Поделиться
Бесспорно, Андерссон - уникальная фигура в мировом кино. Он один из главных режиссеров последних десятилетий, однако на его счету всего пять полнометражных картин. Свой самый знаменитый на данный момент фильм - "Песни со второго этажа" - он сделал после 25-летнего перерыва в карьере, связанного с уходом в рекламную индустрию. Андерссон - обладатель уникального авторского почерка, который мгновенно узнается и который, кажется, невозможно скопировать, но при этом он не может похвастать обилием призов на фестивалях. Самую престижную в своей жизни награду - "Золотого льва" Венецианского кинофествиаля как раз за "Голубя" - режиссер получил лишь в прошлом году.
Перед премьерой своего нового фильма Рой Андерссон обсудил с корреспондентом "РГ" свою нелюбовь к Ингмару Бергману, равнодушие к "Девушке с татуировкой дракона" и влияние русской культуры на его биографию.
Господин Андерссон, после того как вы на четверть века пропали из киноиндустрии, случилось триумфальное возвращение с "Песнями со второго этажа". Что вам дали эти 25 лет без большого кино?
Рой Андерссон: Прежде всего, я стал более независимым. Свой первый фильм "Шведская история любви" я сделал в 1970 году, когда мне было 27 лет. Та картина имела невероятный успех - причем как у критиков, так и у публики. Но спустя пять лет я снял картину "Гилиап", которая стала самым громким провалом шведского кино в том году - она никому не понравилась, и потерпела оглушительное фиаско в прокате. Такое происходит довольно часто, но в моем случае это означало фактический запрет на профессию - ни в Швеции, ни за ее пределами не было человека, который после "Гилиапа" был бы готов вложить хотя бы одну крону в мои полнометражные работы. Я оказался вне киноиндустрии, мне нужно было чем-то кормить двоих своих детей. Поэтому когда мне позвонили из страховой компании и предложили снять рекламный ролик, я не стал отказываться. Я сделал несколько роликов, они пришлись по вкусу всем и получили массу призов на фестивале рекламы "Каннские львы". Больше двух десятков лет я снимал рекламу - и я не избегаю разговоров об этой части своей биографии, потому что без нее не произошло бы моего возвращения в кино. Благодаря этой работе я основал собственную продюсерскую компанию, которая участвовала в производстве всех моих фильмов 2000-х годов - от "Песен со второго этажа" до фильма "Голубь сидел на ветке, размышляя о жизни".
Но в то же время кажется, что именно из рекламных роликов в ваши поздние картины перекочевал абсурдизм, который так свойственен вашим картинам.
Рой Андерссон: Конечно, на рекламе я оттачивал свой стиль. Мои первые картины были реалистическими, но уже тогда я очень любил Сэмюэла Беккета - его стиль, его пьесу "В ожидании Годо". И реклама позволила мне не только использовать какие-то абсурдистские приемы, но и выработать свой собственный визуальный стиль, который лучше всего подходит этим приемам. Так что я и не думаю жаловаться на то, что четверть века прошла впустую.
После смерти Ингмара Бергмана вас стали называть шведским режиссером №1. Как вам такой статус?
Рой Андерссон: (После паузы) Меня вообще по-разному называли. Анти-Бергман, например - из-за того, что он придерживался очень правых взглядов, а я всегда был леваком.
Еще "Бергман для бедных"
Рой Андерссон: Ну разве что для бедных в самом прямом смысле этого слова - я всегда был против так называемого "элитарного кино", доступного только для избранных.. Вообще сравнения с Бергманом, наверное, неизбежны, но не могу сказать, что какое-то из них было бы справедливым или как-то меня трогало.
Известно, что вы были с ним знакомы и ваши отношения не сказать, чтобы сложились. Что между вами произошло?
Рой Андерссон: В 1967 году я поступил в Шведскую киношколу. В то время Бергман был ее ректором. В киношколе студенты должны были снимать этюды, и периодически Бергман собирал всех нас, чтобы эти этюды обсудить. Мои работы неизменно вызывали у него раздражение. Как-то раз он сказал мне: "Если вы будете и дальше снимать настолько левацкие картины, я не позволю вам работать в кино". Словом, любить друг друга у нас особых причин не было. Нет-нет, не подумайте - безусловно, я считаю Бергмана великим режиссером, хотя мне и нравятся всего три или четыре картины из всей его фильмографии. Но в то же время он был злобным и завистливым человеком и отвратительным учителем- в чем я имел шанс убедиться. Он любил унижение, а терпеть не могу, когда людей унижают.
Вы сами не думали о преподавательской деятельности?
Рой Андерссон: Я совершенно не против. Мне кажется, я смогу быть хорошим наставником. По крайней мере, опыта делать малобюджетное у кино мне не занимать. А в современной Швеции это едва ли не главное умение. (Улыбается)
Вообще скандинавская массовая культура сейчас очень популярна в мире - про феномен современного шведского детектива пишутся диссертации. А экранизации этих детективов - в основном телевизионные - становятся хитами далеко за пределами той же Швеции.
Рой Андерссон: Да, я знаю - "Девушка с татуировкой дракона", "Мост"... Это очень хорошо для режиссеров и актеров - когда то, что они сделали, становится популярным во всем мире. Но у меня эта волна популярности шведского криминального жанра не вызывает особых эмоций. Я все-таки работаю совсем в другой стилистике.
Ваши фильмы российские синефилы любят особо нежной любовью за сочетание иронии и абсурда, столь свойственного русской культуре. Сами вы испытали на себе влияние нашей культуры?
Рой Андерссон: Для меня приятно это слышать, потому что русская культура, конечно, очень сильно повлияла на меня - причем в ключевые моменты моей жизни. Когда я был подростком, то не мечтал быть режиссером. В то время я хотел стать писателем под впечатлением от произведений Чехова и Достоевского. Определенно - я грезил тем, что стану новым Чеховым. (Улыбается). Но в конце 50-х я изменил свое мнение относительно своего будущего и выбрал профессию режиссера. На это меня сподвигли "новые волны" в кино, которые начали возникать в Европе в конце 50-х годов. Эти фильмы не похожи на то, что было до того, они сложнее и интереснее голливудской продукции. И среди этих картин, произведших на меня сильнейшее впечатление, три были сделаны в вашей стране - это "Летят журавли", "Судьба человека" и "Баллада о солдате".
Но вы ведь и более ранний советский киноавангард жалуете, судя по финальным кадрам вашего предыдущего фильма "Ты, живущий"?
Рой Андерссон: О да, та моя картина заканчивается пролетом бомбардировщиков над городом, в этой сцене я цитирую "Новую Москву" Медведкина. Потрясающе, что вы знаете этот фильм.
Вы бывали в России трижды за последние 15 лет. Как, на ваш взгляд, за это время изменилась страна?
Рой Андерссон: Я всегда прежде всего смотрю на людей - и мне не кажется, что тут с вами произошли какие-то существенные изменения. Вы по-прежнему грустны и очень чувствительны. Мне кажется, лучше всего русский характер описал Чехов. В его пьесе "Дядя Ваня" Елена Андреевна смотрит в окно и говорит: "Вот уже и сентябрь. Как мы переживем зиму?" Эта тоска, меланхолия, экзистенциальная грусть - называйте как угодно - по-прежнему остается совершенно уникальной и притягательной чертой русского характера. Хотя, конечно, невозможно не заметить, что у вас появилось новое поколение, которое ничем не отличается от своих европейских сверстников - и эти люди неизбежно будут влиять на страну в будущем.