Поделиться
В такой ситуации становится особенно востребована помощь добровольцев и волонтеров. А самым известным волонтером в Донецке является 62-летняя местная жительница Людмила Ежнова с необычным прозвищем "Дед Мороз". Ее здесь хорошо знают и ополченцы, и медики, и гуманитарная служба ДНР. С Людмилой Ежновой корреспондент "РГ" познакомился на баррикадах, где проходил митинг. Кто-то пришел сюда с плакатами, а эта 62-летняя женщина принесла более наглядную "агитацию". В руках она держала хвостовик от минометного снаряда, пулю крупного калибра и пару крупных, острых, как бритва, осколков. Кроме того среди митингующих Людмилу выделяла странная и, казалось бы, совершенно неуместная надпись на футболке "Дед Мороз сердится!". А еще - медаль многодетной матери.
Как оказалось, надпись "Дед Мороз" на футболке сделана не случайно.
- Дед Мороз - это я, - объясняет Людмила. - Прозвище такое. Когда люди только начали собираться на баррикады, было еще холодно, и я в костюме Деда Мороза разносила бойцам кастрюли с борщом, чай и кофе.
Необычная помощница поднимала боевой дух дежуривших на баррикаде людей. Потом потеплело, в теплом костюме стало жарко, но прозвище Дед Мороз за Людмилой так и закрепилось. А вскоре под этим прозвищем ее узнали в Славянске. Туда Людмила-Дед Мороз возила гуманитарную помощь и подкармливала бойцов. Причем ее отчаянной смелости поражались даже бывалые ополченцы. Донецкий Дед Мороз доставляла "гуманитарку" в окруженный Славянск, не боясь ни обстрелов, ни мин, ни блокпостов нацгвардии.
Ополченцы радуются, как дети, когда видят Людмилу. Бегут навстречу: что привез, наш Дед Мороз? Некоторые даже считают Людмилу счастливым "талисманом". Говорят, будто прослеживается удивительная закономерность: когда на передовой появляется Дед Мороз, боевые действия стихают.
- Там, где Дед Мороз - войны нема, - улыбается Людмила.
Но, к сожалению, Дед Мороз не может быть везде и сразу, и война продолжается. Страшные свидетельства обстрелов - обломок мины, осколки и крупнокалиберную пулю - Людмила показывает всем желающим.
- Где вы это нашли? - спрашиваю я.
- В Семеновке, - вздыхает Людмила. - Там такие штуки лежат во дворах, огородах и в разрушенных домах. Специально привезла их сюда, чтобы показать людям, чем будут бомбить Донецк, если мы будем спокойно ждать.
- Поэтому у вас на майке написано, что Дед Мороз сердится?
- Так ведь уже невозможно терпеть то, что происходит. Конечно сердится, хотя... - Людмила ненадолго задумывается, сокрушенно качает головой. - Хотя, сейчас впору делать другую надпись: "Дед Мороз плачет!" Действительно, плакать от всего этого хочется.
За время своих поездок, Людмила повидала многое. Трупы, раненые, разбитые машины и разрушенные дома, которых становится все больше. В начале боев за Славянск видела даже захваченного в плен украинского пилота
- Капитан, пожилой уже, обручальное кольцо на пальце, - вспоминает Людмила. - У него свои же отобрали оружие и бросили. А наши медики спасли. Я подошла, принесла ему воды. И спрашиваю: за какие ж деньги можно было бомбить мирных людей?
- И что он ответил?
- Ничего. Промолчал. Потом его увезли на "скорой" в больницу.
Людмила - многодетная мать. Вырастила пятерых детей. Старший сын - в ополчении, на передовой.
- И ведь я сама его туда привезла, - по лицу Людмила пробегает тень. - Поехал со мной отвозить "гуманитарку", и решил остаться. Даже стрелять тогда не умел. Теперь научился. Если сына убьют, я, наверное, сойду с ума. Но и забрать его не могу, не имею права. Да и сам он не уйдет. Он же свою землю защищает, а не пришел на чужую.
Долгая-долгая пауза. Даже трудно представить, что чувствует сейчас Людмила.
- Скажите, а можно обратится через вашу газету к матерям западной Украины? - неожиданно спрашивает она.
- Конечно.
Еще одна пауза. Глубокий-глубокий вздох.
- Остановите своих детей, которых посылают на братоубийственную войну. Забирайте их, пока они еще живы. Не теряйте ни минуты, если у вас болит о них сердце. Забирайте своих сыновей, прошу вас как мать!
Уже при расставании узнаю, что Людмила-Дед Мороз недавно перенесла инфаркт. У этой матери сердце о сыне болит, а такие переживания не проходят даром.