Анастасия, я знаю, что фильм "Под электрическими облаками" это больше, чем просто еще одно кино, пусть даже очень хорошее…
Анастасия Мельникова: Да. Есть вещи, о которых ты можешь мечтать, а есть, о которых даже мечтать не смеешь. И все то, что произошло с Алексеем Алексеевичем Германом, прекрасным режиссером, а для меня еще и с моим обожаемым крестным братом - это что-то невероятное.
Кстати, признайтесь - "пользуясь положением", никогда не просились к Алексею Юрьевичу Герману-старшему?
Анастасия Мельникова: А как же! Я умоляла: "Дядя Лешенька, пожалуйста! Я буду палочкой в заборе, массовкой на заднем плане. Стоять могу часами, я не балерина, я стойкий оловянный солдатик, все выстою!". Но Алексей Юрьевич признавался, что он не может перешагнуть психологический барьер - я для него всегда была ребенком, который вырос на его глазах. Он говорил: "Настя, я не смогу на тебя наорать, не смогу покрыть тебя матом, не смогу ударить, чтобы был нужный взгляд". И я понимаю, что у него действительно был барьер, потому что однажды тетя Света (Светлана Кармалита - жена и соратник Ал.Ю.Германа-ст. - прим.ред.) сказала, что они пересматривают все "Фонари...", а однажды Алексей Юрьевич заметил, что в фильме Александра Котта "Посторонний" "сцену в ванной ты сыграла".
Если не знать Алексея Юрьевича, может показаться, что похвала весьма скупа. Но на самом деле, это очень высокая оценка.
Анастасия Мельникова: Конечно! И я никогда не могла представить себе, что Леша возьмет меня в свою картину, я всегда была уверена, что тот психологический барьер перешел к нему "по наследству". Поэтому когда он мне предложил роль, у меня было ощущение, что мир перевернулся. При этом я совершенно не убеждена, что не зная меня по-человечески, не зная моего внутреннего мира, не зная, как я реагирую на жизнь, Алексей дал бы мне, актрисе Анастасии Мельниковой, снимающейся в сериальных проектах, роль в своем фильме.
Причем роль именно сотрудника музея, в своем роде хранителя культуры.
Анастасия Мельникова: Да, и мне кажется, он изначально считал: даже если я ничего не сыграю, а просто буду самой собой - Настей, которая обожает книги, картины, музыку, архитектуру, то ему этого будет достаточно. Надеюсь, я не разочаровала Алексея и как актриса.
Опасения его отца, Алексея Юрьевича понять можно. Но вам самой на съемочной площадке не мешало едва ли не родство с режиссером?
Анастасия Мельникова: Нет, для нас обоих личная жизнь и работа - это два разных мира, которые нельзя смешивать. Более того, был момент, когда я смотрела на Алексея со стороны, и вдруг испугалась: "Неужели я потеряла своего крестного братика? Неужели у нас никогда больше не будет прежних отношений?"
Вы увидели его не милым другом семьи, а требовательным, даже деспотичным, как его отец, режиссером?
Анастасия Мельникова: Все началось с первой минуты, как только я вышла из гримвагона. Где-то вдалеке орал Леша, эмоции на съемочной площадке зашкаливали, но не это, конечно, меня потрясло. А то, как он работает - мы могли репетировать один кадр два-три дня по 12 часов, потом по десять дублей снимали сцену огромным единым кадром, когда проживаешь всю историю целиком. С таким подробным разбором, нюансами, поиском нужных интонаций, взгляда. В моей жизни такое случалось только в театре. Конечно, я видела его другие фильмы и прекрасно понимала, с каким художником мне предстоит работать, но я испытала самый настоящий профессиональный шок.
Ваши опасения оказались напрасны?
Анастасия Мельникова: Да. День на пятый мы вместе возвращались со съемок, и уже подъезжая к отелю, решили поехать дальше, искать одно место… Я верю в знаки, которые посылает нам бог. Эта картина, столь важная для моей души, снималась в Харькове, где родился мой родной папа, и крестный Леши (Рюрик Мельников, известный ученый, хирург-онколог, был близким другом Алексея Германа-старшего - прим.ред.). И в тот момент, когда мы вместе нашли место, где стоял папин дом, когда я почувствовала поддержку Леши в эту сложную для меня минуту, я поняла: своего брата я не потеряла…
Вашим партнером стал Мераб Нинидзе, я бы сказала, особого качества актер, который уже снимался у Алексея в "Бумажном солдате"…
Анастасия Мельникова: Вы не представляете, сколько было проб, пока искали мне партнера - Леша ведь невероятно дотошен в вопросе актерского ансамбля. Помню, однажды на кастинг пришел один молодой актер. Пробы прошли прекрасно, но - увы. При этом Алексей поступил очень честно по отношению к актеру. Обычно ведь как говорят: "Спасибо, мы вам позвоним".
