Швыдкой: Фокин создал театральную реинкарнацию "Маскарада" Мейерхольда

Двадцать восьмого февраля в санкт-петербургском Александринском театре давали спектакль "Маскарад. Воспоминания будущего". Этой постановкой, увидевшей свет чуть больше года назад, завершались торжества, посвященные 70-летию Валерия Фокина.

Для подтверждения внутренней сопричастности московского режиссера петербургской культуре, его преображению в пространстве северной столицы, задуманной и во многом воплощенной как художественный шедевр, - этот спектакль был безупречным творческим посланием. И петербургской публике, и коллегам по петербургским сценам, и городу как таковому. За тринадцать лет работы в Александринском театре воздух исторического Петербурга оказался для Валерия Фокина не удушающе разряженным, но животворящим. Он извлек токи необычайно художественной мощи из городской среды, из культуры классического императорского города - реального и фантомного одновременно. И мастерски доказал свое родство с великой культурой, подтачиваемой, траченой временем, но не убитой до конца.

Он ставит не просто "Маскарад" М.Ю. Лермонтова, но некую театральную реинкарнацию легендарной постановки Всеволода Мейерхольда 1917 года, далекую от хрестоматийной научной реставрации былого шедевра. Она сопрягается с ним так же, как современное здание Александринского театра с его историческим оригиналом. Прошлое великолепие восстановлено с музейной тщательностью, но техническая "начинка" полна всевозможных современных чудес, которые и не снились старым мастерам. Режиссер знает, что шутки, свойственные театру, должны быть подкреплены прочным сценическим мастерством, ремесленной выверенностью, важной для любого искусства. Именно поэтому в своем спектакле Валерий Фокин, используя наиновейшие технологии, с виртуозной легкостью сочиняет изобразительную симфонию из декораций Александра Головина, выбирая самые совершенные, действующие магнетически властно. Их выверенные движения - сами по себе театр, который завораживает пластической игрой. Тем сложнее и тем интереснее современным актерам вступать в соревнование с художественной легендой, существующей в стенах этого театра.

Об этом спектакле уже много и справедливо написано. Уверен, что его через месяц с большим интересом посмотрят москвичи в рамках показов национальной театральной премии "Золотая маска". Они увидят спектакль, представляющий высокую петербургскую культуру, спектакль, который вряд ли мог появиться в московской культурной среде. К сожалению, на сцене МХТ им. А.П. Чехова он отчасти потеряет в своем художественном совершенстве, ибо волшебный зал Александринского театра создает своеобразную рифму всему, что происходит на подмостках. И, безусловно, только профессиональные зрители вспомнят о московском происхождении режиссера. Похоже, что и сам Валерий Фокин подчеркивает свою принадлежность именно Александринскому театру: в юбилейные дни, проходившие на Исторической и Новой сценах, речь шла только о его петербургских постановках, которые определили новый век творчества и самого режиссера, и его прославленной труппы. Где его поначалу приняли с известной осторожностью и даже высокомерной раздражительностью.

В начале ХХI столетия, когда многие ленинградские и петербургские жители спешили переезжать в Москву, увлеченные вновь открывшимися возможностями, Валерий Фокин отправился в Петербург, чтобы возглавить Академический театр имени А.С. Пушкина, первый российский драматический театр, до февраля 1917 года гордо носивший звание Александринского императорского.

Режиссер, укорененный в московской театральной жизни, природно связанный с вахтанговской школой, которая пригодилась ему и в таком исконно мхатовском театре как "Современник", и в Театре имени М.Н. Ермоловой, который он возглавил в разгар перестройки, когда страна заново обретала дар речи (его первой постановкой здесь был спектакль с примечательным для того времени названием "Говори!.."), коренным образом изменил свою жизнь, решив испытать себя в качественно новой культурной среде.

Мне было ясно, почему Минкультуры РФ делает предложение Валерию Владимировичу возглавить санкт-петербургский Академический театр имени Пушкина. К концу ХХ столетия он вырос не просто в значительного режиссера, за спиной которого немало первоклассных спектаклей, где он демонстрировал владение всеми направлениями и стилями современного театра. Он оказался крупным театральным деятелем, организатором, строителем и в переносном, и в прямом смысле слова. В Москве в 90-е годы он создал Центр имени Мейерхольда, сумев создать открытую экспериментальную площадку мирового уровня. Много лет проработав в профессиональном репертуарном театре, в "Современнике", а потом и в Театре имени Ермоловой, куда его пригласили в качестве главного режиссера, он знал все тяготы текущего театрального производства. И выгораживал для себя пространство эксперимента.

В Центре им. Вс. Мейерхольда он получил возможность размышлять над тайнами и таинствами театрального искусства и человеческого бытия. Но настал момент, когда ему в его творческом развитии потребовалось иное пространство. Накопленный им опыт требовал большой сцены. Тут и случилось искушение Александринским театром...

Мейерхольд, как известно, показал премьеру "Маскарада" 25 февраля 1917 года. И через год с небольшим, уже после Октябрьского переворота, переехал в Москву. Уверен, что в жизненной истории Валерия Фокина обойдется без революций.