Поделиться
Точных данных, сколько беженцев покинуло Луганск нет. На пограничном переходе "Изварино" ополченцы выгнали украинских пограничников и раздают для заполнения российские миграционные карты. Их обязательно потребуют на той стороне. Именно поэтому скопились огромные очереди. Едут на старых потрепанных машинах и на новеньких "Лексусах".
Спрашиваю семью Пилипчук, надолго ли в Россию?
- У меня там сестра замужем, - говорит Наталья. – Обещали приютить. У нас маленькие дети, а тут опасно.
- Я отвезу их и вернусь квартиру охранять, - вступает в разговор Александр. - Да и на работе отпуска не дают. У нас так многие делают.
Дети спали в машине и в дискуссии участия не принимали.
Тут по очереди пронесся слух, что со стороны России идет танковая колонна, и если не убрать машины, то может их помять. Ждали эту колонну до утра. Новость оказалась элементарным "порожняком", как выражаются шахтеры.
В ОГА допрашивали восьмерых пленных из разргомленного украинского батальона "Айдар". Сообщается о 100 убитых. Пленные наперебой рассказывали, что в батальоне остался один танк и несколько БТРов. Что после победы ополченцев принято решение о переформировании батальона. Точнее, его никто не будет восстанавливать. Знамя утрачено. Теперь надо поскорее забыть об этом позоре.
В районе поселка Металлист, где были наиболее тяжелые бои попала ополченцам в плен Надежда Савченко. Ее держат на "губе" и иногда показывают журналистам.
- Ты там поосторожнее с ней, - беспокоится знакомый капитан, который выводит Надежду на прогулку. – Ты знаешь как у нас ее зовут? Миледи!
- Неужели такая красивая?
- Такая хитрая! Запросто тебя перевербует, ты и глазом не моргнешь. Мы спим и видим как бы от нее избавиться. Скорее бы приняли решение обменять ее.
Надежда сидела на тренажере "Кеттлер". Правая рука прикована наручниками к основанию спортивного снаряда. В другой - сигарета. Она курит, щурясь на меня. Мальчишеская стрижка. Грубые "берцы" и песочный камуфляж. Похожа на злобного зверька. Ее обвиняют в корректировке огня по Луганску и, в частности, в гибели двух наших коллег из ВГТРК Игоря Корнелюка и Антона Волошина.
- Чушь все это! Я шла за нашими ранеными. Да, у меня в руках был автомат и рация. Но я старший лейтенант украинской армии. В этом нет ничего удивительного!
По словам Надежды, служит она штурманом-вертолетчиком. Вертолет сбили, вот она и переквалифицировалась в пехоту. Врет, наверно. Ей 33 года. 10 из них - в армии. Не замужем. Детей нет. Вот и весь портрет.
- Жалобы на обращение есть?
- Нет. Тут все нормально. И кормежка, и прогулки.
- Как вы попали в плен?
- Меня захватил украинский народ. Не вы, русские, а свои же. От этого мне горько. Я пришла защищать свою Родину. Если меня не расстреляют, то я опять сюда вернусь.
- Можно совет?
- Валяй!
- Купили бы вы красивое шелковое платье. Я бы пригласил вас на танец. Зачем вам эта война?
На секунду в ее серых глазах вспыхнул огонек. Но потом скулы сжались. По щеке поползла слеза. Свидание закончилось.
***
К выходным граница сузилась. Украинской армией взят под контроль пост Должанский, Краснопартизанск и Красная Могила. Единственный путь в Россию - через Краснодонск на Изварино. Тактика киевких вояк проста - отсечь Луганск и Донецк от России. Ну, а дальше, сами понимаете. Кровь, бомбежки, концентрационные лагеря.
Вечером журналисты собрались у меня в номере. Поминали Игоря и Антона. Под окнами простирался Луганск. Уже привычно выли сирены.