Опубликованы показания плененных под Сталинградом фашистов
Фрагменты рассекреченных документов мы публикуем с небольшими правками в тех случаях, где очевидны описки протоколиста.
Последний урок
В поселке Бекетовка (ныне входит в черту Волгограда) допрашивают командира взвода Вальтера Гергарда, служившего до пленения в 40-м танковом гренадерском полку. Когда-то, в мирной жизни, он был учителем. Потом отправился убивать.
"Коротко говоря, положение германского солдата - это положение бойца, который больше не сознает целей и задач наступления, который также потерял веру в это. Сначала ему говорили, что недостаток территории и будущее германского народа требуют жертв, а если будет необходимо, то и его жизни, - рассказывал Гергард в январе 1944 года. - Состояние германского солдата на сегодняшний день можно охарактеризовать как тупое. Наивысшая цель для него - спасти жизнь и сохранить здоровье для лучшего времени. Этому способствует его боевая мораль. Самоувечья входят в распорядок дня и большей частью проделываются так умело, что ничего нельзя доказать. Особенно охотно практикуется сейчас добровольное обморожение. Только бы прочь от мучений фронта. Солдаты совершенно открыто рассказывают о самоувечьях, которые они видели собственными глазами.
Большая часть совершенно не желает позднее стать помещиками в России. Они тоскуют по своей родине, по своим близким. Поговорки вроде: "О Россия, ты могила моей юности!" - часто несутся к небу, как стоны".
Еще один бывший учитель Готлиб Вильгельмович (так он представлен в протоколе. - прим. ред.) Шпайдель должен был после захвата Сталинграда стать заместителем его коменданта.
"Комендатура центра и южной части Царицы подчинялась мне, - дал показания в феврале 1943 года несостоявшийся "вице-мэр" города. - В каждой комендатуре был назначен бургомистр, являвшийся доверенным лицом комендатуры; они назначали себе помощников и устанавливали власть по районам, так называемых старост. В помощь комендатурам были привезены из Харькова две роты украинской полиции. Украинская полиция придавалась германской жандармерии и несла караульную службу на наиболее важных промышленных объектах.
Допрос Августа в августе
Еще до основных событий на Волге в плен попал обер-фельдфебель полевой жандармерии Август Шефер. Пожалуй, 47-летнему немцу повезло, что он не добрался до самого Сталинграда. Его допрашивали в августе 1942 года близ станицы Нижне-Чирской.
"Дальние планы германского командования мне не известны. Среди многих солдат имеется желание скорее закончить войну и вернуться домой, так как они устали от войны. Многих удивляет нескончаемый запас военных материалов русской армии, - признается Шефер. - Значительное количество солдат прекратило бы войну, перейдя на сторону русских, но они опасаются это делать, так как командование внушило солдатам, что русские в плен не берут и уничтожают каждого являющегося для сдачи в плен. Часть солдат высказывает опасение, что германская армия зашла очень далеко в глубь России, что может привести к гибели всей армии. Наиболее часто жалуются на тяготы войны солдаты старших возрастов; молодежь - та держится бодрее, но и среди нее имеются недовольные затяжкой войны".
Вот еще одна немецкая фамилия - Нейгардт. Но принадлежит она калужанину Борису Дмитриевичу, бывшему царскому офицеру. В отличие от большинства белоэмигрантов он не погнушался в 1941 году вступить в ряды армии, шедшей войной на его родину.
"Мне известно, что германское правительство относилось к русской эмиграции в целом весьма отрицательно, считая ее изжившей самое себя и ни к чему не способной, - говорит в феврале 1943 года Борис Дмитриевич. - Немцы поддерживали те части этой эмиграции, которые могли служить им в их планах расчленения России.
На театре военных действий всюду оказывались преимущества украинцам, белорусам, балтам, кавказцам и другим нацменам.
Некоторые национальные батальоны были сформированы и отправлены на фронт, где, по сообщениям ставки германского командования от конца января, хорошо себя показали".
Цыганские войска
Боевой дух немецких союзников был явно не на высоте. Вот что поведал командир пулеметчиков из третьей румынской армии Флеским Букуж в декабре 1942 года:
"Отношения между офицерством румынским и германским натянутые. Германские офицеры всегда держатся обособленно, смотрят на румын с презрением; румынские офицеры, видя это, проявляют к немцам вражду. Особенно возмущает румынское офицерство то, что румынский офицер, равный по званию, обязан приветствовать немецкого.
Солдаты и население в Румынии все чаще задают вопрос: за что мы воюем? Выражая при этом бесцельность войны против России".
Соотечественнику вторит подполковник Александр Катаеску:
"Моральное и политическое состояние румынской армии очень низкое по той причине, что солдаты не имеют никаких интересов в России и воюют по принуждению Германии".
А вот взгляд с другой стороны, это уже знакомый нам учитель Вальтер Гергард:
"Я должен оговориться, что часть, к которой принадлежал я, еще никогда не сражалась плечом к плечу с солдатами других государств и мои высказывания основываются на слышанном.
Германский солдат, так же как и венгр, относится к румынам как к полудиким цыганам. К этому добавляется еще невозможность объясниться посредством языка".
Все это лишь часть архива. В нем также есть документы, касающиеся деятельности органов безопасности во время войны, мирного населения. Причем до сих пор еще не все они рассекречены.
Справка "РГ"
Напомним, 23 ноября 1942 года советские войска в ходе контрнаступления под Сталинградом окружили 330-тысячную группировку противника. Величайшая битва в мировой истории закончилась полным разгромом фашистов. Те немцы и их союзники, что выжили в котле, стали узниками. Лишь немногие из них увидят родной дом, это произойдет уже после смерти Сталина.
Так как огромное количество сложивших оружие фрицев надо было где-то разместить, их планировалось перебросить на исправительные работы в другие регионы страны. Но весь транспорт был мобилизован для нужд фронта. Поэтому эвакуация затянулась: к концу марта 1943 года из Сталинградской области вывезли только около 30 тысяч человек.
На территории региона той весной действовало 13 лагерей для пленных: пять непосредственно в самом Сталинграде и восемь в области. Под них приспосабливали любые помещения, где можно разместить много народа. Рядовых и офицеров держали отдельно. Лагеря сразу делили на распределительные, трудовые и оздоровительные.
Организованных бунтов гитлеровцы не устраивали, однако есть немало сообщений о побегах, грабежах и убийствах мирных жителей. Сопровождением пленников занималась 35-я дивизия войск НКВД. Руководство комиссариата приняло ряд постановлений для ужесточения мер при конвоировании.