Андрей Николаевич, "РГ" известно, что Росархив готовит многотомный сборник на тему "СССР и польское военно-политическое подполье. Апрель 1943 - декабрь 1945 гг." Почему часть этих документов вы решили опубликовать в электронном виде заранее?
Андрей Артизов: Мы действительно долго думали, публиковать эти документы или нет. Может быть, не нужно было торопиться с сайтом, а подождать, когда появится многотомник. Но задели за живое, мягко говоря, странные польские официальные экскурсы в историю: то Освенцим освобождали украинцы, то съезжаться праздновать Победу надо не в Москву, а в Гданьск! Руководство современной Польши отрицает вклад в разгром фашистов красных поляков и считает героями только белых. Недавно увидела свет книга польского профессора Гжегожа Мотыки "Облава на белых поляков". Мы хорошо знаем этого ученого, он профессионал и ведущий специалист по теме польско-украинских отношений. Перевод на русский книги Мотыки "От Волынской резни до операции "Висла" профинансировал "Российско-польский центр диалога и согласия".
И вот другая его работа, сделанная, отметим справедливости ради, на основе российских, белорусских, украинских и польских архивов. Первая фраза предисловия: "Термин "облава", как указывает "Этимологический словарь польского языка" Александра Брюкнера, означает "охоту на зверя с загонщиками, с облавниками". Этот термин из области охотничьей терминологии хорошо передает положение солдат польского подполья, которые с 1944-го года стали для коммунистического репрессивного аппарата собственно тем, чем является дичь для охотников". И дальше описывается эта облава с участием спецбатальонов НКВД. В частности, упоминается 64-я спецдивизия внутренних войск.
В книге есть глава, которая называется "Преступления солдат Красной армии" с отдельными параграфами о "преступлениях против немцев" и "преступлениях против поляков"… Собрана масса фактов, показывающих, как их уничтожали. Но при этом уважаемый историк Мотыка далеко не всегда задается обычным в такой ситуации вопросом: "За что?" Предполагая, что вопрос у кого-нибудь все же возникнет, он резюмирует: "все действия солдат Армии Крайовой - это "вынужденная вооруженная самооборона против действий коммунистической власти".
Но вот документы, которые мы сегодня публикуем, говорят о другом. "Вооруженная самооборона" убивает сотрудников лазарета и раненых в борьбе с нацистами бойцов Красной армии. На поле у польского местечка садится неисправный советский самолет: один из летчиков ищет, где бы ему позвонить: его убивают. Погибает от рук самооборонщиков и комбат, недавно получивший звание Героя Советского Союза за форсирование Днепра и возвращающийся после лечения к семье в краткосрочный отпуск. И это все во время ожесточенной войны с гитлеровцами! Мало того, красноармейцам выкалывают глаза, вспарывают животы. Об этом свидетельствуют акты судебно-медицинской экспертизы.
Обратите внимание на документ из архива ФСБ. Это выдержки из писем советских солдат домой, перлюстрированные военной цензурой. Бойцы пишут, что в лес по малой нужде зайти нельзя - убьют. Особенно меня поразил случай в Пулавах. Документ от 15 сентября 1945 года: офицер пошел искупаться, пока он барахтался в реке, к нему подплыли аковцы и убили.
Самый объемный документ на тему "самообороны" - это список убитых красноармейцев с конца 1944-го года по май 1945-го. Только фамилии и в отдельной графе - основания для занесения в скорбный перечень - справки, акты экспертизы: пропал, убит, уничтожен. В этом списке около 700 человек. Об этом и других аналогичных списках нельзя забывать. Избирательность исторической памяти, к сожалению, характерна сейчас не только для массового читателя, но и для ученых. Когда такой подход становится господствующим среди профессионалов - это беда.
Именно на основании подобного взгляда и было принято ангажированное политическое решение скопом всех участников подпольных формирований Армии Крайовой объявить героями, "проклятыми солдатами", и ставить им памятники.
700 убитых - полные данные?
Андрей Артизов: Нет, не полные. Задача документирования всех случаев и фактов гибели красноармейцев сначала не стояла. Более-менее полная документация появилась только с мая 1945 года, когда генерал-лейтенант Селивановский стал уполномоченным при Министерстве общественной безопасности Польши и распорядился об этом. Поэтому когда Сталин приводил факты убийств красноармейцев на Ялте, он полной картины не имел. Но речь идет о тысячах убитых.
То есть союзники знали о том, что происходит в тылу наступающей Красной армии.
