Поделиться
Анатолий Михайлович, на Западную Сибирь вновь делается ставка как на главный нефтедобывающий регион страны в среднесрочной перспективе. Еще недавно надежды возлагались на Восточную Сибирь. Они не оправдываются?
Анатолий Брехунцов: Факты, как говорится, вещь упрямая. Пока в Западной Сибири разведанные запасы в несколько раз больше. Предполагается, что в первой половине тридцатых годов здесь будут добывать от 250 до 300 миллионов тонн нефти и 600-650 миллиардов кубометров газа. В Восточной Сибири доступ к месторождениям, как правило, сложнее из-за неразвитости транспортной и энергетической инфраструктур. По нашим оценкам, к концу расчетного периода доля восточных районов страны, главным образом Красноярского края, в общем объеме добычи углеводородов составит приблизительно 10 процентов. Львиная же доля придется на "большую" Тюменскую область. Но эти цифры будут соответствовать ожиданиям только при достаточном уровне геологоразведочных работ. Если их свернуть, то через пару десятилетий Западная Сибирь будет способна давать всего 130-140 миллионов тонн.
Во второй половине 80-х годов прошлого века, на которые пришелся пик разведочного бурения, не возникало сомнений в необходимости столь крупных капиталовложений в поисковые работы?
Анатолий Брехунцов: Разумеется, нет. Ведь отдача была высока. Брали планку в 2,5 миллиона погонных метров. На севере Тюменской области работали десятки разведочных экспедиций. При этом прирост запасов уверенно опережал объемы добычи. В начале 90-х случился настоящий обвал. Постепенно разведка оживала, объем бурения вырос до миллиона погонных метров. Однако с отменой в 2001 году ставки на воспроизводство минерально-сырьевой базы показатели вновь скатились до 500 тысяч. Значимость координирующей роли государства доказывать нет нужды.
Какова сегодня величина инвестиций в разведку нефти и сколько желательно вкладывать?
Анатолий Брехунцов: В Западной Сибири за год на эти цели направляется около 75 миллиардов рублей. Требуется вдвое больше. Только тогда на этой территории удастся добывать к 2035 году свыше 300 миллионов тонн.
И кто же возьмется финансировать? Компании неохотно "идут в разведку".
Анатолий Брехунцов: Государству, убежден, следует взять на себя более весомую ношу и ответственность в управлении недрами. Сегодня региональных поисковых работ - мизер, экстерриториальных - почти нет, сейсмические - идут на спад. На Ямале в рамках бюджетного финансирования бурится одна скважина, а надо не меньше 20. Почти все ранее открытые месторождения с привлекательными запасами лицензированы, обрели хозяев. Выставлять на торги особо нечего.
В прошлом году было выставлено на аукцион 70 участков на право развертывания геологоразведочной деятельности. Приобретено лишь 13. Почему низок спрос? Компании ссылаются на высокие риски: траты солидные, а гарантии находки более-менее достойных залежей нет. Открыл крупное месторождение - значит инвестору не повезло, поскольку месторождение заберут в госфонд как стратегически важное. Наверное, Федерации стоит взять на себя следующие обязательства: при отрицательном результате в существенной мере компенсировать бизнесу расходы, при положительном - безоговорочно отдавать недропользователю обнаруженные им запасы, требуя, конечно, соблюдения правил игры, которые, в свою очередь, должны быть понятными и стабильными.
Для Западной Сибири характерна и другая проблема: "сливки" давно сняты, все больше усилий тратится на добычу трудноизвлекаемых запасов.
Анатолий Брехунцов: Да, удельный вес так называемой тяжелой нефти увеличивается на глазах. Один Сургутнефтегаз добыл в 2013-м из баженовских отложений 700 тысяч тонн. Брать ее действительно сложно, дорого. При отсутствии надежных отечественных технологий зовем на подмогу иностранные компании. Думаю, это не повод для гордости. В свое время промысловые предприятия сливки, как вы выразились, снимали, а о нефти, залегающей в баженовской свите пород, предпочитали не думать. Мол, придет ее черед, тогда и возьмем. Уже свыше полувека минуло с момента открытия "баженовки", а как подступиться к ней, до сих пор толком не знаем. Следовало бы еще в советскую эпоху приступить к фундаментальным и полевым исследованиям, но они и сегодня не ведутся. Казалось бы, коль получила компания лицензию на разработку месторождения, то обязана комплексно осваивать его, включая малопривлекательные горизонты. Увы, этого не происходит. И без экономического стимулирования добычи тяжелой нефти ситуацию не изменить.
