Почему Эльдар Рязанов не стал снимать свой последний фильм в Дании
Четверть часа с маэстро
В Останкинском дворце холодно, люди работают в куртках и пледах. Но на сцене сверкает улыбкой и декольте оперная дива, заливаясь куплетами от композитора Алексея Рыбникова: "О как ничтожны все комплименты, все бородаты и усаты и смешны…". К ногам летят живые цветы, бравые гусары, топорща усы, вздымают торжествующую примадонну к колосникам. Звучит команда "Стоп!" - и кто-то укутывает актрису Евгению Крюкову пушистым пледом.
Начинают разносить судки с обедом для съемочной группы. Теперь можно поговорить с режиссером.
Вы снимаете момент, когда Андерсен влюбляется в певицу Дженни Линд?
Эльдар Рязанов: Нет, он уже давно влюблен. Но здесь окончательно теряет голову. А потом поедет в Дрезден, где снова встретит ее на катке герцога Ольденбургского, попросит стать его женой и получит окончательный отказ. Там у нас будет и оркестр на коньках, и дирижер по имени Алекс Рыбникони - тоже на коньках. Ждем только зимы - чтоб каток замерз.
Все идет по плану?
Эльдар Рязанов: По плану мы должны были снимать на родине Андерсена - в Дании. Уже и самолет был нанят, чтобы привезти съемочную группу. Но датская сторона выставила такие финансовые условия, что нашего бюджета едва хватило бы на десятую часть картины. И за два дня до вылета я все это отменил. Так что большую часть натуры мы сняли в Петербурге. И каждый раз, закончив съемки объекта, мы говорили себе: боже, какое счастье, что мы не снимаем в Дании!
Петербург может сойти за Копенгаген?
Эльдар Рязанов: Во-первых, это город достаточно западный, и там можно найти все что угодно. Во вторых, у нас замечательная художница - Людмила Кусакова… (кричит куда-то вдаль: "Нина, ты что, упала?" - "Нет-нет, - несется из полумглы, - все замечательно"). В этом зале мы все постоянно цепляемся за провода и падаем. Вчера я навернулся… Так вот, мы снимали и в Гатчине, и в Кронштадте, и в самом Петербурге. Но мы были и в Дании, и нам очень помогали власти и жители. Там есть музей, где воспроизведены датские городки, какими они были. Сняли кое-что, но без актеров.
Сколько у вас Андерсенов?
Эльдар Рязанов: Два - молодой и зрелый. Если не считать совсем маленького, который появится в прологе. Молодого играет Станислав Рядинский, выпускник Щукинского училища и актер Ленкома - очень талантливый и самоотверженный парень, сам выполнял сложнейшие трюки (в ноябре нырнуть в ледяную речку - для меня это уже подвиг!), и я жутко доволен, что он у нас снимается. В роли зрелого Андерсена - Сергей Мигицко, тоже очень талантливый артист, который начинал свою кинокарьеру в роли Хлестакова в фильме Гайдая "Инкогнито из Петербурга". Теперь это очень известный в Санкт-Петербурге театральный актер.
Ваш Андерсен - "гадкий утенок"?
Эльдар Рязанов: Вопрос сложный. Да, он тщеславен, слезлив, заносчив и эгоистичен, у него больные зубы, его, как Паниковского, не любят женщины (у него были три любви и все неудачные) - временами он неприятен. А временами - очень приятен: добр, великодушен, обаятелен, остроумен. Наш фильм - это не идеализация и не воспевание Андерсена. Мы хотим рассказать о человеке грешном, непростом, с дурным характером, - но гении. "Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда", - говорила по такому поводу Анна Ахматова.
Работая над картиной, что нового вы узнали об Андерсене?
Эльдар Рязанов: Очень много. Я не подозревал, например, какое количество унижений приходилось ему испытывать. Как его топтали и третировали. "Гадкого утенка" он написал, конечно, про себя. Как, собственно, и большинство своих сказок. Бедный мальчик, который добивается успеха благодаря судьбе, богу и прекрасным свойствам души, - это у него частый мотив.
