Поделиться
На улице дышало теплом лето. Люди вокруг громко разговаривали и так же громко улыбались. (Не могу объяснить, но твердо знаю, что в Израиле люди улыбаются громко.) Со своей близкой подругой я шел по обычному израильскому городу Петах-Тиква. Походка подруги была целеустремленной: я понимал, что мне хотят показать что-то интересное. Или привести в некое замечательное место. И вот мы пришли. Куда, я не понял. Строгий, но улыбчивый охранник проверял нас очень тщательно, попросил пройти через рамку металлоискателя, как в аэропорту. "Где мы?" - спрашивал я подругу. "Догадайся", - отвечала она.
Мы вошли в светлое, я бы даже сказал, веселое помещение. На стенах висели репродукции великих картин. Какие-то фотографии. Какие-то явно сделанные детьми поделки, в том числе скульптуры. Увидев людей в зеленоватых халатах, я решил, что мы попали в больницу. Но ведь не может же такого быть, чтобы мы ходили по больнице, а на нас никто не обращал внимания. Вообще никто. Мы поднялись на третий этаж. И тут стало абсолютно очевидно, да, это - больница: мы были в одном из медицинских центров Израиля. На нас никто не обращал внимания. "А какие здесь приемные часы?" - спросил я. "Зачем? - удивилась подруга. - Любой человек в любой момент может прийти и навестить друзей или родных". "И в реанимацию?" - спросил я потрясенно.
В онкологическом отделении для детей мама везла каталку, на которой лежал ее крошечный ребенок с трагическим взглядом Христа. Ребенок был утыкан трубками. Мама возила его по коридору туда-сюда. На нас по-прежнему никто не обращал внимания.
Я - человек, воспитанный советской системой, у которого первое место работы - 36-я городская больница, все время ждал строгого окрика: "Стой, куда? Вы к кому?" Мы были никому не интересны. Мимо прошел человек с ковриком через плечо, подошел к окну и стал молиться своему богу - на него тоже никто не обращал внимания. "Понимаешь, - объяснила подруга. - Здесь не исходят из того, что люди хотят принести в больницу зло. Серьезная охрана на входе - это да. Но, если ты пришел в больницу, тебя не подозревают в том, что ты пришел сделать гадость. Здесь исходят из того, что если ты пришел сюда - значит, тебе надо". На другом этаже в палату к дедушке пришли дети и внуки. Их было много. Они вели себя тихо, однако было абсолютно очевидно, что им весело. Дедушка улыбался. Я вспомнил, как после травмы мой сын лежал в детской больнице. Я приехал его навещать. Охранник сказал: "У вашего сына - ваша супруга". "И что?" - "По инструкции положен один родитель". - "Почему?" - "По инструкции". Грешным делом, я подумал тогда, что охранник выманивает деньги. Но - нет. Они его не привлекли: он соблюдал инструкцию. В той же больнице в целях безопасности были заклеены все электрические розетки. А у детей тут одна радость: гаджеты, которые надо заряжать. И вот в строго означенное время - то ли час, то ли два - около розетки, рядом с которой дежурила медсестра, выстраивалась очередь детей и родителей. Почему нельзя розеткой, за которой наблюдает медсестра, пользоваться целый день, я так и не понял.
Вот говорят: у нас захлебывается реформа здравоохранения. Денег, говорят, нет. Финансово-экономические, говорят, проблемы. А чтобы людьми быть, чтобы подумать, что больной ребенок хочет папу с мамой вместе видеть - тоже нужны финансы? А чтобы человек в любой момент мог прийти к своему больному родственнику - это почему нельзя сделать? Разве нет денег и нет сочувствия - это одно и то же?
Я ни разу не специалист в медицине и, тем более, в ее реформах. Но, может, имеет смысл поменять угол зрения и сначала подумать о том, какая медицина нужна людям, а потом решать, как эти потребности людей можно экономически решать?
Что не позволяет нам отменить огромное количество инструкций, которые мешают человеку в больнице легче переносить свою болезнь и одиночество? Гигиена, говорите? Не секрет, что в российских больницах (где за деньги, где бесплатно) можно получить пропуска, позволяющие посещать человека в любое время. Почему же нельзя отменить приемные часы? Почему нельзя подумать о том, чтобы больница была не местом печали, а местом радости? Здесь ведь не только болеют и умирают, здесь выздоравливают. Но главное: здесь живут. И знаете, чего еще нет в медицинском центре в Петах-Тикве? Запаха больницы. Нашего привычного образа больницы. Красивое и радостное место более всего похоже на санаторий.
Легче ли от этого маме, у которой ребенок болен раком? Не знаю. Я вообще не знаю, как и что может облегчить жизнь человека в такой ситуации. Но то, что она имеет возможность денно и нощно быть рядом с ребенком и возить его по больничным коридорам, - это безусловно правильно.
Как только речь заходит о медицине, мы тут же вспоминаем о деньгах - и это важно. Но мне на ум приходит знаменитая фраза классика: "Разруха не в клозетах, а в головах". Ничто не мешает сделать так, чтобы к больным относились как к людям, всячески стараясь облегчить их участь и их жизнь. Вот так бы взять и подумать: как будет лучше больному? И отменить все те инструкции, которые делают его жизнь хуже. Какая-такая экономическая ситуация мешает это сделать?
... Кстати, Петах-Тиква в переводе на русский означает "Врата надежды". Но это так, к слову.