя посчитали меня убитым и отправили домой похоронку. Спустя дней 10 в госпиталь навестить меня приехали командир батальона и мой ротный. Я никогда не забуду эту встречу Спустя всего несколько месяцев после печального извещения в село, где многие семьи жили в страхе с горестными ожиданиями с фронта, где почтальона боялись больше, чем ждали, на имя Байгишиевых пришло письмо из Венгрии. Отец и мать не верили своим глазам. Это был почерк их Бийгиши. Они вновь и вновь всматривались до боли знакомые каракули. Сын писал, что был ранен, сейчас находится на излечении в госпитале и просил за него не беспокоиться.
Голос ветерана задрожал. Он закрыл большими ладонями лицо и замолчал.
Каждый год 9 Мая, в доме Байгишиевых накрываются столы, собирается вся родня: дети, внуки правнуки… Это стало доброй традицией - чествовать старейшину рода, фронтовика.
Омар Муртазалиев, автор Книги памяти, генерал-майор КГБ
- Книга памяти составлялась по информации, предоставленной районными администрациями и военкоматами. Мы не занимались перепроверкой данных. Но, если вы утверждаете, что такой человек есть и ныне здравствует, то в окончательной редакции книги мы внесем исправления.