Те, кто знает творчество Елены Камбуровой, любят ее восторженно: "Волшебный голос, и какой диапазон!.. Каждая песня - целый спектакль...На ее концертах чувствуешь себя как на литургии в храме". К сожалению, в масштабах страны количество почитателей Камбуровой не так уж велико. И созданный ею уникальный "Театр музыки и поэзии" (таким театром любая столица могла бы гордиться) тоже пребывает в тени. Знаменитым артиста делает сегодня только телевизор, но Камбурову приглашают в основном на "Культуру", а этот канал широкой популярностью не пользуется. И получается, что обладательница редкого дара, 20 лет назад удостоенная звания народной артистки России, практически... спрятана от народа. Признавать этот факт особенно горько в эти дни, когда Елена Антоновна переживает свой "невероятный", по ее словам, юбилей. Но когда же еще подводить итоги? А вдруг хотя бы юбилей заставит поспешить эту обидную несправедливость исправить?
Вы так удивительно сохранились, в вашу юбилейную дату невозможно поверить...
Елена Камбурова: Для меня самой мой возраст - какая-то виртуальность. Может быть, дело в том, что не расстаюсь с идеалами юности, да еще что-то важное удалось приобрести за жизнь. Вообще-то возрастом можно и гордиться. Вот Анастасия Ивановна Цветаева, когда дарила свои книги, приписывала под фамилией: "95 лет отроду". Да, такое кокетство.
...Ну а Камбурова кокетства напрочь лишена. Это на сцене она может мгновенно перевоплотиться из величественной Антигоны в смешную девочку Марусю, голосящую по своим глупым гусям... В ста фильмах звучит ее неповторимый голос (увы, за экраном), в мультфильмах она озвучила, кажется, всех возможных зверей. Признается: "В душе я клоун". А внешне всегда очень серьезна и сдержанна. "Как хорошо, что вы не фифа", - обрадовалась Фаина Раневская при знакомстве с Леной. Окуджава писал о ней: "Редкое сочетание ума, вкуса и таланта". Как ни странно, в детстве, оказывается, ее "мучил дикий комплекс неполноценности". Но в то же время внутренний голос твердил, что она обязательно станет актрисой.
Родилась в Сибири, отец - инженер, мать - врач, греки из Приазовья. Детство прошло в небольшом городке Хмельницкий на Украине. Там с утра до ночи на улицах гремело радио. Лена замирала, когда передавали песни Шульженко или Великановой. Мечтала, чтобы в доме появился проигрыватель. Про музыкальную школу и мечты не было.
Среди своих наград ("их у меня многовато, можно было бы и меньше") особо дорожит двумя: Царскосельской художественной премией и второй - "Своя колея", очень уж соответствует это название творческому пути Камбуровой. Пробивала она свою, ни на кого не похожую колею с упорством рудокопа, не умеющего обходить ни острые углы, ни буераки.
Как вам удалось во все времена оставаться самой собой, не подчиняясь моде?
Елена Камбурова: А разве зависит от моды настоящая поэзия? Я ведь не бард, ничего сама не сочиняю, просто ищу такие тексты, которые меня захватывают и что-то делают с моей душой. Постигать тайну поэзии и находить ей голосом адекватное музыкальное воплощение потрясающе интересно. Когда это удается, хочется подарить людям свое открытие: эти слова вам известны, но посмотрите, какая тут глубина.
...Не решилась сразу после школы поступать в театральный, два года проучилась в Киевском институте легкой промышленности, бросила и поехала в Москву, в никуда - ни одного знакомого у нее в столице не было. Попыталась поступить в Щукинское училище - не приняли. Год работала на стройке, после чего поступила на эстрадный факультет циркового училища. Это оказалось удачей. Причастность к цирковому искусству отразилась в ее исполнительской манере. Режиссерский факультет ГИТИСа окончила позже.
Елена Камбурова: Я приехала в Москву совсем серой, не знала толком, что в стране творится, даже не слышала слова "ГУЛАГ"...
...А в стране творилась оттепель. Открывались запретные имена, в обществе вспыхнул горячий интерес к поэзии, стихи зазвучали на переполненных стадионах. Камбурову сделала известной радиостанция "Юность". О ней тогда много писали газеты, называли чудом, восходящей звездой.
Да, взлет ее был стремительным. Хорошо помню, как мы, студенты, буквально ломились на ее концерты в клубах МГУ - и на Ленгорах, и на улице Герцена. Большей популярности, чем тогда, у Камбуровой, пожалуй, не было.
Елена Камбурова: В том, что моя сценическая жизнь непросто складывалась, виноват, быть может, мой характер. Я ведь не умею "работать локтями", ходить по кабинетам, что-то для себя выпрашивать. Могу делать только то, что мне самой нравится. Наверное, поэтому у меня так долго не было права на сольные концерты.
Это что, официальный статус?
