Поделиться
О своем "мирном плане" Порошенко вспоминал всякий раз, когда речь заходила о ходе выполнения Минских соглашений. Состоит он в следующем: армии республик Донбасса должны разоружиться, украинская армия получает полный контроль над территорией "отдельных районов Донецкой и Луганской областей", а погранслужба над украино-российской границей. И только после этого там пройдут выборы в соответствии с украинским законодательством, и, если Верховная Рада того пожелает, населению будут дарованы некие "особенности местного самоуправления". Порошенко не просто ставил телегу впереди лошади (получение Украиной контроля над границей - п.9 Комплекса мер по выполнению соглашений - последний в очереди на реализацию), но и извращал дух и букву "Минска-2". Однако эта позиция почти девять месяцев позволяла Киеву игнорировать свои обязательства, в надежде, что после 31 декабря 2015 года на повестке возникнет вопрос о новых соглашениях, возможно, с лучшими для украинской власти условиями.
В минувшую пятницу в Париже политическая и словесная эквилибристика Порошенко утратила "срок годности", а ему самому фактически вменен план дальнейших действий. Точки над украинской буквой "i" расставил хозяин саммита Франсуа Олланд. Сказано было буквально следующее: выборы на Донбассе должны пройти спустя 80 дней после принятия Украиной "соответствующего закона", и значит, само событие произойдет в 2016 году; всем участникам выборов Украина обязана обеспечить неприкосновенность; постоянный закон об особом статусе Донбасса вводится в действие сразу после выборов, и частично в ходе их подготовки. Ничего определенного не было сказано о доступе Украины к своим границам и прочих составляющих "мирного плана" украинского президента.
Есть смысл разъяснить озвученные в Париже тезисы. Выборы по "украинскому законодательству" сегодня невозможны уже хотя бы потому, что сами "отдельные территории Донецкой и Луганской областей" украинский парламент признал оккупированным. И значит, теперь Верховной Раде нужно отыгрывать ситуацию назад, и принимать "соответствующий закон", о котором сказал Олланд. Говоря дипломатической и юридической латынью, это должен быть закон ad hoc - для данного случая. К тому же он уже фактически готов - свою версию "украинского законодательства" для Донбасса представители Донбасса в Трехсторонней контактной группе предложили Киеву еще в мае, но там сделали вид, что не заметили этого.
Далее Меркель и Олланд обязали Верховную Раду предоставить Донбассу "особый статус", как это и записано в п.11 Комплекса мер. Это значит, что принятый Радой еще в прошлом году, но так и не введенный в действие временный закон "Об особенностях местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей", должен стать постоянным, и получить особое упоминание в украинской конституции. Заметим, что этот закон, ставший итогом "Минска-1", содержит все составляющие особого статуса и широкой автономии - от собственной народной милиции (фактически - армии), судебной системы и прокуратуры, до особых отношений с Россией и Таможенным союзом. К слову, пограничники и таможенники, исходя из этого закона, у "отдельных районов" тоже будут свои, назначенные по уведомлению и согласованию с Киевом. И значит, доступ Украины к границе на практике сведется к тому, что вчерашние ополченцы попросту наденут украинскую форму, но даже документооборот у них, вполне вероятно, будет на русском языке - это также следует из текста закона и нормы о языковом самоопределении. И потому, вспоминая о границе, Порошенко всякий раз упускает эту тонкость и избегает вдаваться в детали.
Наконец, в который раз Киев обязали объявить амнистию ополченцам и активизировать восстановление финансовых, экономических, гуманитарных и прочих связей с регионом. На практике это означает снятие Киевом транспортной блокады, возобновление выплат пенсий на территории республик, и многое другое, что украинская сторона упрямо отказывается делать, и что, вероятно Ангела Меркель имела в виду, говоря, что ни один из пунктов Минских соглашений до конца не выполнен. Фактически, с необходимыми дипломатическими оговорками, Меркель и Олланд встали на сторону представителей Донбасса, говорящих то же самое, в противовес Петру Порошенко, на голубом глазу утверждающему, что Украина все свои обязательства уже исполнила от и до.
От Донецкой и Луганской народных республик требуется только перенести назначенные на 18 октября и 1 ноября выборы глав крупнейших городов. Компенсацией станет признание голосования 2016 года со стороны ОБСЕ и Европы, что соответственно повысит и международный статус Донбасса. Тем паче выборы местных советов в ДНР и ЛНР заранее были назначены на 21 февраля 2016 года, будто в ожидании парижской встречи в верхах.
И теперь перед Петром Порошенко стоит сложнейшая задача: исполнить ультимативные пожелания Парижа и Берлина, проведя их через Верховную Раду. И если до сегодняшнего дня ему удавалось навязывать собственную трактовку "Минска-2" патриотической общественности, то теперь, спустя месяцы, многие депутаты из числа "ястребов" наконец прочли исходный документ. И потому уже четвертый день в украинских СМИ и социальных сетях стоит плач и зубовный скрежет, сводящийся в общих местах к простой мысли: лучше полный отказ от Донбасса, чем исполнение Минских соглашений. Свое категорическое неприятие итогов саммита, вкупе с обвинениями Парижа и Берлина в предательстве засвидетельствовали уже с десяток влиятельных и популярных депутатов, не говоря о внепарламентских националистах. Но здесь патриоты вместе с президентом Украины попадают в ловушку - примат "территориальной целостности", за которые положены десятки тысяч человеческих жизней, не позволяет просто так отказаться от Донбасса, но и "Минск-2" - тоже требует выполнения. Но соблюсти взятые на себя обязательства не позволяет "свидомая" гордость и внутренняя политическая ситуация.
Впрочем, это уже проблемы Порошенко и украинской элиты, пришедших к власти в результате государственного переворота. И эти проблемы, судя по сказанному после саммита, уже не волнуют Париж и Берлин. Но самое страшное для "президента мира" и его присных - вникать в их сложную ситуацию все меньше желания и у Вашингтона.