Театр "Московская оперетта" давно и с переменным успехом пытается смахнуть пыль с салонного жанра, условность которого становится все более неактуальной, - спасти великую музыку для будущего. И были у него на этом пути принципиальные успехи: "Орфей в аду" Оффенбаха, "Фея карнавала" Кальмана, "Бал в Savoy" Абрахама, "Вольный ветер мечты" - фантазия на мелодии Дунаевского. "Баядера" - продолжение этих поисков. Ее трудно узнать: либретто основательно переработано, герои стали не теми, за кого себя выдавали.
Уже нет загадочной фигуры индийского принца в шелках и чалме. Раджами стал модным композитором, который написал "Баядеру" и думает над "Принцессой цирка" - фактически самим Кальманом, правда, по-прежнему индусом, и, как выяснится, все-таки принцем. В тексте появились современные словечки "проект" и "кризис", рупии переплавились в перспективную валюту - рубли. И театр, похоже, окончательно отказался от классического оперного вокала, способного заполнить зал без помощи микрофонов.
Автор нового либретто Евгений Муравьев с режиссером Инарой Гулиевой хотят освободить сюжет от архаичной патоки, и сама "баядера" - звезда оперетты Одетта - обрела вполне прагматичный ум. Вывернулся наизнанку и неизбежный для оперетты конфликт - главное недоразумение, которое перед счастливым финалом должно разлучить влюбленных. В оригинале героиня, подобно Виолетте из "Травиаты", жертвует собой во имя доброго имени любимого и его долга верности национальным обычаям. В новой версии она узнает, что у него уже есть невеста, и не может вынести обмана. Тоже условность, но, надо признать, еще более неубедительная: по современным меркам, мнимый обман слишком легко развеять, чтобы из-за такой малости рушить карьеры и судьбы. Так что несовершенства либретто - по-прежнему головная боль театра, и даже попытки актеров взбодрить зал "отсебятиной" неловки, тормозят спектакль и сбивают его ритмы. Дают себя знать и сбои вкуса: режиссер заставляет брачующихся взгромоздиться на симпатичных слонят - и романтическая по идее мизансцена становится непредусмотренно комичной.
Но в оперетте солирует не фабула, призванная сцепить любимые арии-дуэты-ансамбли, а "вещественное оформление", музыка и звезды - и это все на фирменной высоте. Суперзанавес, стилизованный под ожившие фото начала ХХ века, подвижные панели, где венское барокко перемежается индийским орнаментом, изобретательно придуманные костюмы, отсылающие к старому кино (отчетливо просматривается "Салон Китти") - художники Татьяна Тулубьева (костюмы), Игорь Нежный (сценография) и Александр Сиваев (свет) создают роскошную театральную среду, полную света, воздуха и фантазии.
Вокально хороша центральная пара - Елена Зайцева с ее теплым, нервным, обаятельным вибрато и Леонид Бахталин, обладатель красивого и тоже "теплого" баритона. Зайцева - настоящая звезда в традициях Татьяны Шмыги, труднее Бахталину: ему передана теноровая партия, а главное - облаченный в партикулярный костюм герой поначалу шокирует европейским обликом и прозаичностью, словно мистер Х с первого появления сбросил маску, словно с загадки сорвали флер тайны. В эту новую игру зрителю надо еще включиться, на что уходит весь первый акт.
Изменила привычный облик и традиционно легкомысленная пара субретка-простак: Наполеон (Петр Борисенко) теперь репортер желтой газетки и даже рекомендуется ее редактором, хоть и бегает с фотоаппаратом; Мариэтта (Василиса Николаева) - теперь не жена фабриканта, а коллега Одетты, напористая актриса себе на уме. Надо сказать, "смена амплуа" не пошло на пользу: перегруженные "сверхзадачами" вихревые музыкальные номера перестали быть актерски виртуозными и обрели нежданную тяжеловесность. К тому же режиссер решила оснастить их кордебалетом и всю предполагаемую акробатику передала подобию ростовых кукол - исполнителям остались подтанцовки, и они потеряли часть традиционных восторгов публики. В общем, если оперетта и пострадала, то исключительно из-за недоверия к ее фирменной магии - ее жанровым обычаям.
Но жанр есть жанр. Его шампанское все равно выплескивается из оркестровой ямы в зал, его победительный драйв одолевает все преграды. Оркестр под управлением Константина Хватынца азартен и звучит плотно, временами переходя в симфоджазовые регистры, героиня второго акта - Ольга Белохвостова в роли индийской принцессы Лакшми выдает настоящий опереточный кураж, и вообще вторая половина спектакля с ее канканом, шимми и степом выглядит гораздо динамичней и обрушивает на зрителей каскад первоклассных кабаретных номеров. Даже не слишком убедительно заплетенные узелки новой фабулы получают стремительную и остроумную развязку. Что, собственно, и требовалось доказать.