Елена Камбурова: Конечно. Экзамен принимали чиновники Москонцерта. Кстати, именно во время оттепели я провалила такой экзамен. Подготовила, казалось, безупречную программу, искренне выбирала самые патриотичные песни, мои любимые: "Орленок", "Гренада", "Трубач"... Но мне сказали, что пою не с той интонацией, "хожу по трупам" (в каждой песне кто-то погибает) и что народу это не нужно. Люди, мол, приходят на концерт отдыхать, развлекаться, а я зачем-то заставляю их грустить, думать о чем-то сложном...
Кажется, про песню Окуджавы "Простите пехоте" вам сказали, что с такой песней мы бы войну не выиграли?
Елена Камбурова: Это было в другой раз, позднее. Но факт тот, что права на сольный концерт мне не дали. Правда, в провинцию с сольными концертами нашу группу отправляли, знали же, что молодежь к нам придет. Нас было легко посылать куда угодно, нам платили сущие гроши, а устроители концертов какую-то выгоду, наверное, имели. Тяжелые это были поездки. Иногда приезжаешь, никто тебя не встречает, приходилось порой ночевать на вокзале. Неуютные гостиницы, холодные залы, допотопная техника на сцене. Но самое трудное - когда в зале преобладает случайная публика, которой мои песни совсем не нужны. Теперь-то понимаю, что сама была виновата перед этими людьми, не готовыми вслушиваться в настоящую поэзию. Наверное, я должна была с ними сначала поговорить, рассказать, кто и почему написал такие слова... А я ведь принципиально избегаю конферанса, считаю, что в самой песне все сказано. Так вот, и тогда выходила на сцену и сразу начинала петь, то есть обрушивала на головы этих людей что-то им непонятное.
Вы считаете тот период своего "бесправия" потерянным временем?
Елена Камбурова: Ни в коем случае. Ведь были города, особенно на Урале и в Сибири, куда мы ездили довольно часто, там нас уже знали и встречали очень тепло. Например, в Екатеринбурге (тогда - Свердловске) мы давали в неделю по пять концертов, и каждый - с новыми песнями. До сих пор встречаю в этом городе людей, которым удалось побывать тогда на всех концертах подряд, и они вспоминают, каким это стало для них событием, как они внутренне менялись от концерта к концерту, становились милосерднее к людям, даже к сослуживцам, которые раньше их раздражали... Много было прекрасного в провинции, но потом, пережив триумф, мы возвращались в родной Москонцерт и чувствовали себя чужими, никому не нужными, наподобие Золушки, которая торжественно вернулась с бала... к своей метле.
Все это в прошлом, а сегодня-то у вас все по-другому?
Елена Камбурова: Как сказать... К благополучному существованию я, видимо, по своей природе не приспособлена. Видите, в какой тесноте живет наш театр... Я убеждена, что у меня много потенциальных зрителей, но они просто обо мне не знают. Отношусь к своей нешумной популярности философски. Живу по принципу: "Делай что должен, и будь что будет".
И все-таки зачем вам такая обуза, как театр? Ведь силы человеческие не бесконечны, вы могли бы их потратить на свое творчество.
Елена Камбурова: Меня многие отговаривали, но я давно мечтала создать площадку для молодых, решивших посвятить себя такому непрестижному сегодня искусству, как популяризация поэзии через музыку... Моя мечта о театре сбылась неожиданно - 20 лет назад нам просто предложили помещение и помощь в организационных вопросах. Мне даже не пришлось никого об этом просить. Это было везение, случай. Я верю в чудеса и знаю, что искренние мечты сбываются. Очень важно, что в Москве есть такой театр. Это неправда, что нынешняя молодежь любит только попсу (кстати, меня радует, что наша аудитория сильно помолодела). Считается, что попсы так много на ТВ и на эстраде якобы потому, что каков, мол, спрос, таково и предложение... Тут получается замкнутый круг: само же телевидение воспитывает у людей дурной вкус, а потом этим дурным вкусом и попрекает зрителей: темный у нас народ, высокие материи ему недоступны. Очень обидно за людей, ведь многие проживают свою единственную жизнь, не ведая, сколько существует на свете тонких смыслов, глубоких ощущений и радости.
Меня поразило, что в дни 70-летия Победы на телевидении не звучали ваши пронзительные песни о войне.
Елена Камбурова: Что ж удивительного, ведь даже голос Окуджавы мало звучал. А ведь как нужен нам Булат сегодня! Вот иногда говорят, что люди в советские времена были добрее. Думаю, свою благороднейшую роль сыграл здесь Окуджава. Каждая его песня - это исповедь и одновременно проповедь, обращение к самому сокровенному в человеческой душе... Я не считаю песню каким-то второсортным искусством. Я верю в песню, в своем высоком звучании она способна привести к катарсису.
...В те дни 70-летия Победы театр Камбуровой все-таки сказал свое особое слово о войне. Премьера "Победа. Реквием" действительно вызывает катарсис.
