В ближайшее время специалисты из альпийской республики подготовят свои рекомендации для Федеральной службы исполнения наказаний по реформе системы казенных домов для слабого пола. Напомним также, что в Госдуме сейчас обсуждается громкое предложение - снизить возраст Уголовной ответственности до 10 - 12 лет. У этой идеи есть не только сторонники, но и критики. Может быть нашим экспертам и законодателям в этой связи полезно изучить швейцарский опыт, где несколько лет как раз был снижен возраст уголовной ответственности.
О подробностях совместных российско-швейцарских правовых проектов и особенностях швейцарского подхода к подросткам-преступникам в эксклюзивном интервью "Российской газете" рассказал чрезвычайный и полномочный посол Швейцарской конфедерации в России Пьер Хельг.
Предложение снизить возраст уголовной ответственности для детей вызвало у многих людей в России ужас. Тем удивительнее было узнать, что во вроде бы гуманной Швейцарии сажать начинают чуть ли не с детского возраста.
Пьер Хельг: Хочу сразу уточнить, что у нас, как и у вас, детей в тюрьму не отправляют. Хотя уголовная ответственность в Швейцарии наступает с 10 лет, лишение свободы может назначаться только с 15 лет.
Может, у нас с вами возникли какие-нибудь трудности перевода и речь идет все-таки не об уголовной ответственности для детей? Потому что Уголовный кодекс без тюрьмы не мыслим.
Пьер Хельг: У нас существует специальное уголовное законодательство для несовершеннолетних. Оно распространяется на молодежь в возрасте от 10 до 18 лет. Кстати, действующий уголовный кодекс для несовершеннолетних вступил в силу в 2007 году, и он же понизил возраст уголовной ответственности, до того составлявший 12 лет.
Тогда как все-таки у вас наказывают малолеток?
Пьер Хельг: Философия закона такова: если говорить о детях или молодых людях, их способность оценить тяжесть своего поступка ниже, чем у взрослых. Поэтому и подход к наказанию должен быть иным. Взгляды и поведение несовершеннолетних еще не сформированы окончательно, поэтому они поддаются воспитательному воздействию. Добиться от взрослого преступника со стажем, имеющего несколько судимостей, изменения в поведении гораздо трудней.
А подчас и невозможно.
Пьер Хельг: Поэтому при оценке действий несовершеннолетних должны применяться другие критерии, а уголовно-правовые санкции и уголовное судопроизводство должны быть организованы иначе.
Подразумеваете детский уголовный закон, детское следствие и детские суды?
Пьер Хельг: Кроме уголовного кодекса для несовершеннолетних у нас существует и специальный уголовно-процессуальный закон, прописывающий процедуру рассмотрения дел в отношении несовершеннолетних. И такими делами занимаются специализированные прокуроры и специализированные суды.
Вернемся к началу. Так какие именно наказания предусмотрены для детей-преступников?
Пьер Хельг: Закон устанавливает две группы мер. Первая: защитные или, как еще говорят, превентивные. Вторая: собственно меры наказания. Защитные предусматривают, например, наблюдение за ребенком-правонарушителем и сопровождение воспитателем или инспектором, в чем-то напоминающих существующих в России инспекторов по делам несовершеннолетних. Возможно "амбулаторное" сопровождение: правонарушителя обязывают посещать какие-то курсы или занятия.
Также законом предусматривается в качестве защитной меры помещение ребенка в какую-то семью, которая профессионально занимается коррекцией поведения. Есть и другие меры, такие как помещение в учреждение открытого или закрытого типа. При этом любые превентивные меры могут назначаться уже в ходе следственных действий. Это позволяет правоохранительным органам реагировать оперативно.
Важной особенностью превентивных мер является то, что они назначаются без ограничения по времени.
На вечные времена в чужую семью?
Пьер Хельг: Применение превентивных мер заканчивается, как только отпадет необходимость в них. И в любом случае такие меры перестают действовать по достижению человеком 22 лет.
