Поделиться
Что вы ожидаете от предстоящего в Москве 6 апреля второго раунда межсирийских консультаций? Как можно наладить полноценный межсирийский диалог?
Башар Асад: Мы оцениваем этот раунд и российскую инициативу в целом положительно, она сейчас очень нужна. Ведь ряд западных стран на протяжении сирийского кризиса делал все возможное, чтобы развязать войну в Сирии и в регионе в целом. Иногда под предлогом борьбы с терроризмом, иногда - якобы поддерживая народы, которые восстали за свободу, а также пользуясь другими ложными предлогами, которые тиражируются в западных СМИ. Российская инициатива важна и потому, что она подтвердила приверженность Москвы политическому урегулированию в Сирии и таким образом сорвала планы тех, кто на Западе призывает к войне, особенно в США, Франции и Британии. Так же как они сделали на Украине. Как известно, те, кто призывают к войне, вооружают некоторые стороны конфликта на Украине для смены режима, надеясь впоследствии сделать то же самое в России. Мы постоянно заявляем, что любая проблема, какой бы она ни была, должна решаться политическими средствами. Что касается факторов успеха на межсирийских консультациях, на них должны совпадать форма и содержание. По форме это - межсирийский диалог, и чтобы быть успешным, он должен оставаться только таким. То есть не должно быть внешнего влияния на стороны дискуссии. Но проблема в том, что некоторые из принимающих участие в диалоге пользуются поддержкой западных или региональных государств, которые, соответственно, оказывают влияние на принимаемые участниками консультаций решения.
Как вы знаете, несколько дней назад одна из таких организаций заявила, что не будет участвовать в нынешнем диалоге, так же как не была и на первом раунде в январе. Хочу отметить в этой связи, что стороны переговоров должны быть подлинно сирийскими, а значит независимыми, и выражать чаяния сирийского народа с учетом всех его политических пристрастий. Успех диалога будет обусловлен тем, что другие государства не станут вмешиваться в него - как это и предложила Москва в ходе первого раунда. Россия сейчас играет роль медиатора, не навязывая свое мнение. Если на предстоящих переговорах эти условия будут соблюдены, то, полагаю, диалог даст положительный результат в плане стабилизации обстановки в Сирии.
В городе Тартус на Средиземном море продолжает функционировать пункт технического обеспечения Военно-морского флота России. Рассматривается ли возможность преобразования его в полноценную базу ВМФ России?
Башар Асад: Что касается российского присутствия в различных регионах мира, в том числе в Восточном Средиземноморье, в сирийском порту Тартус, оно необходимо для поддержания баланса, который мир потерял после распада СССР. Для нас чем больше укрепляется присутствие России в этом регионе, тем более стабильным он становится, поскольку Москва играет очень важную роль в укреплении стабильности во всем мире. Могу сказать, что мы приветствуем расширение российского присутствия в восточном Средиземноморье, особенно у наших берегов и в наших портах. Если у российского руководства имеются такие намерения, то мы их, безусловно, приветствуем.
Были ли уже после начала конфликта в Сирии достигнуты новые договоренности в военно-технической сфере между Москвой и Дамаском?
Башар Асад: История сирийско-российского ВТС насчитывает более 60 лет. Характер наших связей в этой сфере неизменен и в условиях кризиса. Есть контракты, заключенные до начала кризиса, которые были выполнены во время кризиса. Есть и другие договоренности о поставках оружия и сотрудничестве, которые были подписаны во время кризиса и выполняются в настоящее время. Естественно, они претерпели определенные изменения с учетом характера боев, которые ведет сирийская армия против террористов.
Что касается урегулирования в Сирии - спецпосланник ООН по Сирии Стефан де Мистура предложил "заморозить" конфликт в Алеппо, однако зарубежная оппозиция отказалась поддержать его инициативу. В результате обстрел Алеппо продолжился. Есть ли шансы, что идея де Мистуры все же будет реализована?
