- Историк Леонид Максименков недавно опубликовал в популярном журнале статью, в которой уверяет, что проблема допуска к архивным документам военной поры до сих пор не решена. Он прямо обвиняет вас, Андрей Константинович, в дезинформировании народа, мол, держите в сейфах документы, которые должны предъявить общественности. В частности, речь о личном фонде Сталина. По вашим словам, открыто практически все, Максименков же пишет, что по-прежнему засекречено более десяти процентов архива, даже перечисляет, какие именно бумаги скрыты от наших глаз...
- Первое. Господин Максименков хорошо известен не только публике, но и профессиональному сообществу. Последние лет двадцать он небезуспешно делает себе имя, в том числе такого рода публикациями.
Второе. Личный фонд Сталина хранился не у нас, его передали в РГАСПИ из президентского архива. Как, кстати, и документы ГКО - Государственного комитета обороны. Надо понимать: не мы регулируем, что, в каком объеме и кому отдавать на хранение. Когда говорю, что открыто 99,8 процента фонда Сталина, подразумеваю массив имеющихся в нашем распоряжении документов.
Третье. Такие публикации - хороший повод поговорить о досужих размышлениях на тему тотальной закрытости российских архивов.
Могу заявить со всей ответственностью: на секретном хранении в РГАСПИ не содержится информация, способная перевернуть наше представление о тех или иных страницах прошлого. Главным образом это персональные данные, не подлежащие огласке. Нет никаких великих тайн! Чтобы было понятно: сегодня засекреченными продолжают оставаться три десятых процента от общего количества документов, находящихся в РГАСПИ. Они способны лишь уточнить детали, штрихи тех или иных событий, не более.
Применительно к нашим коллекциям проблема носит абсолютно надуманный характер.
Настроение общества в нашей стране на протяжении десятилетий формировала историческая публицистика, весьма вольна обращавшаяся с фактами. Нам еще только предстоит научиться опираться не на эмоциональные рассуждения по принципу "нравится - не нравится", а на комплексные исследования. РГАСПИ, как и другие архивы, готов предоставить документальную базу. Общество должно определиться, что из прошлого взять в будущее, а с чем необходимо расстаться. Для этого, повторю, надо работать с первоисточниками.
- Многое вы уже показали на выставке "В штабах Победы". Свидетельствую как очевидец: экспозиция крайне любопытная. Удивительна стилистика иных постановлений ГКО. Вот цитата: "Государственный Комитет Обороны должен признать, что отдельные командиры и рядовые бойцы проявляют неустойчивость, паникерство, позорную трусость, бросают оружие и, забывая свой долг перед Родиной, грубо нарушают присягу, превращаются в стадо баранов, в панике бегущих перед обнаглевшим противником..."
Это, замечу, 16 июля 1941 года.
- Меня фраза тоже поразила, когда прочел ее впервые. Безусловно, она носит эмоциональный характер, но это вполне объяснимо, если вспомним, что уже к осени 1941 года счет советских военнопленных шел не на десятки и даже не на сотни тысяч человек. Конечно, были очаги сопротивления, остались командиры и части, способные дать достойный отпор врагу, но прежняя Красная Армия де-факто перестала существовать, была деморализована и разгромлена.
По сути, пришлось все создавать заново. В 1941 году ГКО принимает ряд шагов, направленных на повышение дисциплины и управляемости войсками, на пресечение самострелов и дезертирства. Порой эти меры носили избыточный, драконовский характер. Одним из постановлений предписывается арест семей военнослужащих, командиров и политработников, сдавшихся в плен. Сразу было ясно: распоряжение невыполнимо - где взять столько тюрем и лагерей для родственников миллионов плененных? Как говорится, всех не пересажаешь. А ведь есть еще моральная сторона вопроса...
- Вас мраморный Ильич в холле РГАСПИ не смущает?
- Ни в коем случае. Мы находимся в стенах памятника истории и культуры, это место должно сохраниться в том виде, в каком оно досталось современной России. Здание строилось в 1927 году для Института Ленина будущим главным архитектором Москвы, автором Генерального плана реконструкции города академиком Чернышевым в стиле советского авангарда. Это часть нашей истории, отмахиваться от нее не имеем права. По этой же причине крайне сожалею, что не сохранился мемориальный музей-квартира Ленина в Кремле. Как и зал заседаний политбюро ЦК ВКП(б). Во время реконструкции 1990-х их уничтожили, что, на мой взгляд, было неправильно и с содержательной, и с политической точки зрения.
- А попытки вынести отсюда каменного Ленина были?
- Отсюда хотели вынести весь архив. В том числе не так давно. Мол, советское прошлое не нужно современной России ни в каком виде, поэтому РГАСПИ тут не место.
Мы боролись с подобным подходом и будем бороться. Вне зависимости от отношения к Ленину, Сталину, ВКП(б) и КПСС никто не смеет отказываться от собственного прошлого. Его нельзя стереть ластиком, как неудачную картинку, и перерисовать заново. Что было, то имеем и храним. С этой историей надо жить, помнить ее и знать. Хотя бы для того, чтобы не повторять допущенных ошибок.
Полностью беседу с Андреем Сорокиным читайте в июньском номере журнала "Родина"
Кстати
Главная тема июньского номера журнала "Родина" - Парад Победы 24 июня 1945 года. Среди материалов, посвященных параду, - воспоминания внуков и правнуков участников Парада, подробный рассказ о командирах сводных полков, вышедших на Красную площадь, уникальные фотографии событий того дня.
Военная тема продолжена в разделе "Библиотека "Родины". Наверняка вызовет интерес читателей материал "Как ловили генерала Власова", в котором публикуются шифровки и донесения контрразведки о деятельности предателя.
Под рубрикой "Загадки Родины" в материале "Золото Колчака" член общественного Совета по внешней и оборонной политике Марк Массарский рассказывает о возможной развязке захватывающего детектива, начавшегося в 1918 году, когда был утрачен золотой запас России. В материалах номера много исторических документов и фотографий.