05.06.2014 23:58
    Поделиться

    Дмитрий Кириллов: Экологическая модернизация - это реальная выгода

    Сколько "сухих зон" осталось в России и почему неизбежны паводки
    Через сорок лет миру понадобится воды в полтора раза больше, чем он потребляет сегодня, прогнозируют эксперты Организации экономического сотрудничества и развития. Только для питья прибавка составит 30 процентов.

    Готова Россия к этому "водяному" вызову, есть у нас "сухие зоны"? Это корреспондент "РГ" решила выяснить у директора департамента государственной политики и регулирования в области водных ресурсов Министерства природных ресурсов и экологии России Дмитрия Кириллова. Но начался разговор не с дефицита, а с избытка воды.

    Каждый год в России затапливает какой-то регион. Дмитрий Михайлович, когда же это закончится?

    Дмитрий Кириллов: Это на самом деле обычное природное явление. В Сербии тоже произошло наводнение. И другие территории Европы и Америки время от времени начинают "плавать".

    На самом деле нас фактически не затапливает, по сравнению с тем, что могло бы быть. У нас инженерных защит построено свыше 60 тысяч километров по всей стране вокруг населенных пунктов. У нас в этом смысле хорошая надежная, отнюдь не самая худшая, а одна из лучших водохозяйственных инфраструктур.

    Что касается ситуаций на Дальнем Востоке, в Крымске, это были экстремальные события, на которые не рассчитано ни одно защитное сооружение. Ученые утверждают, что такие паводки, как случились в прошлом году на Дальнем Востоке, бывают там с периодичностью раз в 300 лет. Вероятность событий, случившихся в Крымске - чуть ли не раз в тысячу лет. Невозможно все предусмотреть.

    Что касается обычного половодья, паводков, то у нас существуют водохозяйственные инфраструктуры. В рамках ФЦП "Вода России" мы ежегодно строим объекты инженерной защиты. И будем продолжать это делать до 2020 года и, скорее всего, после него.

    Но при этом, чтобы не возникали проблемы, нужно правильно использовать территорию. Никто не отменял простого правила, которому следовали наши деды: селиться надо на высоких отметках. В поймах - нельзя.

    А если уж селишься, то имей ресурсы для строительства дамб и защитных сооружений. На это направлен закон, принятый в октябре прошлого года. А в конце апреля было подписано постановление правительства о порядке установления зон затопления, внесения их в реестры. Создана законодательная база, даны поручения регионам, чтобы они в рамках градостроительного надзора проинвентаризировали всю градостроительную документацию, правила землепользования и застройки органов местного самоуправления. Эта работа сейчас идет по всей стране.

    А теперь о дефиците. В каких регионах России, кроме Крыма, есть такая проблема и как она решается?

    Дмитрий Кириллов: Есть проблема, например, в Калмыкии. Там идет строительство водохранилища для обеспечения питьевого водоснабжения Элисты. Закончится оно через год-полтора, то есть в уже следующем году мы надеемся ввести его в эксплуатацию.

    Аналогичные водохранилища строятся в Дагестане, Ставропольском крае. В Дагестане одно такое сооружение, на Хологорке, уже построено в 2013 году. В другом районе, Шордоре, продолжается возводиться водохранилище объемом 50 миллионов кубометров воды, что создаст условия и для питьевого водоснабжения, и для развития сельского хозяйства.

    Стратегически решается вопрос надежного водообеспечения в Омске.

    Что, и в Омске проблема? Там же Иртыш!

    Дмитрий Кириллов: Иртыш трансграничная река, она берет начало на территории Китайской Народной Республики. Как известно, в северных районах Китая активно развивается промышленность, в том числе - горно-обогатительная. А это - водоемкое производство, что сказывается на использовании стока реки Иртыш.

    Потом Иртыш протекает по территории Казахстана, другого нашего соседа и партнера, который, как мы знаем, активно развивает орошение, климатически там много засушливых зон, и водопотребление в Казахстане довольно значимое. И уже после Казахстана Иртыш попадает на территорию Омской области. Весь этот путь сказывается на возможностях реки. В связи с этим мы строим водохранилище, возле Омска на Иртыше, оно позволит минимизировать издержки, связанные с сезонным использованием воды в тех или иных странах, позволит гарантированно накапливать водные ресурсы для развития сельского хозяйства и обеспечения водоснабжением города-миллионника Омска.

    А у нас сохраняется проблема на Дальнем Востоке по трансграничным рекам, продолжают ли приходить в Россию воды, загрязненные в Китае?

    Дмитрий Кириллов: В настоящий момент нам с китайцев надо брать пример. Да, несколько лет назад было значительное загрязнение воды, аварийные, чрезвычайные, экстренные ситуации. Пять лет назад была авария на химическом производстве в КНР, и грязные стоки дошли до Хабаровска.

    Но после этого наши китайские партнеры приняли программу, по которой занимаются существенной, глубокой, модернизацией очистных сооружений и промышленных предприятий. И третий год подряд мы отмечаем стабилизацию загрязнения по большинству показателей, а по некоторым показателям - снижение его уровня. И сейчас нам надо не критиковать китайцев, а принять в стране и в Амурском бассейне программу по внедрению технологий по очистке сбросов с предприятий промышленности, сельскохозяйственных, водоснабжения.

    Но у нас уже есть федеральная целевая программа "Развитие водохозяйственного комплекса РФ в 2012-2020 годах" (ФЦП "Вода России")?

    Дмитрий Кириллов: Да, она в том числе работает на модернизацию и реконструкцию очистных сооружений. В ней есть механизм субсидирования процентных ставок по кредитам на строительство и реконструкции очистных сооружений. И он работает третий год. Реализовано 19 проектов, объем привлеченных инвестиций - 40 миллиардов рублей. Из бюджета мы потратили около полутора миллиардов за 2012-2013 годы и первый квартал 2014 годов.

    Вы сказали, что для модернизации очистных сооружений на Амуре нужна специальная программа. То есть мер, предусмотренных ФЦП недостаточно?

    Дмитрий Кириллов: Модернизацией нужно заниматься более активно. 40 миллиардов - это большие природоохранные инвестиции, но недостаточные с учетом масштабов нашей страны. 19 проектов тоже хорошо, но для трех тысяч муниципальных районов, городских округов, поселений, в каждом из которых есть водоканал, сброс канализации, промышленные предприятия, - это капля в море.

    А закон о наилучших доступных технологиях (НДТ), который, как было заявлено на конференции "Правовое регулирование водных отношений" в Сочи, может быть принят в этом году, разве он не решит проблему?

    Дмитрий Кириллов: Этот закон должен создать экономические условия для обновления очистных сооружений, внедрения водосберегающих технологий. Предусмотрены "кнуты и пряники".

    К примеру, будет существенно повышаться плата за негативное воздействие на окружающую среду. А для тех, кто будет заниматься модернизацией, наоборот, предусмотрена система вычетов из этой платы. Есть и другие меры экономического стимулирования, которые должны сподвигнуть наши предприятия вкладывать деньги в очистные сооружения, в модернизацию. Это не просто экология. Перекачка воды, ее использование - это затраты. Затраты на электроэнергию, реагенты, что сказывается на себестоимости продукции, ее конкурентоспособности. Кроме того, есть такое понятие, как "экологические сертификаты", которые говорят о том, что предприятие бережно относится к окружающей среде, это улучшает его имидж. На Западе это важно.

    Я надеюсь, что с принятием этого закона, наш бизнес поймет, что экологическая модернизация - это не "зеленый терроризм", а реальная экономическая выгода, повышение его конкурентоспособности, в том числе на внешних рынках.

    Поделиться