О случае с Лизой, происходящей из семьи переехавших в Германию русских немцев, стало известно 16 января. Подросток пропал на 30 часов, после чего появилась информация о похищении и изнасиловании девочки мигрантами. Однако местная полиция заявила, что не нашла доказательств совершенных в отношении Лизы преступлений, и собиралась закрыть дело. Только после того как этот случай приобрел общественный резонанс, стражи порядка согласились продолжить расследование. К 25 января представитель прокуратуры Мартин Штельтнер представил официальную версию событий: у Лизы имели место "сексуальные контакты по взаимному согласию". При этом он подтвердил, что существует "подозрение в совершении развратных действий в отношении малолетней". Но после событий в Кельне, где полиция преднамеренно замалчивала совершенные беженцами в новогоднюю ночь сексуальные преступления, у русскоязычной общины Германии возникли законные подозрения, что стражи порядка пытаются замять и историю с Лизой.
Интерес Москвы к этому резонансному делу вполне очевиден - девочка имеет двойное гражданство - немецкое и российское. На пресс-конференции Лавров констатировал факты: "Сейчас мы работаем с адвокатом, ведущим дело Лизы, он работает с семьей, с нашим посольством. Ясно, что девочка абсолютно точно не добровольно исчезала на 30 часов". В этой связи глава МИД РФ выразил надежду, что "не будет повторения случаев, подобных случаю с нашей девочкой Лизой, когда новость о ее исчезновении очень долго скрывалась по каким-то причинам".
Что же в вышесказанном обидело официальный Берлин? Интерес Москвы к судьбе соотечественника? Или выраженная российским министром надежда, что "Германия не будет пытаться политкорректно залакировать свои внутренние проблемы"?
Похоже, немецкие власти задело не столько то, что именно сказал Сергей Лавров о случае с Лизой, сколько тот факт, что он вообще поднял эту тему, косвенно подвергнув сомнению работу полиции Германии и способность ее властей справиться с миграционным кризисом. Иными словами, поставил права конкретного человека - гражданина РФ выше государственных границ. Как в четверг пояснил свою позицию российский министр, "в данном случае мы получили информацию о произошедшем не от официальных органов, а от русскоязычной общины Германии, от семьи пострадавшей и от адвокатов".
Реакция главы внешнеполитического ведомства Германии на выступление Лаврова не стала попыткой принести извинения за то, что Москва не была своевременно проинформирована об инциденте с гражданкой РФ на территории другой страны. Напротив, сделанные господином Штайнмайером заявления выглядят неуклюжей попыткой официального Берлина спасти "честь мундира", навесив ярлыки на того, кто задает неудобные вопросы. По Штайнмайеру, прозвучавшие слова Лаврова в отношении судьбы 13 летней жительницы Берлина - "политическая пропаганда, которой нет причин и оправдания". А российским органам "надо опираться на ход расследования и не воспринимать всецело в качестве правды сообщения СМИ". Но почему Москва должна безоговорочно верить немецким правоохранительным органам, которые уже неоднократно врали соотечественникам из соображений политической целесообразности по самым разным поводам - от сокрытия истинного положения дел с регистрацией и высылкой беженцев до замалчивания совершаемых мигрантами преступлений.
Понятно стремление Берлина, выраженное пресс-секретарем канцлера Штеффеном Зайбертом, заверить международное сообщество в том, что "Германия - правовое государство с независимым правосудием, которому может доверять любой гражданин". Но смогут ли немецкие СМИ и политики вернуть доверие общества к правоохранительным органам, если любые обвинения и даже сомнения в их адрес будут объяснять политическим заказом, инспирированным извне? Закономерные вопросы по делу Лизы, заданные Лавровым, оказались настолько болезненными для официального Берлина, что были квалифицированы министром иностранных дел Германии в качестве "вмешательства в и без того сложную внутригерманскую дискуссию о мигрантах". Но может проблема кроется не в вопросах, а в неспособности немецких властей найти консенсус в обществе, а потому ищущих внешних врагов, на кого можно свалить болезненные последствия миграционного кризиса. В конце концов, почему Москва должна верить голословным утверждениям господина Штайнмайера, призывающего доверять немецким правоохранительным органам в деле Лизы, лишь на том единственном основании, что они немецкие. "Мы не вмешиваемся во внутренние дела других государств, - прокомментировал высказывание Штайнмайера министр иностранных дел России, - но ситуация с правами человека - это не вмешательство, согласно всем международным постулатам". В этой связи Лавров напомнил о том, что "наши немецкие друзья часто комментируют различные аспекты внутренней жизни РФ, причем значительно чаще, чем мы".
Интересно, как они будут выкручиваться
Константин Косачев, глава международного комитета Совета Федерации РФ:
Для тех, кто понимает, вчера произошло событие, могущее иметь крайне серьезные (или курьезные) последствия. Министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер, комментируя слова Сергея Лаврова о 13-летней русской девочке, попавшей в известную, но пока непонятную ситуацию в Берлине, обвинил российского министра во вмешательстве во внутренние дела Германии. Я сейчас не о девочке - история резонансная, ее уже под ковер не спрятать. Хорошо, что есть обещание Штайнмайера передать всю информацию по данному скандальному делу российскому послу. Я о другом. Министр иностранных дел Германии, признанного лидера Евросоюза, выражающий, разумеется, не личную, а официальную точку зрения, признал заботу о правах человека гражданина другой страны (выраженную в форме вопроса, не более) вмешательством во внутренние дела. Думаю, этим комментарием Штайнмайер поставил в крайне неловкое положение массу, да что там - армаду германских политиков и правозащитников, без тени сомнения влезающих в любые резонансные ситуации, связанные с возможным нарушением прав человека в России, как, впрочем, и в других странах, которые не являются германскими союзниками. Влезающих, замечу, не на уровне вопросов, а в формате шумных манифестаций, грозных резолюций и прямого давления на российские следственные и судебные органы. Думаю, сейчас германские политики и правозащитники соответствующего профиля (а они-то понимают!) должны либо громогласно предать анафеме собственного министра иностранных дел за отступление от принципа "права человека превыше государственных границ", либо согласиться с ним и тихонечко замолкнуть. Думаю, не произойдет ни первого, ни второго. В отношении России продолжится беспардонное давление по всем фронтам за гранью вмешательства во внутренние дела. Себе, любимым, оставят внутреннее и международное право, ну и "прекратите вмешиваться в наши дела, они только наши". Ведь, как известно, "все животные равны, но некоторые равнее других" (Дж. Оруэлл). Так или иначе, буду теперь на каждой встрече с германскими политиками, правозащитниками и дипломатами задавать один и тот же вопрос - согласны ли они со своим министром, что любые внешние вопросы о соблюдении прав человека, тем более - ребенка, в их стране являются вмешательством во внутренние дела Германии. Даже интересно становится, как они будут выкручиваться.