На аукционе Sotheby's выставят украденную картину Айвазовского
У этой картины Айвазовского судьба сложилась так же нелегко, как и у ее прежних хозяев. Где-то в 1940-х, уже после войны, контр-адмирал Иван Носенко, немало сделавший для становления советского военного и гражданского флота, купил ее у известного коллекционера Дедова. Носенко занимал в 1954- 1956 годах исключительно ответственный пост министра. И не просто какой-то банальной отрасли, а министерства судостроительной промышленности. Одно это говорит о доверии, которым пользовался нарком. А хобби у министра было для тех времен необычным для людей его профессии и ранга. Коллекционер Носенко выставлял принадлежащие ему работы Айвазовского, Маковского, Саврасова на огромных выставках на Кузнецком. В 1956-м Носенко скоропостижно скончался. Все наследство перешло к жене Тамаре и детям.
Один из сыновей Носенко, Юрий, не без помощи, как рассказывают, отца продолжил свою карьеру в органах безопасности. Шел в гору, ездил в загранкомандировки. В одной из которых вдруг перебежал к американцам. Сколько вреда нанес предатель - не тема этой статьи.
Суровый приговор, вынесенный перебежчику, коснулся и памяти его отца. Даже верфи, названные в честь Носенко-старшего, были переименованы, упоминания о нем вычеркнуты из учебников и энциклопедий. Жаль...
А сын после долгих приключений и даже отсидки в американской тюрьме был принят на работу в ЦРУ и благополучно скончался в 2008 году, перешагнув 80-летний рубеж.
Знал ли Юрий, что в 1997-м квартира его матери была ограблена, и все полотна, включая и стоившего тогда больше 120 тысяч долларов Айвазовского, исчезли? Кража не была раскрыта. Дело оказалось темным: старенькая Тамара Носенко не дала никаких показаний.
Возникает мысль, а не было ли то похищение спланировано теми, кто хотел бы переправить полотна куда-то подальше за океан? Или это слишком непростое предположение? Обычная кража. Хотя, конечно же, по чьей-то наводке.
Картина исчезла, чтобы всплыть почти два десятилетия спустя. Кто ее хозяин? Кажется, и это останется тайной.
Знаю, что у многих прекрасных полотен "жизнь" складывается чрезвычайно загадочно. С детства был влюблен в картину великого Дейнеки "Футболисты". Чтобы посмотреть на нее, не надо было ходить ни в какую галерею: мускулистые герои висели и зимой, и летом у друзей в соседней неотапливаемой даче. Но умер хозяин огромной коллекции, ушла его приятнейшая жена. А родственники, несмотря на все мои призывы, раздававшиеся в первой половине 1990-х, все никак не ехали из Питера. Я неумело заколачивал двери, навесил здоровые замки.
Да, вы правильно поняли. "Футболистов" украли. И поиски их ни к чему не привели. И лишь годы спустя мой близкий петербургский друг и наследник коллекции вдруг огорошил меня: "Дейнека нашелся". Оказалось, что немалых размеров полотно хранилось у кого-то, неизвестно кого, где-то в подмосковном гараже. А потом всплыло в Германии. Имя (немецкого?) владельца неизвестно. Подтверждение слов моего безвременно ушедшего товарища я нашел в не слишком тиражном специализированном журнале для любителей живописи.
Так что судьбы у картин такие разные. Ни "Вечер в Каире", ни "Футболистов" везучими не назовешь. И все же даже на их примере прослеживается некая закономерность. Исчезнувшие - не пишу похищенные - картины имеют обыкновение появляться на свет божий. Раньше они всплывали "через два поколения", теперь еще быстрее. Может быть, ни Айвазовский, ни Дейнека не потеряны для своей родины, России. Сколько стоят теперь "Футболисты", сказать не могу, в 1993-м их оценивали в 30 тысяч долларов. Начальная оценка Айвазовского, превратившегося в самого "кассового" российского художника, - полтора-два миллиона фунтов. Все-таки жаль, что картина добралась до "Сотбис". Есть лишь крошечная надежда, что она привлечет внимание соотечественников. Пусть и олигархов.
Путешествие Айвазовского из Египта в Лондон
Жанна Васильева
"РГ" попросила прокомментировать ситуацию Михаила Каменского, директора отделения Sotheby's в России.
В новостных лентах появилось сообщение, что "российское бюро Интерпола направило в правоохранительные органы Великобритании запрос с требованием снять картину Айвазовского с торгов, поскольку она была похищена". Sotheby's отказался это сделать. Но совсем не в интересах аукционного дома продавать картину, которая заявлена как украденная...
Михаил Каменский: Не просто не в интересах. Это невозможно.
Тогда что произошло?
Михаил Каменский: Предыстория такова. В 2013 году мои коллеги предложили семье коллекционеров из Европы выставить на торги работу Айвазовского "Вечер в Каире", которая была приобретена ими в Европе же, в 2000-м. Работу сопровождало заключение эксперта из Третьяковской галереи, подтверждавшее ее подлинность. Вещь была куплена абсолютно легально. Когда мы договорились, что работа появится на торгах Sotheby's, нам предоставили все документы, подтверждающие добросовестность владения. Мы также попросили владельцев составить провенанс картины.
