Большую часть бизнеса лишили возможности занимать деньги в банках
- Фонд может стать серьезным инструментом промышленной политики?
- Безусловно. В условиях, когда кредитные ставки в банках доходят до 30%, промышленники практически теряют доступ к финансированию, поэтому еще более важной становится задача обеспечить доступ производственному сектору к "длинным" деньгам под 5-6% годовых, что даже с учетом инфляции сравнимо со ставками, которые получают наши партнеры - конкуренты в развитых странах, где уже есть случаи и отрицательных депозитных банковских ставок. В фонд уже вложено 20 млрд руб., до 2017 года планируется вложить еще 16 млрд, но хотелось бы надеяться, что эта сумма будет увеличена. Изначально создать подобный новый институт предложил в мае прошлого года на Петербургском экономическом форуме Владимир Путин. Затем положение о фонде было прописано в законопроекте "О промышленной политике", но на каком-то этапе исчезло из текста документа в процессе согласования с минфином. В итоге все-таки статья о фонде - статья 11 - вошла в окончательную редакцию закона, что очень хорошо. Это повышает статус института.
- Каким требованиям должны удовлетворять проекты, чтобы получить финансирование из фонда?
- Это должны быть проекты стоимостью от 150 млн до 2 млрд руб., которые выпускают импортозамещающую продукцию и внедряют наилучшие доступные технологии. Приоритет отдается проектам в области оборудования для топливно-энергетического комплекса, фармацевтики, машиностроения, производства автокомпонентов, создания новых стройматериалов и т.п. Отбор соответствующих проектов уже начался.
- Вы упомянули принятый в конце прошлого года закон о промполитике. Какие еще новации, кроме создания Фонда развития промышленности, вошли в этот документ?
- Законопроект беспрецедентно широко обсуждался на различных площадках, в том числе и в "Деловой России". Отечественная промышленность более 20 лет жила без закона, а теперь наконец-то его обретет. Ряд содержащихся в нем положений важен для развития отечественной промышленности. Например, для долгосрочных вложений в развитие производства инвесторам важно, что введен механизм специальных инвестиционных контрактов, заключаемых между государством, региональными властями и инвестором. Этот договор гарантирует инвестору неизменность условий, на которых тот начинает свой проект, например налоговых. Это исключительно важное положение. Но надо понимать, что закон разрабатывался в относительно стабильные времена, а с тех пор условия изменились. Высокая ключевая ставка Центробанка (15% с 30.01.2015) может обнулить тот положительный эффект, который даст реализация закона.
- А как это решение монетарных властей сказывается на бизнесе?
- Сложившая ситуация лишает большую часть бизнеса возможности занимать деньги в банках - как оборотные, так и для модернизации предприятий. Многие банки вообще на какое-то время прекратили выдачу кредитов, другие делают это крайне неохотно и по огромной ставке, доходящей до 30%, а в некоторых случаях и выше. У большинства промышленных предприятий с долгим циклом создания продукта норма прибыли значительно ниже этих ставок. Значит, эти предприятия должны срочно перестраивать свой бизнес так, чтобы обходиться без кредитов вообще. То есть замораживать начатые инвестпроекты, а в расчетах с контрагентами, там где можно, пытаться переходить с денежной оплаты на бартер и зачеты, как в 1990-е годы. А что делать, если не хватает денег в обороте? Попытки создания параллельной системы финансирования в отсутствие денег уже видны.
Я уж не говорю о том, что это решение ЦБ выбивается из его же логики. Мегарегулятор давно декларирует переход на режим таргетирования инфляции и уход с валютного рынка. В итоге ставка, которую сам же ЦБ позиционирует исключительно как инструмент управления инфляцией, используется для укрепления рубля. Эффекта пока не видно, а промышленность уже страдает. Для промышленности дорогой доллар гораздо меньшее зло, чем запретительные ставки по кредитам.
- Какие еще события прошедшего года вы бы назвали важнейшими для российского предпринимательства?
- С одной стороны, в результате санкций закрылись внешние рынки капитала, у некоторых импортеров прекратились поставки продукции, в том числе уникальной, которую нельзя купить у другого поставщика. По оценке минфина, санкции обходятся России в 40 млрд долл. в год. Но, с другой стороны, эта же ситуация открыла возможности импортозамещения. Бизнес стал тщательно изучать другие рынки: азиатские, латиноамериканские. Наши импортеры и экспортеры стали диверсифицировать пул своих контрагентов.