Андрей Артизов: Информация об этом содержалась в письмах Сталина лидерам США и Великобритании. 8 декабря 1944 г. - в письме к Черчиллю, 27 декабря - Рузвельту, где говорится, что происходят террористические акты, погибают наши солдаты.
Польше, ее послевоенным границам была посвящена чуть ли не половина Ялтинской конференции. Наверняка, говорили о "выстрелах в спину"?
Андрей Артизов: Мы публикуем часть стенограммы Ялтинского совещания от 6 февраля 1945-го года, где Сталин говорит о том, что польский вопрос его очень тревожит. Советский Союз на своих плечах выносит основную тяжесть борьбы за освобождение Польши, борется с Германией. А тут ситуация, когда мы не можем гарантировать безопасность своих тылов, когда происходят террористические акты против военнослужащих Красной армии, против обеспечивающих тылы подразделений, в том числе медицинских и ветеринарных служб… Как к этому относиться, задает вопрос союзникам глава советской делегации? Рузвельт просит вернуться к этому вопросу чуть позже, берет короткую паузу. Возвращается к себе в апартаменты Ливадийского дворца и в ту же ночь диктует ответ Сталину на бланке Белого дома, как будто бы пишет из Вашингтона. Его передает Молотову госсекретарь США Стеттиниус утром на следующий день. Из этого ответа видно, насколько аккуратно подходит президент Соединенных Штатов Америки к вопросу о том, чтобы не было никаких лишних разногласий между союзниками. Он пишет, что надо искать компромисс, что главный их общий противник - нацизм, что нельзя позволять себе роскошь раздоров в столь сложной обстановке. А еще что на него произвели огромное впечатление слова "маршала Сталина" о том, что творится в тылах Красной армии. И главное: "Ваш тыл должен быть обеспечен".
Вот эти две страницы ответа Рузвельта в переводе личного переводчика Сталина и Молотова - Павлова. В них - официальная оценка Соединенных Штатов Америки. Идет война, и в тылу одного из союзников действуют подпольные вооруженные силы Лондонского польского правительства, которое само являлось членом антигитлеровской коалиции. Получается, что эти подпольщики выступали соучастниками нацистов и препятствовали разгрому фашистской Германии.
Андрей Николаевич, тема поляков во Второй Мировой войне до недавних пор закрывалась добродушным фильмом "Четыре танкиста и собака". Когда мы узнали, что были и другие поляки?
Андрей Артизов: Пока существовали Советский Союз и Польская Народная Республика, тема антисоветского подполья была запретной. Потому что это слишком больной вопрос. В одном из писем Сталина прямо говорится, что за нашей линией фронта с немцами идет гражданская война между красными и белыми поляками. Белые и позже не признали, что Советский Союз принес Польше освобождение, чаще использовали термин "оккупация".
В конце 60-х годов, когда в очередной раз внутриполитическая обстановка в Народной Польше обострилась, тогдашние польские власти обратились в Москву с предложением развенчать нимб над Армией Крайовой, рассказать в историческом исследовании, как "герои польского сопротивления" вели себя по отношению к Красной армии и Советскому Союзу. Но советские руководители хода этой инициативе не дали, и документы на эту тему так и не были обнародованы. В 90-е годы исторические разногласия, в том числе в оценке Второй мировой войны, не были еще настолько обострены, как сейчас. Сегодня же мы вынуждены заниматься этими вопросами. Война "исторических памятей" - это не наш выбор. Не мы это начинали. Россияне, как наследники Победы - самодостаточны. В том числе и потому, что не отрицаем так называемых неудобных фактов, насколько сложной была ситуация в Польше, и что польский народ в числе первых пострадал от нацистов, а в результате оккупации Рейхом погибли больше четырех миллионов поляков. Помним и о том, что были депортации поляков после того, как 17сентября 1939 года пришла Красная армия, помним и о Катыни.
Лично и секретно от премьера И.В.Сталина
Президенту г-ну Ф. Рузвельту
Ваше послание о польских делах получил 20 декабря.
Что касается заявления г-на Стеттиниуса от 18 декабря, то я предпочел бы высказаться об этом при нашей личной встрече. Во всяком случае, события в Польше ушли уже значительно дальше вперед, чем это отражено в указанном заявлении.
