Поделиться
Знаменитая на весь мир площадь Тахрир теперь вызывает одно желание: побыстрее проскочить ее, не задерживаясь ни на шаг. Потому что на тебя со всех сторон направлены пушки танков, полицейские днем и ночью стоят по периметру с автоматами, недобро поглядывая на прохожих через окошечки в щитах, по периметру же площадь окружена колючей проволокой, и, если не смотреть под ноги, можно в ней запутаться до крови - тут и там она лежит забытыми мотками. Метро на площади закрыто, кажется, навсегда.
Надо как можно скорее перебежать площадь, пересечь Нил через кишащий людьми и машинами мост - и перед глазами возвысится изящное современное здание, увенчанное куполом и окруженное садом. Это Каирская опера.
Только что здесь закончился 36-й Каирский международный кинофестиваль, самый крупный в арабском мире. От России - два enfant terrible - Юрий Быков с фильмом "Дурак" и Жора Крыжовников с короткометражкой "Нечаянно". Задыхающийся от коррупции и от абсурда Египет так тепло принял эти две ленты, как раз и посвященные этим двум бедам, что захотелось разом обнять всех египтян: мы - братья!
На десять дней территория Каирской оперы и примыкающий к ней сад становятся той территорией свободной мысли, что, сгустившись, материализовалась на площади Тахрир три года назад. И это видно не только по женщинам с непокрытыми головами - здесь можно увидеть кино, которое еще год-два назад и помыслить на экранах мусульманского государства было нельзя. Не говоря уж о том, чтобы такое кино в мусульманской стране снять.
Скажем, картина "Из пункта А в пункт Б". Снятая молодым режиссером из Объединенных Арабских Эмиратов Али Мустафой. Роуд-муви о трех молодых друзьях, путешествующих по нескольким арабским странам из Абу-Даби в Бейрут. Ребята пересекут Саудовскую Аравию, Иорданию, Сирию, доедут до Бейрута, по дороге окажутся в плену у сирийских повстанцев, заведут флирт с легкомысленными туристками из США, а зритель по ходу дела узнает, что над мусульманскими нравами можно и посмеяться. Для арабского кино, да и для арабского зрителя - натуральная революция.
Нынешний фестиваль неожиданно вновь отдал дань иранскому кинематографу, присудив главный приз - "Золотую пирамиду" - картине иранского режиссера Нима Джавиди "Мельбурн". Иранское кино несколько лет назад совершило новый виток - победивший на Берлинале фильм Асгара Фархади "Развод Надера и Симины" выявил интерес мирового киносообщества уже не к поэтическому, метафорическому киноязыку иранских авторов, но и к тем фильмам, что принято называть социально-бытовыми драмами. На первый план вышел средний класс иранской интеллигенции, пытающийся жить по законам европейского общества, но не слишком в этом преуспевающий. Молодая супружеская пара, герои "Мельбурна" оказываются перед тяжелым выбором: в силу некоторых трагических обстоятельств отказаться от заманчивого контракта в Австралии, но остаться честными людьми, либо, забыв о сострадании к попавшим в беду людям, все-таки отправиться искать счастья в дальние цивилизованные края. Они выбирают второе. Иранская интеллигенция на распутье, и тамошние кинематографисты пытаются помочь ей выбрать свой путь.
Каирский фестиваль даже не претендует на то, чтобы по части престижа приблизиться к таким монстрам, как Берлин, Канны и Венеция. Однако именно на таких киносмотрах чувствуешь свежее дыхание нового кинематографа. Конечно, Бахрейну, Кувейту, ОАЭ, Палестине далековато до звания кинодержав, но когда смотришь картины из этих стран все вместе, очень остро ощущаешь, что искусство кинематографа, родившееся в Европе и развернувшееся в Америке, начинает вполне комфортно чувствовать себя все дальше от и дальше от родины.