Несмотря на чрезвычайную осторожность в оценке ведущихся дискуссий со стороны официальных лиц и источников в делегациях, существует высокая вероятность, что документ с пафосным названием "Совместный всеобъемлющий план действий" будет принят. Иной результат уже кажется невозможным - слишком много усилий приложили участники переговорного процесса для создания соответствующей уровню события драматургии. Тут и философские заявления западных представителей - "ничего не решено, пока все не решено", и полное трагизма выступление руководителя иранского внешнеполитического ведомства с балкона отеля "Кобург" - "мне нужно сохранять надежду" и обнадеживающее высказывание прилетевшего в Вену главы МИД Китая - "необходим рывок к финишной ленточке". Но так или иначе до 7 июля соглашение "шестерки" с Ираном должно быть подписано. Или отложено до лучших времен.
Перед саммитом БРИКС, который откроется 8 июля в Уфе, на завершающий этап венских переговоров прилетел министр иностранных дел России Сергей Лавров. Подписание документа, который по одним сведениям готов на 90 процентов, по другим на 91, а некоторые источники и вовсе называют цифру 99 процентов, ожидают до среды. Не позже. О том, что произойдет, если, по словам одного из переговорщиков, снять "чувствительные вопросы, на которые нельзя закрывать глаза" в обозначенные сроки не удастся, собравшиеся в отеле "Кобург" главы внешнеполитических ведомств публично не упоминают. Словно, такой альтернативы не существует.
Переговорный спектакль с Ираном с его многочисленными антрактами, бенефисами отдельных актеров, и отставками не слишком удачливых исполнителей, длился десять лет. Теперь он подходит к концу. В этом участники "шестерки" и Иран пытаются в Вене убедить мировое сообщество, обещая, что новых сценических актов не будет, как минимум лет 10 - на такой срок рассчитаны большинство договоренностей по иранской ядерной программе.
Но под чем собственно поставят подписи главы внешнеполитических ведомств "шестерки" и Ирана?
Те 20 страниц документа, которые разместят в открытом доступе, дадут лишь общее представление о содержании будущего договора. Тогда, как его пять приложений, останутся в "тени". Заложенные во Всеобъемлющем соглашении с Ираном ловушки и мели не обещают спокойной жизни никому из его "подписантов". Эксперты уже гадают сколько продержится новый документ после того, как его ратифицируют парламенты государств, вводивших санкции против Ирана, и Совет безопасности ООН. Приходят к выводу, что немного - не более трех лет: соглашение, которое считают своим внешнеполитическим успехом, одновременно президенты США и Ирана, рискует оказаться не жизнеспособным. Как часто бывало в международной практике, написанный "эзоповым языком" договор может быстро стать дипломатическим полем боя, где каждая из сторон будет аппелировать к тем параграфам, которые подтверждают ее правоту.
Но о перспективах таких грядущих баталий в Вене не рассуждают, ограничиваясь сообщениями о сиюминутных тактических успехах переговорщиков. На самом высоком уровне отметаются подозрения, что всеобъемлющее соглашение с Ираном может оказаться не таким полным, как того хотелось. Словом, стороны публично демонстрируют полнейшую "сатисфакцию", призванную убедить национальные парламенты и мировое общественное мнение, что после прохождения всех процедур ратификации вопрос об иранской ядерной программе можно считать закрытым.
Отбросим технические детали будущего соглашения - количество остающихся в распоряжении Ирана центрифуг, судьбу уже обогащенного урана и будущее действующих иранских ядерных объектов - эти вопросы давно, с учетом многочисленных нюансов, обсудили эксперты. СМИ сообщали о конкурирующих друг с другом американских лабораториях, где моделировали работу иранских ядерщиков, чтобы получить точное представление о нынешнем уровне иранской ядерной программы. На данный момент понятно другое - соглашение между "шестеркой" и Тегераном будет заключено, поскольку президенты США и Ирана, хотя по разным причинам, заинтересованы в "ядерной сделке" именно сейчас. Так что драматизм нынешнего венского раунда переговоров носит напускной характер и сводится к поиску формулировок, которые позволят американскому и иранскому лидерам поубедительней рассказать о своем внешнеполитическом успехе.
