Поделиться
Из литературного наследия Василия Макаровича Шукшина для инсценировки были отобраны три произведения: "Охота жить", "Осенью" и "Билетик на второй сеанс".
Сергей Никоненко в картине "Охота жить" играет человека, который хоронит свою старую любовь, вспоминает прожитое и думает, как было бы хорошо, если б можно было жизнь начать сначала... Валерий Баринов и Станислав Любшин исследуют трагикомические отношения зятя и тестя в интересной ситуации, когда героя Любшина принимают за Николая-угодника и начинают перед ним каяться, как на исповеди.
Станислав Любшин по просьбе "РГ" вспоминает о своих встречах с Василием Шукшиным:
"Близко я познакомился с Василием Макаровичем на съемках фильма "Какое оно море" в Судаке. У него тогда была тяжелая полоса в жизни: с женой (Викторией Софроновой. - прим. ред.) разошелся, очень болезненно он это переживал, и, как всякий русский человек, ярко, так, что заборы летели. Когда он за оглоблю брался, из группы к нему подойти не могли. Только Лида Федосеева, тогда хрупкая, тоненькая, изящная, городская, смело входила в тот огненный круг, который он оглоблей описывал, обнимала его через плечо, он слабел, затихал на глазах, и вела домой... После этих сцен, приходя на съемку, он в людей всматривался: обидел он накануне человека или нет, не помнил, что вечером было. Никто ему ни слова не говорил, только глаза отводили, а он, как ребенок, по взглядам пытался определить, что вчера вытворял. Если ничего страшного, он так радовался, таким легким и веселым человеком становился! А я однажды его на путь истинный попытался направить: мол, вы известный писатель, актер, да еще режиссер, ну как же можете себе такие вещи позволять? Он в ответ - матом. Несколько дней я с ним не здоровался. После этого в два или три ночи в окошко моего домика на побережье кто-то постучался. Открываю, мошка прибрежная полетела, смотрю, Шукшин стоит. Кинул он мне в комнату рассказов семь, на, говорит, прочти, вот, я сейчас написал. И остался у окна ждать. Когда я прочитал, мне так стало стыдно, что я посмел его учить жить... "Ну, понял?" - бросил он мне фразу и пошел в темноту в сторону моря...
В ту ночь я подумал: если когда-нибудь буду снимать фильм, то по его драматургии (Случится это гораздо позже - фильм "Позови меня в даль светлую" по сценарию Василия Макаровича, который Станислав Любшин снимал как режиссер, вышел уже после смерти Шукшина... - прим. ред.). А в тех наших встречах я видел очень нервного, издерганного человека, потому что такая травля на него шла! Казалось бы, как национальный писатель, выражающий русскую душу, умеющий понять судьбу любого человека, он начальникам Госкино должен был бы быть нужнее всего. Но они наглую отговорку на все случаи жизни придумали: "Очень много Шукшина на экране будет". Его "Степана Разина" закрыли на киностудии Горького, потому что несколько кинематографистов написали разгромные закрытые рецензии. Картину угробили, и, по-моему, здоровье Василия Макаровича. Группа не разошлась, стали снимать "Печки-лавочки", а между собой договорились: на телевидении, в кино, в газетах, в компаниях рассказывать, что Шукшин продолжает работу над "Разиным", чтобы гласность была. Я только из-за этого пришел к Каплеру на интервью в "Кинопанораму". Каплер мою биографию рассказывает, про фильмы говорит тепло, с уважением, так, что забываешь о телекамере, ощущение, точно на кухне сидишь. А затем, как мы с ним договорились, он про планы мои спрашивает. И я начинаю про "Степана Разина" рассказывать, что Шукшин скоро запускается, мне характерную роль дает. Женский голос сверху раздается: "Стоп!". В наушники Каплеру долго что-то объясняют. Начинаем повторять. Доходим до Шукшина, опять съемку прекращают. В третий раз с потолка прибежала разъяренная располневшая женщина, вся в красных пятнах, говорит, нельзя упоминать о "Степане Разине", никогда этого фильма не будет. Мы с Каплером деликатно на наив жмем: ну подождите, я вчера слышал, что будут снимать, а я вчера - Шукшина видел... Записать-то мы все-таки записали, но когда передача вышла, от моего рассказа осталось только, что я войну помню и жил в деревне за Останкино - во Владыкине... Я не знал, как в глаза смотреть Василию Макаровичу. А у Каплера это последняя передача была, убрали его с телевидения...