Сказок в фильме будет много?
Эльдар Рязанов: Нет. И они будут возникать как бы попутно: вот он идет по улице и разговаривает со старым фонарем - есть у него об этом сказка. А оловянный солдатик - это талисман, который он хранил всю жизнь, подобрав возле игрушечного магазина после еврейского погрома. Это не сказки - это его жизнь.
В ваших фильмах всегда много звезд. Кто на этот раз?
Эльдар Рязанов: Вячеслав Тихонов в роли Господа Бога. Олег Табаков играет ректора гимназии Симона Мейслинга, к которому направили неграмотного великовозрастного оболтуса и посадили в первый класс. Потом мы этого Мейслинга сделали еще и главным цензором. Галина Тюнина играет сестру Андерсена Карен, которая была проституткой. Мать Анну-Марию - Оксана Мысина. Валерий Гаркалин появится в роли сначала принца, потом короля Кристиана VIII. Подругу детства играет Алена Бабенко, а оперную диву Дженни Линд, в которую был влюблен Андерсен, - Евгения Крюкова.
Ей что, приходится петь?!!!
Эльдар Рязанов: Вы же видели! Эту Дженни Линд называли шведским соловьем, и ее имя есть в музыкальных энциклопедиях. В ролях поменьше тоже чудные актеры: Лия Ахеджакова, звезда Ленкома Наташа Щукина; Владимир Зельдин появится в роли бывшего артиста, который работает в театре сторожем. Владимир Пинчевский, который был Моцартом в спектакле МХАТа, а теперь женился и живет в Дании, у нас играет Мельхиора. Между прочим, все персонажи фильма существовали в реальности. Я даже нашел их портреты - живописные или фотографические. Но эти портреты меня интересовали не ради грима, а ради достоверности стиля.
Только что снималась сцена триумфа Дженни Линд, и вы упорно выясняли, кидали в XIX веке примадоннам цветы на сцену или не кидали. Разве для фильма о сказочнике это так важно?
Эльдар Рязанов: Неважно. Фильм же называется: "Андерсен. Фантазия на тему" - и это моя фантазия. Но мы стараемся соблюдать историческую достоверность. Вот вчера я звонил Святославу Бэлзе - хотел узнать, били в то время музыканты смычками по пюпитрам в знак одобрения или не били. Выяснилось: били! Но если бы он сказал: не били - у нас бы они все равно били.
Зачем же тогда звонить?
Эльдар Рязанов: Чтобы знать, где фантазия, а где правда. В сценарии вообще такой сплав реальности с фантазией, что кроме меня, никто не распознает. Даже мой замечательный соавтор Ираклий Квирикадзе, с которым мы работали очень дружно.
По жанру это…
Эльдар Рязанов: Трагикомедия. В ней есть смешное, есть печальное, мистика, сказка… Меня критика всегда ругала за смешение жанров. Помню разносную рецензию на "Берегись автомобиля" - она называлась "Три жанра одной комедии". Тогда я жанры перемешивал инстинктивно, сейчас я это делаю осознанно.
Каждый раз, бывая на съемочной площадке, изумляешься - как из этих мучений потом удается склеить что-то цельное и замечательное.
Эльдар Рязанов: Это входит в профессию. Режиссеру нужно хранить в голове интонацию, ритм, логику поведения всех персонажей. Как это происходит - не могу объяснить. Наверное, потому что режиссер живет этой жизнью. Вот вчера в двадцать минут четвертого ночи я придумал кадр, который сегодня снял, и мне он очень нравится. Так что я этим живу круглосуточно…
Пять минут с Андерсеном
В парке перед Останкинским дворцом на осеннем солнце млеет петербургский артист Сергей Мигицко. Он играет Андерсена в зрелые годы, а пока перерыв, и он читает свежие газеты, сваливая прочитанное под кресло-раскладушку. Кругом дамы и господа в котелках и капорах, собравшись в кружки, доедают котлеты с гречкой, пьют кофе и судачат о превратностях судьбы.