Башар Асад: С первых встреч с Де Мистурой мы поддержали его идеи, и продолжаем это делать. Инициатива, в принципе, верная, так как принимает во внимание реальное положение дел, этим она схожа с процессом сирийского национального примирения. Де Мистура предлагает прежде всего ликвидировать угрозу мирному населению Алеппо. Однако эта инициатива зависит от нескольких аспектов. Во-первых - от сотрудничества с правительством Сирии. Кроме того - от позиции боевиков-террористов, окопавшихся в разных районах Алеппо. Надо учитывать, что некоторые боевики находятся под влиянием других государств. В Алеппо все террористические группировки напрямую поддерживаются Турцией. Поэтому-то они и заявили об отказе сотрудничать с де Мистурой - и вообще категорически отвергли саму его инициативу. Неделю назад они подтвердили этот отказ - и в подтверждение своих слов обстреляли из минометов гражданских лиц в Алеппо, что привело к многочисленным жертвам. Но инициатива де Мистуры важна в плане содержания. Есть большие шансы на ее успех в случае, если Турция и ряд других государств, которые спонсируют боевиков, перестанут вмешиваться. Одна из главных причин потенциального успеха начинания де Мистуры в том, что большинство сирийцев хотят избавиться от террористов. Они желают, чтобы те вернулись к мирной жизни или ушли, оставив в покое гражданское население.
Сирийское правительство предпринимает шаги для достижения национального примирения. В частности, на днях были выпущены на свободу более 600 политзаключенных. Вы считаете, нацпримирение реально в нынешней ситуации?
Башар Асад: Мы начали процесс нацпримирения около двух лет назад. Он идет параллельно с политическим процессом. Но примирение обычно - это долгий и медленный процесс. Есть факторы, которые могут его задержать или способствовать временным неудачам. Однако каждый день в Сирии гибнут невинные люди. У нас нет времени ждать политического урегулирования, поэтому мы вынуждены принимать и другие меры, защищая граждан. Еще одним направлением является борьба с террористами. Но есть и третье направление - урегулирование кризиса через нацпримирение, которое предусматривает возвращение граждан в свои дома, выход боевиков из этих районов или сдачу ими оружия и возврат к мирной жизни через амнистию. В рамках данного процесса мы освобождаем заключенных. В плане нацпримирения в Сирии были достигнуты большие успехи, и мы будем продолжать эту линию параллельно с продвижением по пути политического урегулирования. Мы надеемся, что по последнему пункту будет достигнут прогресс в ходе консультационной встречи в Москве в апреле этого года.
В самый разгар вооруженного противостояния в Сирии многие политики начали говорить о том, что вы долго не продержитесь, но сейчас мы видим, что их прогнозы не оправдались. Теперь многие западные лидеры заявляют, что мирное урегулирование конфликта в Сирии должно проходить без участия президента Башара Асада. Как вы считаете, возможно ли это?
Башар Асад: Эти заявления мы слышим с самого начала кризиса, и они отражают западное видение в духе колониализма. Запад не приемлет партнерских отношений. Если ему не нравится какое-либо государство, он пытается сменить правительство или президента, не учитывая мнение народа. Все просто: нам не нравится президент - мы его сменим. Когда Запад делал подобные заявления относительно Сирии, то исходил из предпосылок, свойственных минувшей эпохе и давно устаревших. Сегодня народы не согласны с тем, чтобы за них из-за рубежа решали их судьбу или управляли ими. Однако этот же подход мы видим сегодня на Украине. И в России у Запада такая же цель. Ему не нравится президент Владимир Путин, и он его демонизирует. Но я хотел бы подчеркнуть, что сирийский народ сам будет решать свою судьбу, и нас не волнует, что об этом говорят западные страны или их региональные союзники. Нас не волнует, рассуждают ли они об уходе президента, признают ли его легитимным. Источником моей легитимности является народ. Народная поддержка является основой стойкости государственных институтов в Сирии. Так что не стоит тратить время на заявления европейцев, которые сегодня говорят одно, а завтра - другое.
Урегулирование сирийского кризиса вполне возможно. Если сирийцы сядут и начнут диалог, мы достигнем национального примирения. Но когда одна сторона садится за стол переговоров с теми, кто угрожает ей оружием, это намного сложнее, чем переговоры с теми, кто занимается политикой, поскольку цена конфликтов - кровь и смерть людей. Но мы достигли успеха. Это получилось, когда мы смогли вести процесс нацпримирения без иностранного вмешательства. Я повторяю: для успеха межсирийского диалога нужно нейтрализовать иностранное вмешательство и остановить поставки оружия террористам из Турции, Саудовской Аравии, Катара и ряда европейских государств. Напомню, что сами британцы и французы заявляли о том, что они поставляют оружие. Также необходимо прекратить финансирование боевиков, особенно из Саудовской Аравии и Катара. Тогда и процесс политического урегулирования пойдет проще, так же как и перемирие с боевиками. Сирийское общество сегодня поддерживает примирение. Оно никогда не было расколото, как казалось некоторым, а происходящее в Сирии не является гражданской войной. На гражданской войне стороны разделены по религиозному или этническому признаку. В Сирии этого нет. Люди живут вместе. И большинство покидают районы, подконтрольные террористам, перебираясь в безопасные регионы, контролируемые властями. Это, по нашему мнению, является основой достижения урегулирования в дополнение к инициативам друзей, таких, как Россия, которая организовывает консультационную встречу между сторонами сирийского кризиса в Москве в апреле.