Если существует эталон искренности, то это Шукшин. Искренним людям очень тяжело на свете живется. Это рациональным натурам легко, а он если кого-то любил, то уж сомневаться не приходилось, а кого не любил... Шли мы с ним однажды хлопотать за одного человека к директору "Мосфильма". По коридору идет красивый, сильный Шукшин. Но чем ближе дверь к нам приближается, не мы к ней, а дверь к нам, тем он больше сутулиться начинает, пластика другая у него становится. Подходим к кабинету, он останавливается лицом перед дверью и объявляет: "Пошли, Слава, отсюда". Разворачивается и уходит. Потом объяснил: "Я как представил, что он будет врать нам, обещать и ничего не сделает, а мы как статисты будем в этой сцене участвовать". Ведь тогда прежде чем фильм доходил до зрителя, его должны были утвердить 36 редакторов: каждый отрабатывал свою зарплату, настаивая на собственных поправках, не зная, что "посоветовал" другой. Шукшин говорил, что если всех 36 пройти, так измызгают, что и снимать не захочешь. Ни одного фильма не вышло, чтобы как он задумал, так и снял. Да ведь не было в тех картинах ничего "антисовесткого", просто выражалась своя точка зрения. Но понимали "инстанции", что искусство способно воздействовать на человека, может даже совсем изменить...
Более искреннего и чистого человека я не встречал. Может, теперь он нужнее в тысячи раз, чем все эти писатели, вместе взятые...
Я Василия Макаровича последний раз видел, когда он ко мне на спектакль "Прошлым летом в Чулимске" в Театр Ермоловой, выйдя из больницы, пришел. Захотел посмотреть спектакль, о котором слышал много хорошего. Я отговаривал, боялся, вдруг плохо спектакль пойдет, а он никогда Вампилова на сцене не видел. Но он настаивал. Для меня это самый страшный момент в театре был, когда Шукшин в зале сидел. Выходим на поклоны, еще все сидят, а он встает и начинает хлопать. Зрители расходиться стали, а он продолжает хлопать. Все ушли, а он один стоит в зрительном зале, хлопает и плачет... Когда у нас зашла речь об экранизации одного из его произведений, он возразил: "Сними сначала "Чулимск". Это лучше, чем у меня". Какой еще писатель так о другом скажет! Он даже сам сценарий по Вампилову захотел написать после того спектакля. Начал, три страницы набросал...
...Что там на теплоходе "Дунай" произошло, я знаю так же, как и вы, по рассказам Буркова (члены съемочной группы "Они сражались за Родину" жили на теплоходе, который "Мосфильм" арендовал у Ростовского пароходства. - прим. ред.). Бурков проснулся: "Вась, что с тобой", тот ему: "Сердце жмет". Бурков забегал, что-то дать нужно было, на пароходе нашлись только капли Зеленина. А они тормозят. Успокаивают сердце. Может, водки, коньяка или кофе надо было дать, чтобы мотор заработал, но он тогда совсем не пил... Капли Зеленина боль успокоили. Он заснул и не проснулся..."
"Никогда, ни разу в своей жизни я не позволил себе пожить расслабленно, развалившись. Вечно напряжен и собран. И хорошо, и плохо. Хорошо - не позволил сшибить себя; плохо - начинаю дергаться, сплю с зажатыми кулаками... Это может плохо кончиться, могу треснуть от напряжения".
"Всю жизнь свою рассматриваю как бой в три раунда: молодость, зрелость, старость. Два из этих раунда надо выиграть. Один я уже проиграл". А третьего - старости - ему было не дано. Шукшин прожил всего 45 лет...
"Перечитывая рассказы Василия Шукшина, невольно возникает ряд вопросов, главнейший из которых: "Что ценно в этой жизни?" - размышлял Сергей Никоненко, когда еще шли съемки в павильонах Мосфильма. Для кого-то это - золото. Шукшин же считал, что в первую очередь важно то, что невозможно купить: здоровье, дружбу, любовь… Наш фильм будет о человеческих ценностях. И мы в своей картине стараемся призвать, прежде всего, к высотам человеческого духа. Нужно уметь протягивать руку помощи в трудную минуту - это главнейшее качество многих героев рассказов Шукшина".
Кинофестиваль "Лучезарный Ангел" будет проходить до 7 ноября в Москве, в кинотеатре "Каро 11 Октябрь" на Новом Арбате. Девиз "Лучезарного ангела" - "Доброе кино возвращается". Для участия в нем, из заявленных 368 картин из 26 стран, было отобрано: 83 фильма в основную конкурсную программу и 61 картина во внеконкурсную. 44 фильма будет представлено в ретроспективных показах.
Духовный попечитель Кинофестиваля - Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Председатель оргкомитета кинофестиваля - Светлана Владимировна Медведева, председатель Попечительского совета Комплексной целевой программы "Духовно-нравственная культура подрастающего поколения России", одним из приоритетных проектов которой является фестиваль "Лучезарный Ангел".
Предстатель главного жюри - Глеб Панфилов. В состав жюри полного метра вошли кинорежиссер, сценарист, актер Владимир Фокин; актер, кинорежиссёр Владимир Гостюхин; актриса Нелли Пшенная; эксперт Духовного экспертного совета, настоятель храма во имя Живоначальной Троицы в Чертанове протоиерей Константин Сопельников.
Кинофестиваль традиционно проводится в дни осенних школьных каникул и приурочен ко Дню народного единства и празднованию Казанской иконы Божьей Матери. ХI Международный фестиваль "Лучезарный Ангел" проходит под эгидой Года культуры и 700-летия со дня рождения преподобного Сергия Радонежского.