Получается, человек уже вышел из детства, а за ним еще будут приглядывать воспитатели?
Пьер Хельг: Законодатель у нас осознано разделил преступников на несовершеннолетних и молодых совершеннолетних. На последних уже распространяется взрослый уголовный кодекс. Но если преступление было совершено до того, как молодому человеку исполнилось 18 лет, он будет отбывать наказания по закону для несовершеннолетних. И если, скажем, его отправили в места лишения свободы, то во взрослую тюрьму в любом случае не переведут. Это делается для того, чтобы оградить молодежь от влияния криминального мира. Кстати, ожидается, что планка для молодых преступников будет поднята до 25 лет. Соответственно, до этого возраста в отношении человека могут действовать превентивные меры.
Теперь перейдем к другой группе мер: собственно к посадками. Какие тут правила?
Пьер Хельг: Если говорить о собственно мерах наказания, то здесь очень большой спектр. Самая легкая форма - замечание. Оно выносится, если предполагается, что этого достаточно для воспрепятствования несовершеннолетним в совершении повторного преступления.
Просто погрозили пальцем, как у нас говорят, и все?
Пьер Хельг: Смысл такого наказания в формальном порицании проступка. Ребенку дается понять, что он поступил очень плохо. Иногда такого урока достаточно. Если нет, возможно наказание личным трудом: ребенка-нарушителя заставят поработать на благо общества. Например, подметать улицы. Или убрать в больницах. Нарушителя могут отправить помогать на кухне или, скажем, работать в Альпах у сельского жителя. Максимальный срок такого наказания для несовершеннолетних в возрасте до 15 лет составляет 10 дней, старше 15 лет - три месяца. На практике срок такого наказания обычно составляет от одного дня до трех недель. Личный труд может иметь большую ценность с педагогической точки зрения.
Могут ли оштрафовать несовершеннолетнего?
Пьер Хельг: До 15 лет штраф не применяется. Своих денег у ребенка нет, платить придется родителям, а это вряд принесет воспитательный эффект. Но на несовершеннолетних старше 15 лет уже может налагаться и штраф. Максимальная сумма наказания составляет 2000 швейцарских франков. И, наконец, самым серьезным наказанием является лишение свободы.
Какие предусмотрены максимальные сроки?
Пьер Хельг: Для несовершеннолетних старше 15 лет максимальным является лишение свободы сроком на 1 год. Для несовершеннолетних старше 16 лет при совершении особо тяжких преступлений (убийства, грабежи и т.д.) срок лишения свободы может составлять до 4 лет.
Не слишком ли мягко - давать четыре года относительно комфортных условий за убийство?
Пьер Хельг: Действительно, скептики порой задают вопрос, мол, может ли такая система работать. Ответ на этот вопрос: да. Она работает, потому что сравнительно мягким наказаниям противопоставляется очень дифференцированная, но вместе с тем действенная система мер административного характера. В случае совершения тяжких преступлений и при наличии угрозы общественной опасности суд, как правило, выносит в качестве превентивной меры решение о направлении несовершеннолетнего в учреждение открытого или закрытого типа. Дополнительно выносится приговор о лишении свободы сроком на несколько лет. При этом осуществление превентивной меры имеет преимущество. На практике это может означать, что хотя к 15-летнему подростку-преступнику и применяется наказание в виде лишения свободы на один год, он в течение семи лет должен находиться в учреждении, принимающем меры административного характера. Многие несовершеннолетние, если бы они могли выбирать, предпочли бы лишение свободы, чем превентивную меру.
К слову, для взрослых наказание может достигать 20 лет заключения. Но у взрослых свои законы.
Расскажите о сотрудничестве Швейцарии с Федеральной службой исполнения наказаний России.
Пьер Хельг: Наше сотрудничество развивается уже несколько лет. Я несколько раз встречался с директором ФСИН Геннадием Корниенко, и отметил что у него большой интерес к этой теме несовершеннолетних преступников и активная позиция относительно данной проблематики. Его усилия направлены на то, чтобы пребывание несовершеннолетних в пенитенциарной системе было использовано для ресоциализации.