Владельцы залезли в Интернет и, к своему изумлению, обнаружили публикации 1997, 1998 и начала 2000-х годов, где шла речь об ограблениях коллекционеров в Москве. И в этих статьях упоминалась работа Айвазовского с тем же названием.
Коллекционеры, как люди законопослушные и добросовестные, немедленно оповестили нас о своих находках. И мы начали уточнять историю работы. Понятно, что если бы эта работа оказалась краденой, то, естественно, мы должны были бы ее задержать и способствовать восстановлению справедливости.
Я в Москве обратился в Министерство культуры РФ с запросом, числится ли такая картина Айвазовского в базе данных культурных ценностей, находящихся в розыске, и получил отрицательный ответ. Кроме того, мы узнали, что есть еще одна база произведений, находящихся в розыске, - в МВД России. Мы и туда обратились с запросом. В антикварном отделе МУРа было найдено много карточек с описанием похищенных картин Айвазовского. На одной из них, где не было ни фотографии, ни детального описания работы, упоминалась работа Айвазовского "Вечер в Каире".
Иначе говоря, речь шла о той же работе?
Михаил Каменский: Это как раз вопрос, который мы задавали. Работы совпали по названию. Но у любого художника, прожившего долгую плодотворную жизнь, обычно много работ с одним и тем же сюжетом и одним и тем же названием. Правда, известно, что Айвазовский не так уж много писал картин, связанных с Египтом, но тем не менее оснований утверждать, что это одна и та же работа, не было ни у нас, ни у следователей.
Мы, естественно, все рассказали владелице. Она заключила контракт с московским адвокатом. Тот направил запрос в МВД и получил официальную повестку, чтобы нынешний владелец явился на допрос. Прилетев из Европы в Москву, вместе с адвокатом они пришли на допрос. Были предъявлены документы, которые доказывали, что нынешний владелец является добросовестным законным владельцем. Также была приложена экспертиза ГТГ.
Все, что можно было спросить, было спрошено, и все, что знали, владельцы рассказали. После чего мы получили письменный ответ Следственного управления РОВД Краснопресненского района Москвы, который подтверждал, что следствие не располагает информацией, которая могла бы стопроцентно идентифицировать похищенную вещь с той, что находится в Лондоне.
Этот документ послужил основанием решения Sotheby's поставить картину на торги. Мы предприняли все возможные действия, чтобы прояснить ситуацию.
История проверок длилась два года?
Михаил Каменский: Да, с 2013 года.
Тогда откуда взялся иск российского Интерпола?
Михаил Каменский: Информация о вещах, которые ставятся на торги, выкладывается на наш сайт. Там-то представители семьи Носенко увидели фотографию картины "Вечер в Каире" и, по их мнению, эта работа и была та самая, которая была похищена из их квартиры. Они, естественно, возмутились и стали писать заявления в МВД и министерство культуры. Несколько дней назад мы получили письмо из министерства культуры, в котором было написано, что вещь является краденой и ее просят снять с торгов. Одновременно по линии Интерпола лондонская полиция получила письмо аналогичного содержания. Но ни одно из этих писем не было международным следственным поручением. Иначе говоря, это не тот документ, который по существующему регламенту является основанием для того, чтобы лондонская полиция эту вещь арестовала. Поскольку ни в одном документе не было аргументов, которые позволили бы однозначно утверждать, что эта та самая похищенная вещь.
Но вряд ли семья Носенко разделяет эту точку зрения?
Михаил Каменский: Мы вступили в контакт с семьей Носенко. Переговоры были очень непростые. Судите сами. На сегодняшний день есть стопроцентно добросовестный владелец, живущий в Европе, и есть другой предполагаемый добросовестный владелец, живущий в Москве. Если мы по просьбе одной стороны снимаем картину с аукциона, то другая сторона, живущая в Европе, имеет все права подать против нас и против тех, кто инициировал снятие с торгов, многомиллионный иск. Мы рассказали об этом семье Носенко и предложили им компромиссное решение. Суть его в том, что они не возражают против продажи этой картины, а все претензии переносят на те деньги, которые будут выручены в результате продажи.
Они согласились?
Михаил Каменский: Да. Есть соглашение между семьей Носенко и добросовестным владельцем о том, что вещь продается, следствие не прекращается. Если эта вещь будет продана, то на эти деньги они будут претендовать либо на основании мирового соглашения, либо решения следственных или судебных органов.
Иначе говоря, деньги будут заморожены?
Михаил Каменский: Да. Пока стороны не договорятся. Либо не будет другого правомочного решения... В любом случае Sotheby's следует духу и букве закона и, естественно, уважает права собственников, как российских, так и зарубежных.
Семья - это внуки наркома Носенко?
Михаил Каменский: Скорее всего, внуки и правнуки.
Насколько часто приходится сталкиваться с такими ситуациями?
Михаил Каменский: Если говорить о мировом арт-рынке и крупнейших аукционных домах, то, может быть, раз в несколько лет. Рутинные процедуры подготовки вещи к торгам, ее экспертиза - достаточно тонкий фильтр.