На соответствие Основному Закону страны проверяется статья 19 Закона "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации".
О такой проверке попросил несчастливый владелец приобретенной квартиры. В ноябре 2012 года Адам Богатырев законно купил на публичных торгах трехкомнатную квартиру в одном из ЖСК Санкт-Петербурга и оформил ее в собственность. Позже выяснилось, что в квартире зарегистрированы и живут бывшие собственники Тарановы. Они оказались должниками по договору займа, обеспеченного залогом жилья. Так квартира попала на торги.
Новому собственнику удалось через суд выселить супругов-должников. Но их дочь с двумя детьми сохранила право проживания в квартире, т. к. она еще в 1993 году была включена в ордер на предоставление этой квартиры.
Заявитель уверен, что суды необоснованно применяют норму Закона "О введении в действие Жилищного кодекса РФ" с расширительным толкованием, считая, что права членов семьи прежнего собственника жилья в ЖСК аналогичны правам лиц, прекративших семейные отношения с собственником приватизированного жилого помещения.
На основании такого вывода суды допускают возможность сохранения права пользования жильем за лицами, получившими такое право при вселении в дом ЖСК даже в случае обращения взыскания на это жилье как на заложенное имущество.
Богатырев считает, что такая практика нивелирует значение института залога недвижимости, а оспариваемое положение не соответствует статьям Конституции. Вчера Конституционный суд лишь рассмотрел дело, выслушал стороны. Решение он обнародует позже.
Один из тех, кто анализировал ситуацию для суда - академик РАН Юрий Толстой. Он видит ситуацию так: квартира была получена в доме ЖСК не внаем, а на основании членства в кооперативе. После выплаты паевого взноса единоличным собственником стала Таранова, а члены ее семьи - муж и дочь - сохранили право пользования, но собственниками не стали.
На первый взгляд можно было бы рекомендовать судам применить правило о недействительности сделок. Но на каком основании? Единственной слабой зацепкой для этого может служить то, что дочь Тарановых - мать ребенка не знала о том, что родители заложили квартиру, а если бы знала, то воспрепятствовала этому.
При этом сомнительно и возложение на залогодателей - Тарановых - обязанности испрашивать согласие на залог квартиры у дочери, у которой, скорее всего, никакой доли вообще не было.
Также нет оснований признавать сделку недействительной ни как совершенной под действием обмана (никто никого не обманывал), ни как совершенную под влиянием заблуждения.
Если квартиру оставить прежним хозяевам Тарановым, то "без вины виноватым окажется Богатырев, которому маячит мрачная перспектива неизвестно сколь долгий срок взыскивать долг с Тарановых, которые отнюдь не будут настроены на его погашение". Если действовать в соответствии с законом, то жалоба Богатырева подлежит удовлетворению.
Но если учитывать наличие в семье дочери Тарановых детей, можно признать, что дело до внесения изменений в закон решено быть не может.