Суламбек Ахметович, как вы смотрите сейчас на фильм "Ночевала тучка золотая"?
Суламбек Мамилов: Как на хороший, патриотичный фильм. Как рождается патриотизм? Замечательный французский критик Жорж Садуль считал, что французы в войну быстро сдались немцам, потому что в предвоенное время во Франции показывали непатриотичные фильмы, и выросло поколение, равнодушное к своей стране. Из истории советского кино известно, как во время Великой Отечественной войны тысячи молодых людей, вдохновленные фильмом с Николаем Крючковым в главной роли, сыгравшим танкиста, подражали ему. Можно снять фильм и вызвать войну, а можно, наоборот, позитивный, созидательный настрой у миллионов людей. Поэтому телевидение, кинематограф должны быть ответственными. Ведь молодежь, у которой нет жизненного опыта, легко зомбировать. Это сейчас происходит на Украине, зомбированные молодые люди уничтожают собственный народ.
Сегодня вы бы сняли свой фильм по-другому?
Суламбек Мамилов: Не хотел бы, чтобы это прозвучало пафосно, но в картине мы предугадали что-то из последующих печальных событий. Но сегодня "Тучка" получилась бы все-таки другой. Мы ведь, кстати, с Анатолием Приставкиным пытались снять ее продолжение в 1990-е годы. Закончилась первая чеченская война. Мы поехали в Серноводск, там есть теплые источники, во время Великой Отечественной войны в них купались беспризорники. В этом месте снималась и первая "Тучка". Но во второй приезд в Серноводск вместо красивой здравницы нас встретили груды обломков. Мы с Анатолием Игнатьевичем стояли на полуразрушенной террасе, а там, где несколько лет назад купались наши артисты, плескались чеченские дети-беженцы, ставшие сиротами и беспризорниками уже во время новой войны. В Чечне мы тогда сняли много материала, но продолжение "Тучки" так и не получилось. Отказаться от фильма "помог" Лев Толстой. В его дневниках я вычитал потрясающую фразу - о грандиозных исторических событиях нельзя писать сразу, по горячим следам, нужно отойти от них лет на пятьдесят. И понял, что нам нельзя торопиться с фильмом о чеченской войне, для осмысления случившегося необходимо время. Прошли годы, и мы видим, какую республику отстроили. Произошло чудо. Все возродилось стремительно.
Не так давно вы написали новую киноповесть о том, как подлежащие депортации солдаты и офицеры-кавказцы меняли фамилию, чтобы остаться на фронте...
Суламбек Мамилов: Я нашел десять таких воинов, история которых вдохновила меня с Сергеем Тарасовым на создание киноповести "Мят-Лоам ,священная гора", она есть в Интернете. Главный герой Кист Эрзиев 22 февраля 1944 года возвращается домой, а 23-го начинается депортация кавказских народов. Он настоящий герой, прошел Брест, воевал на Курской дуге. По пути с фронта Кист встречает в горах двух подростков, которых чуть было не отправили в ссылку, и приводит их к русской женщине, просит сберечь детей. Русский солдат Петров не выдает ингушских подростков. Хозяйка отдает Кисту документы погибшего на войне мужа. Ингуш становится Владимиром Сергеевичем Евсеевым и возвращается на фронт. Когда тяжелораненый Кист лежит в госпитале, маршал Конев (мой любимый полководец) вручает ему Звезду Героя. И, наклоняясь к раненому, тихо произносит: "Носи с честью, Кист Эрзиев".
Как вы смотрите на трагедию депортации?
Суламбек Мамилов: Я родился и вырос в Казахстане, куда были депортированы мои родители. Когда я ездил с фильмом "Ночевала тучка золотая" по стране, зрительный зал делился на два "лагеря". В местах, где жило много репрессированных, картину встречали овациями. В других городах иногда воспринимали в штыки. После моих рассказов о судьбах депортированных сторонников у фильма становилось больше. На встречах со зрителями я говорил и о гипнотическом влиянии Сталина, я ощутил его на себе. Когда вождь умер, мы были в ссылке, я в тот день вступил в комсомол. С черной повязкой стоял возле портрета "отца народов" и плакал. А вернувшись домой со школы, увидел, как мама играет на ингушской гармошке, которую не брала в руки со дня начала ссылки. Закричал: "Вы что, не знаете, Сталин умер!" Мама меня обняла, сорвала черную повязку и сказала: "Сынок, теперь мы домой поедем, на родину". Мне кажется, оценка тех событий должна быть однозначной - осуждающей их.