Онищенко: ГМО представляют опасность, но не там, где ее ищут противники
Сообщалось, что подготовлен законопроект о запрете выращивать и разводить ГМ-продукты в России. В то же время большинство ученых утверждают, что генно-модифицированные продукты безопасны. Выходит, законодатели не учитывают мнение науки?
Геннадий Онищенко: Повторю то, что недавно сказал на докладе в президиуме РАН: сегодня нет научно доказанных данных о том, что ГМО вредны. Конечно, речь идет только о той продукции, которая прошла международные и национальные системы регистрации и официально разрешена для применения. Поэтому принятие законопроекта, о котором вы говорите, это типичная лысенковщина. А еще результат лоббирования различных структур. Например, некоторые наши предприниматели заявляют: запретите ГМО, а мы весь рынок заполоним так называемой органической пищей. Она выращена по естественным технологиям, без применения ядохимикатов. Конечно, она лучше, но по карману очень ограниченному кругу людей. А что будут есть миллионы простых людей?
ГМО-убийцы путают следы
Сторонники ГМО обещают решить эту проблему, создавая ГМ-культуры, устойчивые к изменению климата, с высокой урожайностью, долгим сроком хранения и т.д. Но противников это не убеждает, они говорят о ГМО-убийцах, об оружии против генофонда и т.д. По вашему мнению, это обычные страшилки, отрицание от незнания?
Геннадий Онищенко: А вы посмотрите, против чего на самом деле протестуют эти люди. Они не возмущаются, если новое растение создается традиционным способом, как это делал Мичурин. Когда скрещивают одно растение с другим и через несколько поколений получают новый вид. А ведь при создании ГМО проводится, по сути, та же операция. Но, во-первых, не надо ждать несколько лет, прежде чем получится новый вид. А самое главное, что ученый заранее четко знает, какое свойство и как необходимо придать этому продукту. Скажем, надо, чтобы на складе плоды не портились через две недели, а вылеживались месяцами. Или были морозоустойчивы, давали высокий урожай, не боялись вредителей. Для этого ученый изменяет геном растения, вводит в него чужеродный ген, который и придает новые свойства. Иными словами, в структуре ДНК биолог определенным образом меняет исходную последовательность аминокислот.
Что происходит, когда вы съедаете ГМ-продукт? Он попадает в желудок, где подвергается воздействию желудочного сока. Продукт расщепляется на многие составляющие, где уже нет конкретных последовательностей аминокислот. Поэтому при всасывании никаких последовательностей не попадает в кровоток, другие ткани и органы.
А если ГМО вводится в организм, скажем, с помощью инъекции или при вдыхании, или через кожу и т.д.
Геннадий Онищенко: Теоретически здесь уже появляется вероятность, что ГМО окажет негативное воздействие на здоровье. Но я не слышал ни одного возмущенного голоса от радетелей о нашем здоровье, если это не касалось питания. Значит, они плохо представляют суть дела, не там ищут опасность. А ведь более 15 лет у нас проводятся прививки генно-модифицированной вакциной против гепатита В, в том числе обязательно новорожденных. За эти годы напрививали около 70 миллионов детей и взрослого населения. Или генно-инженерный инсулин вводится огромному числу диабетиков. Это позволило спасти миллионы жизней.
По стопам Хрущева
Выходит, генно-модифицированные организмы безопасны, и все страхи надуманы? На самом деле, от них только одна польза?
Геннадий Онищенко: Повторяю, безопасны только те, которые прошли все стадии жестких испытаний, проверены и допущены к использованию. Но с другой стороны, действительно ГМО представляют опасность, но совсем не там, где ее ищут противники, плохо представляя суть дела. Варианты здесь самые разные. Скажем, ученый может непреднамеренно, создавая что-то полезное, получить вредный побочный эффект. Например, это аллергия или вообще какие-то непонятные свойства. Специальные службы контроля ни в коем случае не должны пропустить такой продукт на рынок.
Или с помощью генной инженерии я создал очень хороший морозоустойчивый сорт растения, что позволит сдвинуть полосу посева до Вологды. Смогу там выращивать огурцы, помидоры, даже астраханские арбузы. Но как в этой зоне себя поведет это генно-модифицированное растение? Кстати, в свое время Хрущев завез к нам борщевик. Сегодня мы не знаем, что с ним делать. Он заполонил поля, вытесняя "аборигенов". Нечто подобное может произойти и с генно-модифицированным растением. Поэтому, прежде чем выпускать в жизнь, его надо изучать на специальных делянках. Причем ни в коем случае нельзя спешить с выводами, надо пройти несколько итераций, чтобы убедиться в абсолютной безопасности.
Но есть еще большая опасность. Сегодня копья ломаются вокруг ГМ-продуктов, а биотехнологии ушли намного дальше. Они могут не только менять какие-то отдельные свойства в уже существующем организме, как в случае ГМО, а сконструировать полностью искусственный живой организм.
А вот это уже действительно страшно. Ведь последствия могут оказаться самыми непредсказуемыми и для человека, и в целом для биосферы.
Геннадий Онищенко: Но это сегодня уже реальность. О чем я, кстати, докладывал в прошлом году на Научном совете Совета безопасности. Это новое направление науки называется синтетическая биология. Речь идет о создании запрограммированных биологических систем с такими свойствами и функциями, которых нет в живой природе. Цель самая благая: с помощью таких искусственных микроорганизмов решить многие глобальные проблемы человечества XXI века в медицине, энергетике, промышленности, сельском хозяйстве. Например, создать принципиально новые эффективные лекарства и вакцины, новое биотопливо и новые сорта растений, которые по многим качествам превзойдут все ныне существующие.
