Поделиться
Щедрин, как известно, переделал оперную музыку в балетную и сделал это гениально. Но вот сижу я в Большом театре и слушаю-смотрю оригинал: оперу Бизе. И думаю-чувствую: какая все-таки поразительная музыка! Просто непостижимо, как человек смог такое написать! Спасибо оркестру, руководимому Туганом Сохиевым, донес до нас шедевр, не расплескал по пути в современных каких-нибудь аранжировках.
Премьера Большого. Историческая сцена. "Кармен" Жоржа Бизе.
Композитор - он ведь не автор музыки, он автор оперы, понимаете, какая штука. Автор - он. А музыка почему-то хуже подчиняется всем этим современным уловкам, нежели текст. Как ни странно, но музыка хуже поддается интерпретации.
Это мое личное мнение - не настаиваю. Но я с удовольствием смотрел замечательный фильм Владимира Мирзоева "Борис Годунов", действие которого перенесено в наше время. А когда тот же прием был проделан с оперой Мусоргского на сцене Большого, мне это показалось пошловатым. Музыка, написанная про другое время, как будто протестовала против такого прочтения и - исчезла.
Режиссер "Кармен" Алексей Бородин главным героем спектакля сделал музыку. А не себя.
Сегодня в театр, в том числе и музыкальный, пришло поколение закомплексованных режиссеров, главная задача которых - показать зрителю, что они, режиссеры, есть. Подчас складывается впечатление, что для них важна не суть произведения, не герои, не музыка (если речь об опере). Главное, чтобы все увидели, какие они, режиссеры, замечательные придумщики, как они могут перевернуть все с ног на голову, ну и, конечно, хорошо бы скандал какой. Получится скандал - тебя сразу заметят. Вот и выходит, что в огромном количестве спектаклей главным героем становится его создатель - режиссер.
Не то - Бородин. Бородин - совсем другое дело. Он - мастер. Более тридцати пяти лет (вдумайтесь в эту цифру) он руководит Российским молодежным театром, воспитал огромное количество замечательных артистов, и, что самое главное, все эти годы РАМТ остается живым театром.
Сегодня в ходу "боевая" режиссура, режиссер налетает на зрителя: увидьте меня, посмотрите, какой я. Для меня главное в постановке "Кармен" - тайна. Я не понимаю, как это сделано. Я не понимаю, как Бородину удалось сделать так, чтобы, с одной стороны, зритель следил за интригой, за героями, за их характерами, а с другой - чтобы на сцене царствовала музыка, чтобы она была главной, чтобы она вела за собой.
В лучших спектаклях, которые я видел в своей жизни - от Товстоногова до Эфроса, от раннего Някрошюса до Захарова - главным было именно это: тайна, непонятность. Ведь что такое театр - хоть оперный, хоть драматический? Это прекрасная несвобода от того, что происходит на сцене. Тебя захватывает действо и несет. Как? Почему? Непонятно... Собственно, тут те же законы действуют, что в любви, когда тебя уносит и ты просто паришь, ощущая блаженство.
Художник спектакля Станислав Бенедиктов создал пространство, в котором, кажется, вовсе нет овалов. Это жесткий, ощетинившийся, угловатый, неуютный мир. Когда, ближе к финалу, он трансформируется и на сцене возникают две овальные арки, то они лишь подчеркивают неуютность мира. Здесь не может случиться счастливая история. Здесь не может жить любовь. В таком мире она обречена. Поразительный художник по свету Дамир Исмагилов удивительно все это осветил: по световой партитуре спектакля можно учить молодых художников по свету.
Как известно, оперу слушают, а не смотрят. "Кармен" в Большом требует, чтобы ее смотрели. Здесь не просто певцы с замечательными голосами - здесь актеры. Они не выходят для того, чтобы, повернувшись лицом к залу, спеть арию. Они выходят проживать жизнь своих героев.
Хозе - Мурат Карахан, Эскамильо - Эльчин Азизов, Микаэла - Анна Аглатова... Погодите, читатель! Не пробегайте эти фамилии - запомните их. Это подлинные мастера. Это не их, а наши проблемы, что оперных певцов столь редко показывают сегодня по телевизору, и иногда наши певцы в мире известны больше, чем у себя в стране.
Осознанность существования оперного певца - это тоже, конечно, заслуга режиссера. Сегодня как-то не принято вспоминать слова Станиславского о том, что режиссер должен раствориться в актере, нынче все больше актер растворяется в режиссерских придумках.
Бородин сделал так, что оперные певцы существуют как драматические артисты. Он заставил нас следить не только за сюжетом, но и за характерами. А это в музыкальном театре дорогого стоит. Это для меня и есть высший класс режиссуры.
Все сказанное про существование артистов в полной мере относится к молодой певице Юлии Мазуровой, которая не скажу поет, но играет Кармен. Это другая Кармен, во многом непривычная, менее резкая, более мягкая, чем мы привыкли. Но, главное, она абсолютно живая и страдающая. Она не чувствует - знает, что ее ведет рок, и она подчиняется ему, понимая абсолютную бесполезность борьбы.
Что такое хорошая опера, как мне кажется? Это спектакль, который ведет музыка, но в котором действуют живые люди, обнажаются живые характеры. Это бывает, увы, нынче редко.
В новой постановке Большого это все случилось. В сущности, рецензия на этот спектакль умещается в одну фразу: спасибо за удовольствие!