И конечно, обвал цен на нефть. Еще в середине июня цена барреля нефти марки Brent превысила 115 долл., а в начале этого года опустилась ниже 50 долл. И хотя из-за этого правительству приходится сокращать бюджетные расходы, нельзя не сказать и о другой стороне медали - падение нефтяных цен будет стимулировать нас в этом году активнее проводить диверсификацию экономики и развивать собственную перерабатывающую промышленность.
Заметное событие уходящего года - кампания по деофшоризации. В целом она правильная, весь мир движется к тому, чтобы совершенствовать систему сбора налогов. Но тем не менее она слишком резко, с малым переходным периодом внедряется. Многим запомнится и упомянутая уже декабрьская паника на валютном рынке, когда цена доллара на торгах превышала 80 руб., а евро - 100 руб., в результате чего бизнес в какой-то момент перестал понимать, как строить свои расчеты. В 2014-м запускались и новые институты. Например, заработало Агентство кредитных гарантий. Если вы предприниматель и берете кредит в банке, по сути, агентство дает за вас половину залога, что в некоторых случаях позволяет снизить ставку на 6%, а это очень прилично.
Среди других достижений - существенное улучшение текста так называемого "четвертого антимонопольного пакета". Благодаря позиции экспертов и активных членов генсовета "Деловой России" из текста законопроекта исключено десять ухудшающих положение бизнеса положений, зато включено девять улучшающих его. Среди негативных норм, которые в итоге не попали в документ: отмена "иммунитетов" от антимонопольного преследования результатов интеллектуальной деятельности, введение нового вида регулирования - правил торговой практики, введение согласования с ФАС регистрации всех юрлиц, дублирование полномочий ФАС и ФСТ по контролю за нарушением порядка установления тарифов, введение правил недискриминационного доступа исключительно по результатам анализа рынка. И наоборот, удалось добиться введения нижнего порога индивидуального доминирования (компания с 1% рынка больше не будет признаваться монополистом), согласования с ФАС создания новых ГУПов и МУПов, механизма досудебного обжалования решений территориальных органов в центральном аппарате ФАС и т.д.
- C какими законодательными инициативами планируете выступить в этом году?
- Мы продолжим борьбу за либерализацию антимонопольной политики, за отмену антимонопольного преследования малого бизнеса, который по определению не может считаться монополистом. Кроме того, мы будем выступать за отмену статуса индивидуальных предпринимателей при сохранении патентов или малых предприятий. Мы продолжим бороться за уменьшение ставки ЦБ и за одновременное усиление контроля над банками и контроля вливания денег в реальный сектор.
- Можно ли избежать спада в промышленности?
- Можно. Но для этого нужно быстро сделать все то, что уже многократно обсуждено и понятно, без долгих бюрократических согласований. В частности, это реализация программ стимулирования разработки собственных продуктов и их производства. Но важно, чтобы под лозунгом импортозамещения не стал массовым процесс прикручивания "шильдиков" на импортную продукцию и продажи ее в три раза дороже, но уже под видом российской. В этом мы поддерживаем политику минпромторга, направленную на долгосрочное развитие отечественной производственной базы.
Промышленная политика должна быть направлена на стимулирование и поддержку именно разработки и создания продукта в России, особенно средств производства и сложной продукции машиностроения. Это заложит фундаментальную базу новой индустриализации. Тогда и инженеры, которых мы за счет бюджета сейчас готовим, смогут работать по специальности, а не уходить в финансовые и торговые компании. Это и разрешение использовать в качестве залога под кредиты проектные облигации, которые выпускаются компаниями под свои проекты на период окупаемости. Также необходимо запустить Национальную технологическую инициативу, начать отбор и финансирование проектов, которые окажутся востребованы лишь через несколько лет.
Нам лучше заниматься не финансовыми операциями и прогнозами, а производством. Оно труднее, но надежнее, по крайней мере от нас там что-то зависит. Понятно, что залог реализации оптимистичного прогноза в грамотной и активной экономической политике. Все эти инструменты известны, они опробованы и в других странах, да и в нашей собственной российской истории не один раз, и ничего нового изобретать не нужно. Если везде и всегда эти меры приводили к росту, почему они не сработают? При правильном подходе мы тоже обречены на успех.