И это не прожекты. Если все живое состоит из 20 аминокислот, то сегодня учеными уже сконструированы 172 искусственные аминокислоты. Представьте, какие фантастические возможности открываются в такой ситуации перед генной инженерией. Но многие прорывные исследования имеют свою оборотную сторону. Физики породили и бомбу, и мирный атом. Аналогичная ситуация может сложиться и в синтетической биологии. Ведь она взялась за доселе недоступную человеку задачу - сконструировать новые формы жизни. Но имеем ли мы право брать на себя роль творца? Ведь нынешняя биосфера - это результат очень длительной эволюции, продолжавшегося миллионы лет притирания всего живого. В каждом из нас и вокруг нас живет огромное количество микроорганизмов, с которыми мы сумели найти "общий язык", научились сосуществовать. И теперь представьте, что вдруг появляется какой-то совершенно новый вид. Как он себя поведет? Как мы и весь окружающий мир его воспримем? Не нарушатся ли на планете тонкие биологические весы?
Кстати, уже есть наглядный пример действия синтетической биологии. Это искусственно созданный микроб, который пожирал разлитую в Мексиканском заливе нефть. Так вот он перекинулся на дельфинов, очевидно, посчитав, что они вкуснее нефти. Можно ли это было заранее предвидеть? Пока нет, мы этому не научились.
Биооружие для террориста
Если у синтетической биологии такие фантастические возможности, то сразу возникает тревога, а не может ли она создать новое биологическое оружие, скажем, против целых популяций. О чем, кстати, уже пишут некоторые горячие головы.
Геннадий Онищенко: Его создание вряд ли вероятно по многим чисто научным причинам. А вот применить синтетическую биологию для подготовки террористических актов вполне возможно. Но для цивилизации куда опаснее случайный, непредсказуемый выпуск таких "созданий" в окружающую среду.
Так, может, действительно запретить всю эту "генномодификацию"? И тогда на сердце будет спокойно.
Геннадий Онищенко: Любителям запретов я давно говорю: запретите все. Только как будете эти запреты контролировать? Вы представляете, какой сегодня масштаб у этой индустрии? С 1996 по 2013 год площади посевов ГМ-культур выросли в 100 раз, ими занимаются 27 стран. В мире уже произведено более триллиона тонн различных ГМ-продуктов. Эти триллионы - потенциальная опасность для нашего рынка. Что делать в такой ситуации? Закрывать границу? В нынешних условиях это нереально. Но даже если закроем, то что есть будем? Даже если принять закон о запрете ГМО, то он не будет работать. Это будет фикция. На самом деле, нам нужна адекватная сегодняшним возможностям система контроля за ГМО. И правовая база, чтобы такой контроль проводить.
А разве такой системы нет?
Геннадий Онищенко: Есть, причем она даже более жесткая, чем в Европе и США. Помимо принятых в Евросоюзе и США мер она включает еще целый спектр исследований, в частности, токсикологические, иммунологические, аллергические и т.д. И только после такого комплексного обследования безопасность ГМ-продукта может считаться доказанной.
В то же время наша система имеет свою специфику. Она связана с тем, что в России до сих пор не смоделировано ни одного генно-модифицированного организма. Поэтому мы не ведем контроль безопасности на разных стадиях их создания. Эти принципы оценки разработаны ВОЗ и ФАО, они включаются в работу на самых ранних стадиях. А наша система приступает к контролю на самых поздних, когда надо проверять то, что получено из-за границы.
Пока этого достаточно, но завтра ситуация наверняка изменится. Ведь генная инженерия бурно развивается. Уже созданы ГМ-растения второго поколения, в частности, кукурузы, сои, рапса, риса, пшеницы. На эти ГМО наши нынешние тесты не рассчитаны. Кроме того, сегодня активно развивается новая отрасль животноводства, основанная на геномных технологиях. В институтах уже созданы ГМ-животные, например кролики и некоторые виды крупного рогатого скота. И здесь тоже нужны критерии и методы оценки безопасности этой продукции, прежде чем начнется ее массовое производство. И, конечно, надо создавать системы контроля для продукции синтетической биологии. О чем мы уже подробно говорили. В такой ситуации вводить запреты на ГМО по меньшей мере странно. И если мы сами сегодня не можем ничего в этой области создать, то давайте хотя бы разработаем эффективную систему контроля. А вот если все запретим и закроем, то вообще перестанем понимать, что в этой науке происходит. И тогда действительно будем беззащитны перед ГМО-угрозами.
Увы, сегодня российская наука в области ГМО существенно отстала от мировых лидеров. А ведь еще 20 лет назад мы были законодателями моды в этой сфере, на десятилетия опережали многих конкурентов. Введя запреты, мы вообще можем остаться без генно-инженерных технологий. И тогда отстанем навсегда.
Кстати, только что появилось сообщение о работе ученого из знаменитого Массачусетского института. Он утверждает, что ГМО приводят к аутизму детей. Если тенденция продолжится, то к 2025 году половина детей в США будут аутистами.
Геннадий Онищенко: Хорошо, что такие исследования проводятся. Наука должна проверить, так ли все на самом деле, как утверждает этот ученый. Нередко при тщательном изучении оказывается, что подобные сообщения не подтверждаются. В противном случае надо изучать причины явления и способы их устранения.
Науку остановить нельзя, всякие попытки сделать это и сейчас, и в прошлом деструктивны. Задача государства - повысить уровень жизни и защитить здоровье своих граждан как от непреднамеренных, так и преднамеренных опасных воздействий продуктов биотехнологии.