Ряд фактов, имевших место за время после последнего посещения г-ном Миколайчиком Москвы и, в частности, радиопереписка с Миколайчиком, перехваченная нами у арестованных в Польше террористов - подпольных агентов польского эмигрантского правительства, со всей очевидностью доказывают, что переговоры г-на Миколайчика с Польским Национальным Комитетом служили прикрытием для тех элементов, которые вели из-за спины Миколайчика преступную террористическую работу против советских офицеров и солдат на территории Польши. Мы не можем мириться с таким положением, когда террористы, подстрекаемые польскими эмигрантами, убивают в Польше солдат и офицеров Красной Армии, ведут преступную борьбу против освобождающих Польшу советских войск и прямо помогают нашим врагам, союзниками которых они фактически являются. Замена Миколайчика Арцишевским и, вообще, министерские перестановки в польском эмигрантском правительстве еще больше ухудшили положение и создали пропасть между Польшей и эмигрантским правительством.
Стеттиниус вручил В.М. Молотову
7 февраля 1945г.
Перевод с английского.
БЕЛЫЙ ДОМ
Вашингтон.
6 февраля 1945года.
Мой дорогой Маршал Сталин,
Я глубоко обдумывал наше заседание сегодня вечером и я хочу сообщить Вам со всей откровенностью свои мысли.
Поскольку дело касается Польского Правительства, я весьма обеспокоен тем, что среди трех великих держав не существует согласия о политическом положении в Польше. Признание Вами одного правительства, а нами и британцами - другого в Лондоне, по-моему, выставляет нас в плохом свете по всему миру. Я уверен, что это положение дел не должно продолжаться и что если оно будет продолжаться, то оно может лишь дать нашим народам повод думать, что между нами существует раскол, чего в действительности нет. Я исполнен решимости не допустить раскола между нами и Советским Союзом. Наверняка имеется способ примирить наши разногласия.
На меня произвели большое впечатление некоторые Ваши высказывания сегодня, в частности Ваша, решимость в отношении того, что ваш тыл должен быть обеспечен по мере продвижения вашей армии на Берлин. Вы не можете, а мы не должны терпеть какое-либо временное правительство, которое будет причинять вашим вооруженным силам какие-либо неприятности этого рода. Я хочу, чтобы вы знали, что я полностью это осознаю.
Верьте мне, когда я говорю Вам, что наш народ у нас в стране критически смотрит на то, что он считает разногласием между нами на этой важнейшей стадии войны. В сущности, народ спрашивает, как мы можем договориться даже о более существенных вопросах в будущем, если мы не можем достичь согласия. Теперь, когда наши войска ведут концентрическое наступление на общего врага.
Я должен был разъяснить Вам, что мы не можем признать Люблинское Правительство в его теперешнем составе, и весь мир считал бы, что мы закончили нашу работу здесь с прискорбными результатами, если бы мы разъехались при наличии открытых и явных разногласий между нами по этому вопросу.
Вы сказали сегодня, что Вы будете готовы поддержать любые предложения с целью разрешения этой проблемы, которые имеют достаточно шансов на успех, причем Вы также упомянули о возможности приглашения сюда некоторых членов Люблинского Правительства.
Вполне понимая, что все мы в равной степени стремимся урегулировать это дело, я хотел бы немного развить Ваше предложение и предложить, чтобы мы немедленно пригласили сюда, в Ялту, г-на Берута и г-на Осубка-Моравского из Люблинского правительства, а также двух или трех лиц из следующего списка поляков , которые согласно имеющейся у нас информации были бы желательны в качестве представителей других элементов польского народа, для участия в создании нового временного правительства, которое все мы трое могли бы признать и поддержать: епископ Сапега из Кракова, Винцент Витос, г-н Журловский, профессор Буяк и профессор Кутцеба. Если в результате присутствия этих польских деятелей здесь мы могли бы совместно договориться с ними о временном правительстве в Польше, которое несомненно должно включать в себя некоторых польских деятелей, находящихся заграницей, например, г-на Миколайчика, г-на Грабского и г-на Ромера, то Правительство Соединенных Штатов и, я уверен, также Британское Правительство, были бы готовы рассмотреть вместе с Вами условия, на которых они отмежевались бы от Лондонского правительства и вместо него признали новое временное правительство.
Я надеюсь, что мне не нужно заверять Вас в том, что Соединенные Штаты никогда не поддержат каким-либо образом любое временное правительство в Польше, которое было бы враждебно Вашим интересам.
Само собой разумеется, что любому временному правительству, которое могло бы быть образовано в результате нашего совещания с поляками здесь, было бы вменено в обязанность провести свободные выборы в Польше в возможно кратчайший срок. Я уверен, что Вашему желанию полностью соответствует стремление видеть вышедшей из хаоса этой войны новую, свободную и демократическую Польшу.
Глубоко искренне Ваш
Франклин Д.РУЗВЕЛЬТ.
Перевел (В.Павлов)
Маршалу И.В. СТАЛИНУ
Кореиз.