Такого масштаба события случаются нечасто даже на легендарных театральных сценах. Весь оперный мир - в одном театре. Но для Большого театра этот вечер стал особенным еще и потому, что впервые на его сцене выступили почти все ведущие российские звезды мировой оперы. Этого не случилось даже на открытии Исторической сцены три года назад. И наконец то, что не складывалось годами и десятилетиями, свершилось: Анна Нетребко, Мария Гулегина, Дмитрий Хворостовский, Екатерина Сюрина, Ольга Перетятько, Юлия Лежнева вышли и спели на сцене Большого театра. А режиссер Дмитрий Бертман представил это уникальное событие как "империю оперы". В качестве декораций - грандиозный интерьер императорского Екатерининского дворца Бартоломео Растрелли (художники Татьяна Тулубьева и Игорь Нежный). Роскошное петербургское барокко - расписные плафоны, позолота, зеркала, идеально вписавшиеся в интерьер золоченого зала Большого театра, так же, как в судьбе Елены Образцовой соединились Москва и Петербург.
Открылся Бал музыкой Петра Чайковского - приветственным хором из "Пиковой дамы" (в исполнении артистов хора "Геликон-оперы"), адресованном лучшей Пиковой даме в мире, незабываемой Кармен, Сантуцце, Далиле и еще десятков великих оперных образов, созданных примадонной. Некоторых из них публика смогла увидеть в этот вечер на экране, всколыхнув в себе переживание огромного и волнующего таланта певицы. Самым же поразительным было то, что примадонна предстала на вечере не почетной юбиляршей, принимающей поздравления от коллег, а великой артисткой, все еще заставляющей зал Большого театра трепетать от ее голоса и искусства перевоплощения. Появившись в богатом дворцовом антураже в аскетичном черном платье, примадонна спела песню Марфы из Хованщины" Модеста Мусоргского "Исходила Младешенька.." и удалилась со сцены, передав "эстафету" гостям - звездам мировой оперы. И каждый из них выходил на сцену в продуманном драматургическом сюжете и в своем харизматичном артистическом облике - страстная Абигайль и волшебно чувственная Тоска - Мария Гулегина, завораживающий нежностью Демон и обольстительный Дон Жуан - Дмитрий Хворостовский, феерически техничная кукла Олимпия из "Сказок Оффенбаха" - Ольга Перетятько. Теплой красотой и подвижностью голоса очаровала в арии россиниевской Зельмиры Юлия Лежнева, гибким ритмом и тембром "знойного солнца" в сарсуэле Пабло Луны - Динара Алиева. Екатерина Сюрина была обворожительной Джульеттой, а Хибла Герзмава - веселой и манерной Адиной из "Любовного напитка" Доницетти. Выход каждой звезды был обставлен с дворцовой церемониальностью: мажордом, облаченный в ливрею, чеканил громкие имена. На сцену Большого впервые вышли и знаменитый аргентинский тенор Хосе Кура, и итальянский бас-баритон Бруно Пратико, продемонстрировавший в своей коронной арии дона Маньифико из россиниевской "Золушки" высочайший класс дель арте. Хосе Кура, в свою очередь, с истинно теноровым эмоциональным надрывом исполнил арии Канио и Калафа, сразив в финале высоченной нотой на фермате, адресованной примадонне.
Конечно, все ждали дебютного выхода на сцену Большого театра Анны Нетребко. Парадоксально, но любимица мировых оперных залов ни разу не выступала на главной российской сцене. Эта коллизия наконец разрешилась. Причем Анна появилась со своим новым драм-сопрановым репертуаром, представ в распахнувшихся дверях дворцового зала в кроваво-красном освещении и в кроваво-красном платье - в вердиевской Леди Макбет. И этот ее зловещий образ красавицы с медленными отточенными движениями и тягучим, затягивающим "в пучину" звуком, оказался чувственно обольстительным и оттого еще более страшным. Во втором своем выходе Анна Нетребко появилась в дуэте Манон и Грие из пуччиниевской "Манон Леско" с женихом - тенором Юсифом Эйвазовым. Пара в этом дуэте сразила зал своей страстью.
Но царила на балу все-таки великая Образцова, появлявшаяся весь вечер то на сцене, то в ложе, то на экране. Публика упивалась ее голосом в легендарных партиях 70-х - 80-х годов, наслаждалась юмором импровизации, когда очнувшись в кресле из образа старухи Графини, Образцова неожиданно утащила Хворостовского - обольстительного Дон Жуана, от прекрасных дам - Церлин. Потрясением стала сцена из "Пиковой дамы" Чайковского, когда примадонна вышла без всякого костюма, в своем черном платье из ложи на сцену и в одно мгновение превратилась в старуху с трясущейся головой, "белым", потусторонним взглядом и тремолирующим старческим голосом. Те, кто видел, не забудут этого никогда. Так же, как не забудут "Бал" в честь Елены Образцовой, ставший звездным часом не только для публики, но и для Большого театра, собравшего наконец на своей Исторической сцене звездных российских певцов.
P.S.
В финале были цветы - от Дмитрия Медведева, от Патриарха всея Руси, от политиков, бизнесменов. И букет от Людмилы Швецовой - последний в ее жизни.