Итак, что же мешает возведению памятника на месте трагедии?
Алла Манилова: Из всего спектра российско-польских гуманитарных связей эта задача - одна из важнейших. Тем не менее не по вине российской стороны каких-либо серьезных подвижек за последние два года в этом вопросе действительно не было.
Дело в том, что регламентом состоявшегося в Варшаве конкурса на лучший проект памятника жертвам авиакатастрофы, в которой погибли польский президент Лех Качиньский, его супруга и другие официальные лица, предусматривалось, что мемориал займет территорию в 400 кв. метров. Но после завершения конкурса представители Польши предложили на рассмотрение российской стороне проекты размещения памятника и благоустройства прилегающей территории, многократно превышающие площадь, заявленную в условиях конкурса.
Мы неоднократно приглашали представителей польского министерства культуры приехать в Москву и лично проговорить все детали проекта, найти устраивающее всех решение, однако встреча так и не состоялась. Ожидаем приезда польских коллег в конце апреля. Надеюсь, откровенный разговор с ними поможет продвинуться в решении спорных вопросов.
С пониманием относимся к стремлению польской стороны создать максимально значительный монумент, повторяю - с абсолютным пониманием, - но есть рамки, выйти за которые невозможно.
В октябре прошлого года польские власти заявили, что Россия якобы неожиданно заговорила о необходимости сократить длину памятника. Действительно ли это было спонтанным решением российских властей? И чем обусловлена такая необходимость?
Манилова: В марте 2012 года победителем прошедшего в Варшаве конкурса был признан проект польских скульпторов, предусматривающий сооружение вдоль траектории падения самолета мемориальной стены длиной 115,5 метра с памятной надписью и именами погибших.
В рамках проекта предполагается также обустройство территории вокруг памятника с сохранением ранее установленных на месте катастрофы памятных сооружений и знаков и включением в комплекс памятника березы с осколком обшивки самолета, который врезался в ее ствол.
С момента получения данного проекта мы неоднократно информировали польских коллег о невозможности установки монумента подобного размера и необходимости его сокращения до 40 метров в длину. И это не прихоть министерства, это в первую очередь требования к безопасности полетов в условиях нахождения будущего памятника в непосредственной близости от действующего аэродрома - есть четко прописанные нормативы, накладывающие определенные ограничения на объекты, находящиеся вблизи аэродромов. Помимо этого существуют уже утвержденные планы развития аэродрома. Кроме того, предлагаемый польской стороной проект задействует земли, находящиеся в частной собственности. Наконец, мы не можем не учитывать мнение смоленской общественности. О необходимости уменьшения длины памятника говорилось в том числе на встрече предыдущего министра культуры А.А. Авдеева с его польским визави Б. Здроевским в Москве еще 10 апреля 2012 года, при этом польский министр тогда с пониманием отнесся к доводам российской стороны.
А что говорят представители самой Смоленской области относительно возможности установки в их регионе столь значительного монумента? Ведь, насколько нам известно, были даже какие-то обращения ветеранских организаций к губернатору.
Манилова: Действительно, в адрес губернатора Смоленской области поступило обращение от Смоленской областной общественной организации ветеранов (пенсионеров) войны, труда, вооруженных сил и правоохранительных органов, не согласной с размерами мемориала, в том числе потому, что на этой территории могут находиться останки советских солдат времен Великой Отечественной войны и давно запланированы поисковые работы.
На прошлой неделе состоялась встреча министра культуры Владимира Мединского с послом Польши в России. Были ли достигнуты какие-либо договоренности по ее итогам? И действительно ли звучало предложение об увязывании смоленского памятника с памятниками красноармейцам в Польше?
Манилова: Нет и еще раз нет. Увязывание - это выдвижение встречных условий. Как раз мы этим никогда не занимаемся. Это абсолютно неприемлемо. Память о трагической гибели под Смоленском президента Польши и польских граждан должна быть и будет увековечена. Мы уважаем память о погибших. Наша работа по увековечению памяти советских военнопленных в Польше - это параллельный процесс, а не перекрестный. Мы будем этого добиваться, будем убеждать польских коллег, проходить все процедуры, установленные польским законодательством. А мемориал под Смоленском - отдельная тема, ни с какими другими проектами, пусть даже очень важными для нас, не связанная. Мы заинтересованы не тормозить, а ускорить принятие решения. Доказательство тому - наши регулярные приглашения представителей Министерства культуры и национального наследия Республики Польша в Москву.
О чем шла речь в беседе с послом Польши, так это об излишней бюрократизации и бесконечной переписке между ведомствами. Было сказано: давайте откровенно и четко формулировать позицию и искать компромисс, что называется, "не заводя рака за камень". Как раз для выработки возможного компромиссного решения 21-22 апреля планируем провести встречу российской и польской координационных групп по строительству смоленского памятника. Рассчитываем, что лед тронется.
