Поделиться
Пять лет назад "Архипелаг ГУЛАГ" по рекомендации Владимира Путина был включен в школьную программу. Не целиком, а в специально адаптированной для школы версии, подготовленной Натальей Дмитриевной Солженицыной. Об этом решении много спорили, но, как говорится, процесс пошел...
Теперь его решили остановить? По каким причинам? Я, кстати, совсем не против изучения в школе "Что делать?" в обязательном или альтернативном порядке. Это книга, которая в XIX веке перевернула сознание многих. Роман, как ни странно, по-своему актуален и сейчас, ибо это единственный русский феминистский роман, который написал мужчина еще сто пятьдесят лет назад.
Но если роман "Что делать?" прочитать надо, то почему "Архипелаг" не надо? Что лежит в основе этого решения уважаемой учительской ассоциации? Какие объективные резоны?
Первое объяснение обычно такое: это не художественная литература, а публицистика. (А "Что делать?" образец высокой прозы?) Об этом я слышу постоянно. О том, что надо изучать в школе "Один день Ивана Денисовича" и "Матренин двор" (АССУЛ включила их в программу), потому что это, мол, художественная проза, а "Архипелаг" - это не художественная проза, и т.д. и т.п.
Но тогда что такое "Уединенное" Василия Розанова и "Распад атома" Георгия Иванова? Это художественная проза, публицистика или что? Как-то даже неловко напоминать братьям-писателям, что в ХХ веке появились произведения, жанры которых идентичны их названию. "Архипелаг ГУЛАГ", как и "Уединенное", как и "Распад атома", это самостоятельные авторские жанры. Это не романы, не повести и не статьи. Это то, что написано в их названии. Я еще могу понять, почему об этом не знают учителя, но почему об этом не знают современные писатели? Господа, вся проблема в том, что Солженицын, написав "Архипелаг ГУЛАГ", стал писателем ХХ века, а вы еще нет.
Второе объяснение, как правило, такое. "Архипелаг" не воспитывает в подростках чувство любви к родине, а наоборот. Тут нужно сделать уточнение. Любви не просто к родине, а к советской родине. Но в списке обязательных произведений для школы, который подготовила АССУЛ, я не нашел ни одной вещи о любви к советской родине. Нет там легендарных "Молодой гвардии", "Как закалялась сталь", прозы Гайдара, нет оды Маяковского о советском паспорте... В этом есть какое-то лукавство. Значит, о лагерях, как о них пишет Солженицын, не надо. О советском паспорте, как пишет Маяковский, тоже не надо. И эмигрантская литература в списке практически не представлена.
Знаете, чем это закончится? Тем, что будущие молодые россияне будут узнавать о существовании "Архипелага ГУЛАГа" от европейцев, а о романе "Как закалялась сталь" от китайцев, ведь там это по-прежнему самое популярное произведение русской литературы ХХ века. Уму-разуму нас будут учить Европа и Китай.
И, наконец, третья претензия, которую предъявляют автору "Архипелага", - неточность названного количества погибших в лагерях. Не 66 миллионов, а "всего лишь" три. Оставим эти "всего лишь" на совести тех, кто об этом пишет. Но и на эти возражения уже давно дан ответ. Так, отвечая Максиму Кантору на страницах "РГ", Наталья Солженицына писала: "Недобросовестные оппоненты приписывают Солженицыну утверждение, что в ГУЛАГе погибло 66 миллионов человек. Между тем вот его точные слова: "По подсчетам эмигрировавшего профессора статистики И.А. Курганова, от 1917 до 1959 года без военных потерь, только от террористического уничтожения, подавлений, голода, повышенной смертности в лагерях и включая дефицит от пониженной рождаемости, - (внутреннее подавление) обошлось нам в... 66,7 миллиона человек (без этого дефицита - 55 миллионов)" ("Архипелаг ГУЛАГ", часть 3, гл. - Н.С.). И в одном из интервью 1976 года: "Профессор Курганов косвенным путем подсчитал, что с 1917 года по 1959-й только от внутренней войны советского режима против своего народа, то есть от уничтожения его голодом, коллективизацией, ссылкой крестьян на уничтожение, тюрьмами, лагерями, простыми расстрелами, - только от этого у нас погибло, вместе с нашей гражданской войной, 66 миллионов человек" (Публицистика: В 3 т. Т. 2. С. 451 - Н.С.)".
На самом деле проблема не в списке. Хотя я надеюсь, что в процессе обсуждения его все-таки скорректируют. Проблема в том, что мы сами не знаем, как относиться к своей истории и литературе. В итоге, когда дело доходит до серьезных и ответственных решений, например, в области образования, то либо поступает волевое указание от первого лица, либо появляется коллектив, который ищет компромисса, чтобы было и вашим, и нашим, и "белым", и "красным", и русофилам, и западникам, а еще лучше ни одним и ни другим. В результате тихонько отменяется "Архипелаг" и вылезает "Что делать?". И что с этим делать, уже совсем непонятно.