В любой стране можно найти щель, в которую вбивается клин и расшатывается порядок. Как этому противостоять?
Башар Асад: Естественно, если у тебя с самого начала имелась межконфессиональная проблема, создававшая раскол в обществе, другим государствам будет легко играть на этом для дестабилизации ситуации. Некоторые иностранные государства пытались использовать такой подход и в России, поддерживая экстремистские группировки, занимавшиеся террористической деятельностью. Их цель - не просто погубить невинных людей, но внести раскол в общество, ослабить, а может, и развалить Россию. Поэтому я и говорю, что у наших стран есть очень похожие проблемы. Государство должно превентивно реагировать на такие угрозы, оберегать территориальную целостность, обеспечивать свободу вероисповедания, свободу мысли. Никакая группа лиц не должна чувствовать, что ей мешают исповедовать свою веру. Эти права защищены в Сирии, что является одной из важнейших причин стойкости сирийского общества перед лицом посягательств. Хотя лозунги, которые использовали иностранные СМИ, а также террористы, были направлены на то, чтобы внести раскол, особенно в межконфессиональных отношениях. И вначале некоторые в Сирии даже поверили этим лозунгам, приняв их за чистую монету. Но благодаря налаживанию диалога с участием государства, а также использованию различных средств для информирования населения, при активной роли религиозных организаций мы смогли решить эту задачу. Обнаружилось, что проблема не имеет отношения к религии, а связана с терроризмом, поддерживаемым из-за рубежа.
Что требуется сегодня от Сирии, чтобы Запад перестал вооружать оппозицию и присоединился к политическому урегулированию?
Башар Асад: Я снова возвращаюсь к западному менталитету, который до сих пор живет в колониальной эпохе. Когда я говорю "Запад", я имею в виду прежде всего США, Францию, Британию. Остальные государства являются второстепенными в данном вопросе. И вот эти страны не желают политического урегулирования. Запад не приемлет партнерства, ему обязательно нужно подчинять. И внутри самого Запада это прослеживается. США, например, хотят подчинить даже европейцев. Там никогда не принимали Россию как партнера, так как она является великой державой, хотя российские официальные лица всегда положительно высказываются о партнерстве с Западом. Запад, естественно, не воспринимает в качестве партнера и маленькую Сирию. Он не принимает, когда мы говорим "нет" в ответ на предложения, противоречащие нашим интересам. Раньше оттуда пытались в ряде случаев оказать на нас давление, чтобы мы отказались от своих прав на оккупированные Израилем сирийские земли. Требуют от Сирии отказаться от поддержки сопротивления в Палестине и Ливане. Еще до кризиса на нас оказывали давление, чтобы Сирия отдалилась от Ирана. В других случаях хотели использовать наши отношения с Тегераном в контексте иранского ядерного досье, предлагая нам убедить Иран пойти против его собственных интересов. Мы отказались. В итоге действия Запада свелись к попыткам подчинения Сирии и включению ее в западные проекты в регионе. На Западе сегодня говорят, что наша страна недемократична. В то же время там поддерживают хорошие отношения с Саудовской Аравией, которая не имеет вообще никакого отношения к демократии. В этом и заключается западное лицемерие.
На каких все же условиях Запад согласен прекратить вооружать сирийскую оппозицию?
Башар Асад: Там хотят, чтобы мы превратились в марионеток. Я не думаю, что у Запада есть политическое решение. Он его не хочет. Вместо этого на Западе мечтают о разрушении нашего государства и замене его на марионеточное, как это произошло в Киеве. Для них то, что случилось на Украине - и есть политическое урегулирование. Однако если бы у власти остался избранный народом президент, то они бы сказали, что он - диктатор и убивает свой народ.
Недавно госсекретарь США Джон Керри сказал в интервью, что он, якобы, готов вступить в переговоры с сирийскими властями. Но потом госдепартамент это опроверг. Поясните, выходили все же США на вас с какими-то предложениями?