Ваши зрители удивляются, что на каждом концерте вы исполняете знакомые песни как-то по-новому.
Елена Камбурова: Но я ведь не грампластинка, чтобы точно повторяться. Песня для меня - живое существо, которое рождается здесь и сейчас, когда голос человеческий, душа человеческая соприкасается с поэтическим словом.
...К этому "здесь и сейчас" она идет путем изнурительных репетиций. Лет 10 назад мне довелось пригласить Камбурову принять участие в концерте, который наша общественная организация устраивала в Доме архитектора для беженцев. У нее было всего три номера, она приехала накануне вечером и репетировала до поздней ночи.
Вы побывали с концертами во многих странах мира, знаете языки, поете на греческом, французском, английском. Вы можете себя представить в положении эмигранта?
Елена Камбурова: Когда у нас дома происходит что-то совсем уж невыносимое, когда сгораешь от стыда, но чувствуешь свое бессилие что-то изменить, как-то людям помочь, знаете, чем спасаюсь? Достаю томик Пушкина и будто погружаюсь в бесконечное космическое пространство. Это и есть моя внутренняя эмиграция. Но чтобы уехать из России в поисках благополучной жизни - нет, душу бы потеряла и просто не смогла бы петь.
В спектакле вашего театра "Вот вам, в сотый раз, Россия..." такая щемящая боль за нашу страну, такая искренняя любовь к ней... Редко встретишь на сцене такой истинно патриотичный призыв...
Елена Камбурова: Для меня слово "патриотизм" много значит. Не понимаю, как можно не любить землю, где рождалось столько необыкновенных личностей, совершалось столько духовных подвигов. А сколько святых страдали за эту землю! И они молятся, я уверена, сейчас за Россию. А какие светлые юродивые жили на Руси!
Ваши зрители жалуются, что на некоторые спектакли билеты достать невозможно.
Елена Камбурова: Что поделать, у нас очень маленькие два зала, они вместе вмещают только 80 человек. А репертуар у театра большой, негде хранить декорации, костюмы. Но мы не можем обижаться на мэрию, нам несколько лет назад выделили дополнительную площадь - еще такие же 500 метров, как мы имеем, дали даже деньги на новое сценическое оборудование и ремонт. Но произошла типичная сегодня, пакостная история. Нас обманули - строительная фирма взяла деньги и растворилась в тумане. Ремонт остановился два года назад, и вот мы ждем - ждем помощи... Порой приходишь в отчаяние от того, что так тесно нашему театру, что на каждый спектакль нужны немалые средства, а я не умею их добывать. Наши зарплаты такие, что актерам приходится работать на двух-трех работах. Но все-таки они от нас не уходят, что-то другое, не деньги, их здесь держит. И вот я думаю: да я ведь гораздо богаче иных звезд, у которых нет таких верных единомышленников. Самый главный мой гонорар - отношение наших зрителей. Это не публика, это, если хотите, мои соавторы. Когда пою, вижу их прекрасные лица, глаза, из зала идет такая мощная энергия сопереживания... По-моему, наши зрители - это лучшие люди в мире. Они живут по календарю вечного времени. Они знают, что можно, конечно, заасфальтировать и совесть, и честь, и достоинство, но внешний успех - совсем не главное. Конечно, таким людям нелегко живется, но тем ответственнее роль искусства.
Вы не раз говорили в интервью, что цель настоящего искусства - создать остров сопротивления прагматизму и пошлости.
Елена Камбурова: Да, чем жестче становится время, тем необходимее существование таких островов культуры, которые напоминали бы обществу, что есть истинные ценности и что возможен другой, более счастливый образ жизни, чем просто потребление. Я верю, что такие острова могут стать полуостровом, то есть примкнут к материку, к большой суше и станут на нее благотворно влиять...
Очень обидно, что вам вместо того, чтобы целиком отдаться творчеству, приходится заниматься судебными исками.
...У театра украли 20 миллионов, ответчик до сих пор не найден. Если вспомнить, сколько тратится средств на разные сомнительные акции, необходимые для спасения театра деньги не такая уж страшная сумма.
Елена Камбурова: Среди наших зрителей олигархов, видимо, нет. К тому же сейчас кризис. Впрочем, культура у нас постоянно в кризисе. Это не моя, это наша общая боль. Я ведь выхожу на сцену как посланец, как солдат той великой армии, у которой такие генералы и адмиралы, как Пушкин, Окуджава, Ахматова, Самойлов, Левитанский... Можно сказать, я их почтальон, должна передать ныне живущим их важные послания о смысле жизни. Считаю, что просто грешно, если накопленная человечеством мудрость останется только в книгах (к сожалению, наши люди стали меньше читать), настоящая поэзия должна звучать, восполняя недостаток озона в духовной атмосфере общества. И никто меня не убедит, что якобы народу дышать озоном не нужно.