Что касается памятника красноармейцам в Кракове, Российское военно-историческое общество выступило с инициативой увековечить память советских военнопленных еще в прошлом году. Поляки ответили практически категоричным отказом. Продвинулась ли как-то работа по этому проекту?
Манилова: Российская сторона продолжает проработку вопроса установки памятника погибшим военнопленным красноармейцам на Раковицком кладбище в Кракове, прежде всего в части направления по всем каналам в Польшу неопровержимого документального и исторического обоснования своей инициативы. Проект памятника представлен Российским военно-историческим обществом - инициатором его установки, и им же объявлен сбор средств. Это будут народные деньги.
Но мы, к сожалению, вынуждены констатировать явную политизированность данного вопроса. Достаточно посмотреть на официальный ответ, который пришел от польской стороны на заявку РВИО. В нем, в частности, сказано о том, что факт захоронения 1200 красноармейцев на данном участке является неподтвержденным. Но позвольте, еще в 2013 году российской и польской стороной - тем самым Советом по охране памяти борьбы и мученичества, который сейчас нам отказывает, - был подписан паспорт захоронения, где черным по белому указано, сколько военнопленных какой национальности захоронено на данном участке. А теперь они, получается, отказываются от подписанных ими же самими документов. Для нас это не вопрос политики. Это дань памяти перед нашими предками, их родственниками, нынешним поколением. И мы будем продолжать добиваться увековечения памяти погибших, потому что по-другому просто не может быть.
Хотела бы отметить, что в конце марта министр культуры и национального наследия Республики Польша М. Омилановская в своем письме на имя В.Р. Мединского подтвердила готовность возобновить консультации по этому вопросу. Хотелось бы надеяться, что эти слова найдут подтверждение на практике.
Когда появились сообщения о краковской инициативе, также писали, что это лишь один из ряда аналогичных проектов. Предполагается ли продолжить деятельность по увековечению памяти погибших в Польше российских граждан?
Манилова: Российское военно-историческое общество занимается этим не первый день и отнюдь не только в Польше. За последний год установлено пять памятников в различных странах Европы - во Франции (три), Сербии, Республике Сербской (Босния и Герцеговина).
Мы не просто хотим - мы обязаны добиваться достойного увековечения памяти сотен тысяч наших соотечественников, погибших в Польше, в соответствии с Соглашением между правительством Российской Федерации и правительством Республики Польша о захоронениях и местах памяти жертв войн и репрессий от 22 февраля 1994 года. Соглашение регулирует все вопросы, связанные с установлением, регистрацией, обустройством, сохранением и должным содержанием мест памяти и захоронений: российских - в Республике Польша и польских - в Российской Федерации.
Хочу сказать, что поступают заявки от различных фондов и организаций с предложениями увековечения на территории Польши памяти не только военных, но и различных гражданских лиц, общественных деятелей. Многие из этих проектов будут в ближайшее время запускаться в работу. Ведь Россию и Польшу связывает долгая и насыщенная общая история, у нас много объектов совместной памяти. Мы чтим ее на территории России, настаиваем на том, чтобы ее уважали и в Польше. В том числе считаем абсолютно недопустимыми столь частые случаи осквернения памятников советским военнослужащим в Польше. Подобные акты вандализма, не совместимые с христианской моралью, с общечеловеческими нормами, должны жестко пресекаться властями любых, точнее всех государств.
По инициативе польской стороны был отменен "перекрестный" Год Россия-Польша. Означает ли это прекращение культурно-гуманитарного сотрудничества, или какие-то мероприятия все же проводятся?
Манилова: Министр культуры Владимир Мединский "по горячим следам" заявил, что отмена Года не означает отмены российско-польских культурных связей. Потому что они не декретами установлены, а взаимным тяготением культур, историческим опытом и желанием деятелей культуры с обеих сторон не закрывать эту дверь.
В ходе рабочего визита в Польшу в феврале этого года наши представители договорились с руководителями польских учреждений культуры о проведении в 2015 году российских и польских культурных акций на паритетной основе.
В частности, осенью 2015 г. в Польше состоятся гастроли Государственного академического ансамбля народного танца имени И. Моисеева, будет реализован совместный проект фестиваля "Золотая Маска" и Института Адама Мицкевича - спектакль "Три сестры" (режиссер - Л. Додин), пройдут концерты лауреатов Международного конкурса имени П.И. Чайковского. В России в текущем году запланированы концерты симфонического оркестра "Симфония Варсовия" п/у Кшиштофа Пендерецкого, проект "Польский театр. Впервые на русском" на базе МХТ имени А.П. Чехова и постановка спектакля "Дзяды" А. Жуховского в рамках фестиваля "Золотая Маска". Кроме того, в 2015 году состоятся традиционные обменные кинофестивали "Спутник над Польшей" и "Висла".
Уверена, залы будут полными. А полные залы - лучший ответ скептикам.