Такая задача, и это никто не скрывает, может оказаться для обоих руководителей непосильной. Барак Обама торопит переговорщиков: если он опоздает с внесением договора с Ираном на утверждение Конгресса, законодатели уйдут на каникулы и процесс ратификации застопорится надолго. К тому же на Капитолийском холме преобладают республиканцы, которые считают готовящийся договор между "шестеркой" и Ираном личным проектом президента -демократа. Отчасти, как считают аналитики, это правда - Обаме остро необходим внешнеполитический успех, который сделал бы его правление историческим. Пока же в этом плане американскому лидеру похвастаться нечем. Но судя по заявлениям конгрессменов-республиканцев, они не намерены давать Обаме шанс попиарить себя и свою партию в условиях начавшейся в США борьбы за Белый дом. А потому в вопросе о снятии с Ирана санкций, который является ключевым в новом соглашении, будут стоять насмерть, требуя больших гарантий прозрачности иранской ядерной программы.
Не меньшие трудности, в случае успешного подписания соглашения с "шестеркой", ждут иранского президента Хасана Роухани. Если подписанный им договор на родине сочтут предательством национальных интересов, его ждет как минимум отставка. Тогда как немедленное снятие санкций с Тегерана, на чем настаивают иранские переговорщики, при сохранении основных параметров иранской ядерной программы и возможностей для дальнейшей "игры" с международным сообществом, напротив, укрепят его позиции. Сумеет ли Роухани преодолеть сопротивление радикального духовенства и тех кругов, где заинтересованы в сохранении санкций и процветании теневых схем торговли, остается не ясным: ведь будущий договор восстанавливает диалог Ирана с Западом в экономической сфере. "Мы приветствуем присутствие американских нефтяных компаний в Иране" - до такой перспективы договорился в интервью местной прессе министр нефти Ирана Бижан Нагдар Зангане. Европейские переговорщики в "шестерке" рассчитывают на дешевую иранскую нефть и участие своего национального бизнеса в других энергетических проектах. Недавно стало известно, что ряд крупных компаний Старого света, не дожидаясь снятия санкций, провели в Тегеране переговоры о возможном сотрудничестве. По неофициальным данным иранцы, которые хотят мощно вернуться на нефтяной и газовый рынок, предлагают инвесторам более выгодные, чем существовали прежде, до введения санкций, условия. В Тегеране уже объявили, что рассчитывают через пару лет добывать 5 миллионов баррелей в день против нынешнего миллиона баррелей.
Так что же оставалось по состоянию на понедельник "в скобках" при подготовке договора с Ираном? Тут надо дать пояснение: в еще не утвержденном тексте соглашения в скобки переговорщики размещали спорные пункты с указанием точек зрения сторон, по которым не удалось прийти к согласию. Среди таких вопросов - снятие оружейного эмбарго, на чем, в качестве одной из первоочередных мер, настаивает России. По понятным причинам против выступают входящие в "шестерку" страны Запада, заинтересованные, прежде всего, в доступе к иранским энергоносителям. Не все решено с доступом МАГАТЭ на иранские объекты и получением информации о прошлом иранской ядерной программы.
Никто из участников переговорного процесса в Вене не желает становиться причиной срыва исторического соглашения с Тегераном. Но никто не желает "остаться с носом" при подготовке всеобъемлющего плана действий в отношении Ирана, обладающего значительной экономической составляющей. И какая из стран "шестерки" после заключения нового договора в итоге поведет Тегеран "под венец", решается в понедельник на пленарном заседании министров иностранных дел "шестерки" в Вене.
Между тем
Переговоры "шестерки" международных посредников с Ираном в Вене, в Европе называют иначе: переговорами в формате "три плюс три". Такое обозначение не случайно. Первая "тройка" означает участие в дискуссиях трех стран, входящих в Европейский союз - Британии, Германии и Франции. Вторая - три страны, не имеющих отношения к ЕС ( США, Россия, Китай). При обсуждении иранской ядерной программы в Европе отказываются видеть единую "шестерку" и делят переговорщиков на "своих" и "чужих".