Приглашение на эту роль для вас было неожиданностью?
Сергей Мигицко: Еще бы! Рязанов меня пригласил совсем на другую роль. Я должен был сыграть одного из друзей Андерсена - Мельхиора. Замечательная роль, на нее нужен не менее замечательный артист, и я с благодарностью ответил согласием. И приехал на фотопробы. А оказалось, что мне выпал сам Андерсен.
То есть Эльдар Александрович Рязанов посмотрел и сразу сказал: вот он!
Сергей Мигицко: Не сразу. Эльдар Александрович так никогда не делает. Было очень много проб. Пробовались сложно, и это мало отличалось от киносъемки, и много было сыграно сцен. Так я попал на роль.
Вы видите в роли Андерсена какие-то родственные себе мотивы?
Сергей Мигицко: Конечно. Я артист - и Андерсен тоже был по натуре артист. С детства он что-то себе придумывал, хотел играть в театре, был этаким паяцем, тяготел ко всему творческому. То же самое - я: был неусидчивым ребенком, все время что-то представлял, устраивал в школе театры и музыкальные ансамбли, писал капустники и сценарии для КВН. Но, как говорил мой учитель Игорь Петрович Владимиров, сыграть талант очень сложно. Я ведь не Андерсен, я даже не представляю, каким он был на самом деле. Но знаю, что он был бесконечно талантлив, и бесконечно горела его душа. Надо стараться сыграть гамму чувств великого человека. А он был, конечно, человеком чувства.
Андерсена все знают с детства. Но наверняка, входя в эту роль, вы заново читали его сказки. Какими они вам предстали теперь, когда ребенок стал взрослым?
Сергей Мигицко: В детстве я не замечал в сказках Андерсена печали. Теперь вижу, какие они в сущности грустные. Часто трагичные. И всегда полны философии. Это было для меня открытием.
Как вы относитесь к одной из самых ключевых и парадоксальных сцен фильма, где Андерсен сквозь дырку в гробе наблюдает за ходом собственных похорон?
Сергей Мигицко: Эту сцену снимали без меня, и надо посмотреть, что будет на экране. Как говорят, сказочник был очень мнительный человек, у которого постоянно были вопросы и к себе и к окружающим. Пунктик у него такой был: он очень следил за тем, какое впечатление производит на других. Вот и на похоронах - нормальное дело!
Минута в пируэте
"Ребята, что вы гримасничаете? Вы должны быть значительными. Таращить глаза - это из другой оперы, это не то, что я хочу!". Владимир Васильев бежит на сцену, где ребята из Классического балета Касаткиной и Василева изображают бравых кавалеров и бурно восхищаются примадонной, поднимают ее к колосникам на манер Одетты-Одиллии. "Приготовились! Хорошо делаем, весело, азартно! Фонограмма! Начали!". "Пленка кончилась, перерыв!" - печально возражает оператор. Пользуюсь моментом.
В фильме будет много балета?
Владимир Васильев: Специально балетных сцен нет. Сцены маленькие, но в каждой должна быть своя блесточка. Есть эпизод, где Королевский балет приезжает в провинциальный городок, и там Андерсен впервые видит такое зрелище и даже влюбляется в балерину… Вся сложность в том, что балетные сцены должны быть не из нынешнего времени. Это балет середины XIX века, когда техника танца не была так развита. Балетный артист тогда играл нарочито, со значением.
Что они там сейчас поют?
Владимир Васильев: В этом эпизоде знатная публика слушает оперу-балет "Парижские прелестницы". Написана в XIX веке Эльдаром Александровичем Рязановым на музыку Алексея Львовича Рыбникова, с которым мы работали еще на "Юноне" и "Авось".
"Мы готовы!" - кричат от камеры. Рязанов идет к монитору, Васильев - к сцене: "Внимание, приготовились! Аппаратная! Мотор! Фонограмма!". Массовка пришла в движение, ребята из Классического балета сделали значительные лица, Крюкова сбросила с плеч шаль и залилась божественными руладами. Сказка продолжалась.