Еще одно направление работы - индивидуальная работа с осужденными. Российская система, на мой взгляд, движется именно в этом направлении. За последние два года сделано многое, чтобы несовершеннолетние отбывали наказание в более комфортных условиях. Сейчас вводятся новые стандарты, отбывать срок они будут не в общих помещениях, а в спальнях по 4 человека.
Произошли большие изменения в составе персонала ваших воспитательных колоний. Становится больше психологов, педагогов, воспитателей. Пропорции удается менять благодаря переоборудованию систем охраны, внедрению современного технического оборудования. В Швейцарии тоже подавляющая часть сотрудников таких учреждений воспитатели, психологи, педагоги.
Как вы оцениваете проект перехода от воспитательных колоний к воспитательным центрам? Он разрабатывался при участии швейцарских специалистов. Российское ведомство учло их советы?
Пьер Хельг: Из тех учреждений, которые создаются в рамках пилотного проекта, я видел только одно - в Можайске. Был поражен, как оно оборудовано, там фактически создана новая среда: очень светлые и красиво декорированные помещения, компьютеры, небольшая церковь, ухоженная территория - все это больше похоже на интернат.
Наверное, это не очень хорошо - хвалить тюрьму.
Пьер Хельг: В хороших условиях и душа становится лучше. Особенно, если ее заставляют работать. Поэтому не надо бояться улучшать условия в тюрьмах, главное, чтобы люди при этом не оставались без внимания.
А российский опыт может чем-то пригодиться Швейцарии?
Пьер Хельг: Из ваших наработок особенное впечатление производит опыт культурной работы: художественная самодеятельность, творческая деятельность, использование конкурсов в этой сфере. У нас с молодыми людьми, совершившими правонарушения, ведется трудовое воспитание, они работают, получают профессии, но вот такого мощного использования культуры, общего воспитания у нас нет. И нас интересует, как это делается у вас. Например, я бы упомянул театральный фестиваль "Амнистия души". У вас это делается комплексно, это вдохновляет.
Еще можно вспомнить привлечение молодых осужденных к игре в шахматы. Скоро планируется провести по интернету шахматный матч между несовершеннолетними осужденными России и Швейцарии под эгидой экс-чемпиона мира Анатолия Карпова. Мы считаем, что такие события в жизни несовершеннолетних осужденных дополнительно пробуждают желание вести нормальную жизнь, заниматься какой-то интересной деятельностью.
В целом наше сотрудничество с российской службой исполнения наказаний строится по принципу диалога, особенно если говорить по тематике преступности несовершеннолетних: она актуальна как для нас, так и для вас. Пусть разные масштабы, разные особенности, но, в общем и целом, одни и те же проблемы.
Неужели в благополучной Швейцарии тоже есть неблагополучные семьи и трудные подростки?
Пьер Хельг: Молодые люди, которые совершают преступления, как правило, вышли из семей, где есть какое-то неблагополучие. Не обязательно материальное, это может быть семья, где преобладает тяжелая атмосфера.
Значит, у нас и у вас все-таки разные проблемы, согласитесь?
Пьер Хельг: Не думаю, что по типологии преступлений и преступности есть какая-то разница между нами и вами. Есть хулиганство, вытекающие из потасовок, воровство, наркотики. Понятно, что, как правило, нарушители растут в семьях, которые испытывают разного рода трудности.
Говорите, благополучная страна, но я бы сказал дело не только в этом. Швейцария - маленькая страна, и управлять какими-то процессами проще. Но, тем не менее, и у нас бывают молодые люди, которые неуютно чувствуют себя в обществе, испытывают какие-то проблемы, не могут справиться с собой и совершают преступления. Поэтому наше сотрудничество с российскими ведомствами оказывается взаимовыгодным. Мы тоже многое берем у российских коллег и надеемся, что и россияне берут у нас что-то полезное.