Поделиться
Таким образом осуществлялась транспортировка сырья из мест, куда добраться можно было только на своих двоих. Однако в процессе выяснилось, что данный вид сплава нарушает нормальные условия жизни ихтиофауны, вплоть до полной гибели ее наиболее ценных представителей и может быть использован только на несудоходных реках. Но основной минус - это потери.
По самым приблизительным прикидкам ученых, в России в результате молевого сплава леса утоплено не менее 38,6 миллиона кубических метров древесины. И это только за последние 50-60 лет (молевой сплав в Пермском крае был запрещен в 1992 году. - Прим.ред.). Сколько бревен навсегда скрылось в речных глубинах за сотни лет - никому неизвестно. Тем более, что учет особо никто не вел. Топляки сделали фактически несудоходными десятки рек-притоков крупных водных артерий - Камы и Волги, Оби и Иртыша, Енисея. Между тем подъем покоящейся на дне древесины решил бы не только проблему водного транспорта, но и дал промышленности огромные объемы сырья.
Основные реки, по которым велся молевой сплав в Пермском крае, - это Сылва, Вишера, Колва, Яйва, Косьва, Чусовая и их притоки. Значительная часть малых речек уже более двух-трех десятилетий непроходима не только для сколько нибудь водоизмещающих судов, но даже для надувных плавсредств. К примеру, приток реки Чусовой - Койва - в 20-х годах ХХ века имел судоходную, а также пригодную для лесосплава длину в 200 километров. На реке располагались железные рудники, Кусье-Александровский и Бисерский чугунолитейные заводы. Сегодня у Койвы мелкое и извилистое русло.
Считается, что в ходе молевого сплава тонет до одного процента от спущенного на воду леса. В Камско-Волжском бассейне, предполагает наука, затоплено около девяти миллионов кубометров древесины, в Енисее - семь, на дне Иртыша и Оби - до 6,5 миллиона "кубов".
Из них от 30 до 50 процентов - это так называемая деловая древесина. Четверть "утопленников" - стволы хвойных пород деревьев, а пять процентов - дyб, ценнейший строительный материал.
Около половины потерянных во время сплава бревен оказались в неглубоких местах и не представляют никакой ценности. Они регулярно то уходят под воду, то неделями лежат под ветром и солнцем и в таких условиях быстро гниют и превращаются в труху.
Золотое дно - это древесина, что хвойная, что лиственных пород, которая пролежала в воде без доступа воздуха несколько десятков лет. А еще лучше - под слоем ила и грязи, где содержание кислорода крайне мало. В таких условиях происходит минерализация дерева, оно становится в несколько раз прочнее исходного материала, приобретает характерную окраску - становится мореным.
Этот материал не гниет, в нем не заводятся личинки насекомых-вредителей, а дом, построенный из мореного бревна, простоит дольше, чем лиственничный. Однако до сих пор подъем со дна рек и производство высококачественной древесины не налажены не только в Пермском крае, но и в России.
Первые попытки заняться этим бизнесом, в том числе в Прикамье, были предприняты в 90-х годах ХХ века. Однако быстро потерпели фиаско - выяснилось, что просто поднять со дна бревна мало. Необходимо иметь специально оборудованные складские помещения, сушильные камеры, особые распиловочные станки: обычные с твердым, как камень, деревом просто не справляются. Если же просто валить топляки на берег, чтобы когда нибудь потом их переработать, то буквально через месяц-другой они потеряют свои свойства и станут обычной гнилой деревяшкой.
Однако правильно обработанный мореный лес стоит весьма приличных денег. Разброс цен - от 2 тысяч рублей за кубометр мореной березы до двух миллионов за куб дуба. В Прикамье дубов, конечно, нет, однако елей, берез и сосен по нашим рекам сплавлено огромное количество.
Несмотря на очевидную прибыльность проектов по добыче мореной древесины, в Прикамье этим бизнесом не занимается никто. Мало того, и в минпроме, и в экологическом ведомстве краевого правительства нет никаких данных об объемах и местах молевого сплава. То есть даже при наличии у предпринимателей желания организовать предприятие по подъему бревен, необходимо будет существенно вложиться в данную "геологоразведку".
Кстати
Как сообщили "РГ" на Камской ГЭС, на плотине приходится регулярно очищать гидромеханическое оборудование от набивающегося в решетки топляка. В принципе, ущерба когда то утонувшие и теперь всплывшие деревья металлическим элементам нанести не могут, однако для того, чтобы убирать скопление бревен, на станции даже установили грейферный ковш. Расходы, говорят на ГЭС, невеликие, однако отнимают силы и время, которые можно потратить с пользой. Кроме того, топляки отрицательно влияют на состояние водоемов, флору и фауну. Гниющая древесина выделяет соединения фенола и меркаптаны, что особенно пагубно сказывается зимой - подо льдом эти ядовитые вещества скапливаются, вызывая заморы рыбы.