Башар Асад: Что касается заявлений американских официальных лиц, по-моему, мир привык к тому, что они сегодня говорят одно, а завтра - другое. Или один чиновник утверждает что-то, а другой - его опровергает. Это - отражение борьбы внутри американской администрации и между различными лобби. У них разный подход к ряду вопросов. Основная борьба по Сирии и Украине развернулась там между двумя лагерями. Первый настаивает на войне, прямом военном вмешательстве в Сирию и Ирак, отправке контингента на Украину, может быть, даже войск НАТО, поставках оружия силам, устроившим на Украине переворот. Другой же лагерь в Америке выступает против вмешательства, так как он извлек уроки из прошлых войн. Со времен Вьетнама и до Ирака ни одна из войн США не была успешной. Единственное, в чем они преуспели, - это разрушение. В итоге Америка терпела поражение и уходила из разрушенной страны. Но создается впечатление, что противники вмешательства до сих пор в меньшинстве. Ведь, несмотря на все заявления, не видно реальных изменений американской позиции. Радикальный лагерь по-прежнему определяет политику Вашингтона в мире. И по отношению к Сирии его линия осталась неизменной. Между нами и американцами нет прямого диалога. Определенные идеи передаются иногда через третьи страны или третьих лиц, но это нельзя считать общением и принимать всерьез. Нам остается только ждать реального изменения американской политики.
Какова эффективность авиаударов антитеррористической коалиции по фундаменталистам?
Башар Асад: Так называемая антитеррористическая коалиция наносит около десяти ударов в день в Сирии и Ираке. В эту коалицию входит 60 развитых и богатых государств. В то же время маленькие, по сравнению с коалиционными, сирийские ВВС за один день предпринимают в несколько раз больше атак.
Столь невысокая активность коалиции указывает на несерьезность их намерений. Возможно, некоторые из входящих в нее стран не хотят расширения "Исламского государства" в Сирии и Ираке, но в то же время, похоже, они не хотят и покончить с ним. Они стремятся использовать эту структуру для угроз и шантажа других стран. До сих пор серьезная антитеррористическая операция и не начиналась. А с точки зрения политики антитеррористическая коалиция не может состоять из тех же государств, которые поддерживают терроризм. В итоге по "Исламскому государству" бьют в одном месте, а оно расширяется в другом.
Страдают ли от бомбардировок коалиции объекты сирийской армии? Также на Западе обсуждается идея введения миротворческого или военного контингента на территорию Сирии для борьбы с "Исламским государством". Что вы думаете на этот счет?
Башар Асад: Позиции сирийской армии не подвергались бомбардировке. Но бомбили инфраструктуру, принадлежащую сирийскому народу. Последствия этого были для народа и государства негативными. Что касается миротворческого контингента, то он обычно располагается между воюющими странами. И когда кто-то говорит о введении миротворцев применительно к "Исламскому государству", он тем самым признает эту группировку государством. Такая риторика неприемлема и опасна. Тем более, что террористы, будь то "Исламское государство" или "Джабхат ан-Нусра", вторгаются в жизнь людей, большинство из которых не поддерживают экстремистскую и террористическую идеологию. Таким образом, размещение миротворческого контингента неуместно.
Как сирийские власти ведут разъяснительную работу среди молодежи, убеждая ее, что поведение террористов противоречит нормам ислама?
Башар Асад: Да, проблема в первую очередь лежит в плоскости идеологии. Некоторые страны относятся к террористам как к банде, которую нужно ликвидировать. Это - окончательное решение, последняя мера. Однако реальное решение проблемы терроризма - идеологическое. Следовательно, ключевым является участие религиозных авторитетов, и я это полностью поддерживаю. Конечно, мы не впервые имеем дело с такой проблемой. В первой половине 1960-х годов мы столкнулись с организацией "Братья-мусульмане", она стала предвестником появления "Аль-Каиды". Противостояние достигло апогея в начале восьмидесятых. Тогда мы начали бороться идеологически против "Братьев-мусульман", распространяя правильный ислам. Но тогда не было интернета и соцсетей, спутниковых каналов, было легче работать в информационно-культурной сфере. Сейчас ситуация изменилась. Проблема, с которой сталкиваемся сегодня и мы, и Россия, и все страны, где есть крупные мусульманские диаспоры - деятельность спутниковых каналов экстремистской направленности, опирающихся на ваххабитскую идеологию и финансирующихся из Саудовской Аравии - главного союзника ваххабитских организаций. То же самое относится и к соцсетям. Поэтому мы сконцентрировались в первую очередь на религиозных организациях. Они сыграли большую роль в этом процессе, разрабатывая идеологию и обучая имамов, несущих идеи правильного ислама - умеренного и просвещенного. Особое внимание было уделено спутниковому вещанию. Мы запустили канал, рассказывающий об умеренном исламе широкой мусульманской аудитории, но в то же время рассчитанный на богословов. Религиозные деятели также проводят просветительскую работу в мечетях и на других площадках, разъясняя что происходит на самом деле. Терроризм не имеет отношения к религии. Ислам - религия мира, как и другие авраамические религии. К сожалению, во многих случаях с террористами в Сирии мы видим, что переход от умеренности к экстремизму был быстрым. Причина в том, что и в обществе, и в семье позиции умеренного ислама были не очень сильны.