Сколько, по вашей оценке, таится нефти в глинах Бажена? Ученые называют настолько разные цифры, что диву даешься.
Анатолий Брехунцов: Много лет назад один из отраслевых западносибирских НИИ дал заключение на 20 миллиардов тонн. Цифра ориентировочная, одних смутила, других возмутила: непомерно много! В итоге сошлись на "реалистичном показателе", утвержденном госэкспертизой, - трех миллиардах. Однако сейчас немало экспертов, прежде всего зарубежных, вновь склоняются к первой цифре. Чтобы не гадать на кофейной гуще, нужна тщательно выверенная методика подсчета ресурсов. Не обойдешься и без знания качественных характеристик находящегося в малопроницаемых коллекторах углеводородного сырья. Учтем также гигантскую площадь распространения Баженовских отложений - они тянутся от Казахстана до Ямала.
Возвращаясь к легкой нефти и судьбе некоторых богатых месторождений с классической структурой залежей: убийственная эксплуатация с сознательным нарушением технологии добычи привела к резкому ухудшению качества запасов и их быстрому истощению. Как справиться с этой проблемой?
Анатолий Брехунцов: Если компания руководствуется сиюминутной выгодой, жаждет немедленно окупить затраты и получить прибыль, то она сознательно игнорирует оптимальный сценарий извлечения сырья. Кому тут быть регулятором? Государству. Только ему по силам удерживать недобросовестных пользователей в рамках правил, а злостных нарушителей жестко наказывать.
Однако разве не волей самого государства был подорван потенциал знаменитого Самотлора? Когда советскому правительству экстренно понадобилось закрыть валютную дыру, оно распорядилось наращивать темпы добычи здесь вопреки всем технологическим режимам.
Анатолий Брехунцов: Из недр Самотлорского месторождения сначала предполагалось брать максимум 90 миллионов тонн нефти в год. Вышли на 150. "Хотелок" тогда было много, в том числе политических. Допустим, не хватало денег на поддержку национально-освободительных движений в Африке. Производственная же логика несовместима с финансовым волюнтаризмом. Когда-то нещадно эксплуатировали еще один супергигант - Уренгойское газовое месторождение, выйдя на пик добычи значительно раньше обоснованного срока. Но есть и примеры практически идеальной разработки, скажем, газоконденсатное месторождение Медвежье. С 1972 года и по сей день с ним, так сказать, бережно обращаются, благодаря чему высока доля фактически извлеченных углеводородов к объему доказанных запасов.
СибНАЦ участвует в создании национального банка геологической информации. Неужели удастся собрать разрозненные данные, у которых сотни источников?
Анатолий Брехунцов: А вы сомневаетесь? Недра принадлежат государству. Оно вправе распоряжаться и данными о них. Центру доверили на основе разработанного нашими специалистами программного продукта сформировать системную электронную базу, объединив информационные фонды всех субъектов РФ. Национальный банк будет находиться в ведении Роснедр, доступ к нему получат доверенные пользователи, обосновавшие в запросе необходимость получения тех или иных сведений. Услугами банка смогут воспользоваться и академические институты, и частные структуры.
Наталья Комарова, губернатор Югры:
- Мировая нефтяная отрасль стоит на пороге серьезной модернизации, смещения полюса добычи нефти в сторону шельфовой и сланцевой. Выбор направления для Югры очевиден - освоение трудноизвлекаемых запасов, работа на уже обустроенных участках недр. Вовлечение в разработку "трудной" нефти, внедрение новых технологий только на отложениях Баженовской свиты привлечет в бюджетную систему РФ дополнительные доходы в объеме свыше триллиона рублей. В сотрудничестве с Российской академией наук создаются Инновационный центр "РАН-Югра" и исследовательский полигон "Баженовский".