И, конечно, никто не звонит.
Анастасия Мельникова: Ну, конечно. А Леша извинился перед человеком и признался: "Я не умею врать. Вы прекрасно сыграли, но мне нужно выбирать: либо вы, либо Настя. Потому что вы для нее слишком молоды, и тогда история взаимоотношений ваших героев о том, что взрослая тетка захотела мальчика. Не обижайтесь. Но Насте я уже пообещал…" Я была рада, что Леша нашел правильные слова, ведь каждому актеру очень важно услышать, что он понравился режиссеру, что просто не сошлось, так бывает… В итоге я снималась с Мерабом, и это было удивительно - мы прежде никогда не встречались, но с первой же минуты, когда еще не было сказано ни единого слова, между нами возникло редкое на съемочной площадке взаимопонимание.
Вы фильм уже видели?
Анастасия Мельникова: Видела, но еще без звука. Вы знаете, я свои фильмы никогда не смотрю, такой у меня принцип. Это не кривляние, не кокетство, просто я всегда собой недовольна; мне кажется, что вот здесь сыграно не так, и тут надо было как-то иначе… В "Под электрическими облаками" я видела не себя, Настю Мельникову, а совершенно чужую мне женщину. Единственное, что я себе позволила, не спросив режиссера - "повесила" знак вопроса: что было с моей героиней "до" того момента, когда она появилась в новелле, и что с ней будет "после". Мне нужна была эта загадка.
- У фильма многофигурная композиция. И кого-то зацепит история неприкаянного гастарбайтера, кого-то душевная маета внешне успешного архитектора, кому-то близким покажется выбор детей погибшего олигарха, которые вернувшись в Россию на неделю, остаются в ней навсегда. Кого-то тронет судьба паренька-наркомана, спасшего девочку ценой своей жизни, кто-то увидит себя в гиде, который борется за музей. Для вас про что это кино?
Анастасия Мельникова: Прежде всего, про людей, способных любить. Как сказала в одном из своих последних интервью Елена Образцова, не позволяйте себе ни одного дня прожить без любви…
Но прежде всего это кино про идеалистов. Как герой Мераба Нинидзе спрашивает: разве Чацкий, Онегин, Печорин - художественное преувеличение? Мне кажется, Алексей вас позвал еще и потому, что вы сами верите в некие идеалы…
Анастасия Мельникова: Я постоянно спорю с теми, которые убеждают меня, что человек подол, гадок, низок. Да, человек слаб, в нем много чего есть. Но нельзя бесконечно показывать его только таким. Вот пример очень близкий мне. Сколько рассказывали о врачах, по чьей халатности гибли люди. Да, это дикие вещи, которые умалчивать нельзя. Но почему вы не показываете врачей, которые в той же больнице спасли не одну сотню людей. Я выросла в семье медиков (у меня и старший брат, и родители, и оба дедушки и даже прадедушки - врачи), и для меня всегда примером был папа, который к каждому больному относился так, как к близкому человеку. И когда он, придя домой, молча уходил в кабинет, мы все понимали: у папы умер пациент. Для него это было трагедией. Он не смог стать циником.
И, кстати, чем отличается кино обоих Германов - в нем нет ни намека на цинизм, хотя Алексей Юрьевич никогда не строил иллюзий в отношении человечества, а уж сегодня быть циничным попросту модно.
Анастасия Мельникова: Нет, конечно, Леша абсолютно не такой. И слава богу. Никогда не забуду одну съемку программы "Участок", которую вела на Первом канале. Стоит передо мной девочка, лет 17-18, у которой три недели назад умер ребенок - она сделала ему прививку, не предупредив врача, что у ребенка температура. И мне в ухо кричат: "Скажите, что это она виновата в смерти ее ребенка!" Естественно, я этого не сделала. Меня же потом обвинили: "Неужели вы, Настя, не понимаете, что этим вы могли бы остановить других таких мамаш-идиоток!"
А на что врач?!
Анастасия Мельникова: В том-то и дело, что это была его задача, а не 18-летней дурочки. Мне говорили: "Вы должны поставить стенку внутри себя, иначе не сможете работать на нашей передаче!" Но я никогда не поставлю стенку перед собой и этой девочкой с болью в глазах. Я выдержала ровно год. И все же боженька вновь меня привел к страждущим (речь идет о приемах граждан, которые Анастасия ведет, как депутат ЗакСа Санкт-Петербурга - прим.ред.) Бывает, я принимаю по 30 человек в день, а между ними пью валокардин, новопассит, потому что столько людской боли на меня выливается!
Зачем тогда вы взялись за это?
Анастасия Мельникова: Нельзя от жизни только брать, этому меня научили мои родители, и этому я хочу научить свою дочь. Я пришла в политику только ради того, чтобы постараться помочь людям…