Так что наша работа востребована везде, где есть исламское сообщество, которое может стать объектом влияния ваххабитов.
Религиозные и этнические меньшинства в Сирии нередко становятся объектами террористических атак. Есть ли какие-то специальные программы властей Сирии для помощи перемещенным лицам?
Башар Асад: Террористы с самого начала прибегали к лозунгам, сеявшим конфессиональную и этническую рознь. Их целью было заставить некоторые составляющие сирийского общества покинуть страну и превратить Сирию в моноконфессиональное государство. Ведь там, где нет разнообразия, всегда расцветает радикализм. И правда в том, что террористы атаковали не только меньшинства, они напали на всех граждан Сирии. Если бы мы защищали только меньшинства, мы бы помогали террористам осуществить задуманное. Сирийское государство должно оказывать внимание и защищать всех граждан. Так мы даем понять, что народ един, не разделен на меньшинства и большинство - и он весь является целью террористов.
Общее число внутренних перемещенных лиц исчисляется несколькими миллионами. Однако зарубежные СМИ существенно преувеличивают их количество для того, чтобы использовать в качестве предлога для осуществления вооруженной гуманитарной интервенции. Но сирийское государство заботится о тех, кто лишился крова. Для них развернуты центры временного размещения, им оказывается медицинская и продовольственная помощь, обеспечивается доступ к школьному образованию для их детей. Конечно, мы не можем полноценно компенсировать прежний уровень жизни, но эти меры носят временный характер, пока они не вернутся к родным очагам.
Каковы сейчас сирийско-арабские отношения? Предстоит саммит Лиги арабских государств (ЛАГ), в котором Сирия не участвует...
Башар Асад: Что касается саммитов ЛАГ, то со времени, когда я в последний раз присутствовал на них и до настоящего момента никаких сдвигов во внутриарабских делах не произошло. Часть стран-членов этой организации на самом деле представляют интересы западных государств, что мешает любому прогрессу в работе Лиги. Другая часть не играет никакой роли, оставаясь полностью нейтральными. И лишь меньшинство членов ЛАГ пытается вести себя активно. Например, когда на заседании был поставлен вопрос о поддержке военной операции против Ливии, единственным государством, проголосовавшим против, оказалась Сирия. Это случилось до кризиса здесь, и стало одной из причин, по которым арабские государства-сателлиты Запада принялись нагнетать негатив в отношении Дамаска. Так что межарабские отношения сейчас подчинены западным интересам и не являются самостоятельными. Что касается отношений с Египтом, то эта страна пострадала от терроризма так же как и мы. Немало проблем ей доставили и попытки вмешательства со стороны некоторых арабских стран, спонсировавших террористов. Однако в целом в Египте - как на уровне народа, так и на уровне руководства - существует правильное понимание того, что произошло в Сирии в последнее время. Пока что отношения между Дамаском и Каиром очень ограниченные, на уровне спецслужб. Но мы хотим в ближайшее время увидеть реальное сближение между нашими странами, так как сирийско-египетские отношения играют важную роль в общеарабском контексте. А вот что касается сирийско-иракских отношений, они находятся на хорошем уровне. Существует двусторонняя координация, ведь борьба против терроризма идет на одном поле.
В Сирию последнее время стало приезжать больше иностранных политических делегаций. Можно ли ожидать изменения отношения к Дамаску на международном уровне?
Башар Асад: Недавний приезд в Сирию иностранных делегаций, некоторые из которых посетили нашу страну открыто, а другие - конфиденциально, говорит о двух вещах. Во-первых, это отражает существующее недоверие на Западе к информационной кампании в отношении происходящего в регионе. Та ложь, которая распространяется в течение 4 лет, перестала быть убедительной. Ситуация меняется. На Западе люди начали понимать, что многое из того, о чем мы говорили с самого начала кризиса, оказалось правдой. Например, то, что терроризм расширяется. И сейчас делегации, состоящие из представителей СМИ, неправительственных организаций, парламентариев хотят посетить Сирию, чтобы на месте ознакомиться с ситуацией. Другой аспект касается отношений с западными странами. Нередко тамошние официальные лица в ходе встреч говорят нам, что некоторые представители западного политического истеблишмента забрались на дерево так высоко, что не могут спуститься, и мы такими встречами должны помочь им вернуться на землю. Они так часто врали общественному мнению своих стран, что если сейчас захотят поменять риторику, общественное мнение справедливо заметит, что они врали четыре года. Этим политикам нелегко будет сказать правду, поскольку такой шаг обозначит конец их политической карьеры. Поэтому делегации по возвращению отсюда подвергаются нападкам. Мол, они приехали в частном порядке и не имеют отношения к государству. Хотя делегации могут быть парламентскими, с ними приезжают и представители исполнительной власти: спецслужб, минобороны. Это демонстрирует, что западные страны продолжают врать, но в то же время пытаются найти выход из той затруднительной ситуации, в которую сами себя поставили.
За четыре года кризиса какие выводы вы сделали для себя относительно международных отношений, методов управления государством? Какой опыт приобрели в этих сферах?
Башар Асад: Я постоянно возвращаюсь к тому, что есть связь между сирийским кризисом и происходящим на Украине. Обе страны имеют значение для России и в обоих случаях цель - ослабить Россию и создать марионеточные государства. Государство при проведении своей внутренней и внешней политики должно руководствоваться благом народа. Это требует постоянного диалога между властями и гражданами. Должна быть генеральная линия, определяющая общую политику государства. В этом случае даже если ты совершил ошибку, народ во время кризиса тебя поддержит, поскольку твои намерения хорошие, и ты не проводишь политику других государств, а выполняешь волю своего народа - пусть и не всегда идеально. Поэтому я всегда говорю, что залогом нашего успеха за последние четыре года стало то, что мы обращали внимание не на западную кампанию и не на заявления оттуда, а на чаяния сирийского народа. Особенно в период идеологической поляризации сирийского общества, когда люди разделились на тех, кто поддержал государство, и тех, кто пошел против. Были и те, кто не определился. Многие из них встали на сторону государства, когда узнали правду. Не из-за того, что они поддерживают государство с политической точки зрения. У них могут быть большие разногласия с государством в сфере политики, экономики, культуры и международных отношений. Но они убедились, что наше государство действительно национальное и работает на благо своего народа. А изменения в эту политику могут быть внесены только в конституционном и легальном порядке. Вот что в действительности защитило нашу страну в период турбулентности. Любое отклонение от этой позиции могло привести к краху с первых месяцев кризиса. Расчет на то, что государство и президент падут, казался нашим противникам верным, поскольку они исходили из того, что мы отдалимся от народа, идя своим путем. Однако такого не произошло.
Были ли попытки со стороны Запада еще до начала кризиса устроить госпереворот в Сирии?
Башар Асад: Такие попытки не прекращались в течение более пятидесяти лет. Старались свергнуть власть, но эти инициативы постоянно проваливались. Тогда начали стараться ослабить государство изнутри, устанавливая блокаду. Кстати, сейчас это происходит с Россией. В отношении нас в течение нескольких десятилетий действуют все усиливающиеся ограничительные меры. Были также попытки ослабить страну изнутри через людей, восхищающихся Западом, испытывавших перед ним комплекс неполноценности и работавших в его интересах. Был и другой путь, по которому пошли, например, "Братья-мусульмане". Эта организация возникла в Египте в начале ХХ века. при поддержке Великобритании, чтобы в случае нужды использовать ее для дестабилизации Египта. Влияние "Братьев-мусульман" распространилось на другие арабские государства, в том числе на Сирию. И подобные посягательства не прекратятся, пока Запад мыслит категориями эпохи колониализма. И пока есть государства, которые не приемлют иностранного вмешательства в свои внутренние дела - в их число входят Россия, Сирия, Иран и многие другие страны мира. Мне кажется, что западные страны не прекратят эти попытки, потому что это логика истории. Всегда есть государства, которые хотят навязать свою волю другим.