Санкции изменили структуру рынка продовольствия на Урале
Сегодня много говорят и пишут о том, что идет реструктуризация российской экономики. Прежде считалось, что эти процессы не затрагивают такие сферы, как АПК и пищевая промышленность. Однако ситуация в корне изменилась. Как можно охарактеризовать то, что мы наблюдаем сейчас в этих отраслях?
Сергей Пичкуров: Тенденция концентрации аграрного производства в рамках крупных холдингов заметна не только у нас - это характерная черта мировой экономики на современном этапе построения глобального общества. Рынок продуктов питания действительно традиционно считался наименее подверженным этому явлению. Однако приемлемая норма прибыли в этом виде бизнеса, масштабная государственная поддержка, стабильный спрос, а также современные технологии производства и упаковки продуктов питания, позволившие осуществлять их длительную транспортировку и хранение, положили начало созданию крупных холдингов, способных контролировать всю цепочку формирования добавленной стоимости - "от поля до прилавка". В особо выгодном положении за последние год-два оказались компании, имеющие земельные угодья, технику для производства и переработки продукции растениеводства, животноводческие комплексы, перерабатывающие предприятия.
В первую очередь подобные структуры создавались в сфере производства пищевых продуктов длительного хранения, которые можно распространять по всей стране, используя для их продвижения такие преимущества крупных холдингов, как рекламная кампания федерального масштаба и налаженная дилерская сеть. Именно поэтому сегодня высокая степень монополизации и концентрации производства наблюдается на рынке консервированных продуктов, соков, пива. В этих сегментах десять компаний - крупнейших производителей данной продукции - занимают более половины общего объема рынка.
Могут ли выстоять против таких гигантов мелкие производители? Что они способны предложить потребителю, чтобы тот "проголосовал рублем"?
Сергей Пичкуров: Сегодня крупные федеральные структуры активно проникают на региональные рынки и занимают долю даже в тех продуктовых сегментах, которые традиционно принадлежали местным производителям. Так, на примере Екатеринбурга можно проследить проникновение на местный рынок федеральных производителей колбас, молочной продукции, майонезов и даже мукомольных изделий. До 2014 года сторонним компаниям здесь принадлежало не более десяти процентов регионального рынка. Сегодня их доля выросла. В ближайшие годы ситуация серьезно изменится в сторону концентрации производства в руках относительно небольшого числа холдингов, как это уже произошло, например, на рынке пива и других напитков.
Однако, как показывает мировой опыт, крупные и мелкие производители вполне могут мирно сосуществовать благодаря своеобразному "разделению труда". Например, в США около 80 процентов мясного и молочного рынка принадлежит нескольким компаниям-гигантам, оставшуюся часть делят местные производители. Причем основной сегмент - те самые 80 процентов - представлен традиционными продуктами каждодневного спроса (для американцев это в первую очередь различные полуфабрикаты). А местные производители, занимающие 20 процентов рынка, выпускают продукцию на любителя: дорогостоящие деликатесы, свежеприготовленные и специализированные продукты - для гурманов, спортсменов, людей разных вероисповеданий и т.п.
То же самое мы наблюдаем и в Европе: среднестатистический житель покупает основную часть продуктов в супермаркетах, а небольшие лавки с успехом торгуют домашней выпечкой, эксклюзивными сырами, сластями ручной работы и различными национальными деликатесами. Производят их, как правило, региональные мелкие фирмы, имеющие своих постоянных потребителей и давнюю историю. Парижанин непременно расскажет, что еще его бабушка покупала к празднику в лавке за углом сыровяленое мясо, а в соседней бакалее - деликатесный сыр и внук продолжает это делать по сей день. Европейцы действительно ценят традиции, но захаживают в подобные "эксклюзивные" лавочки лишь изредка, а повседневные покупки совершают в супер- и гипермаркетах, где предлагается продукция нескольких крупных брендов.
Не секрет, что власти на местах призывают поддерживать рублем регионального производителя. Кому не знаком лозунг: "Покупай наше!"? Мелкие производители, как правило, приучают покупателей к мысли, что их продукция не может стоить дешево: за уникальность нужно платить. В то время как крупные компании, выпускающие продукты каждодневного спроса, привлекают потребителя доступной ценой. Однако не выйдет ли боком такая экономия?
Сергей Пичкуров: Крупный производитель может позволить себе предлагать качественный продукт по низкой цене, так как он развивает технологии, использует передовое оборудование, часто имеет собственный сырьевой ресурс (мясные, молочные фермы), потому и себестоимость в итоге получается низкая.
Совсем иначе обстоит дело в мелком сегменте, рассчитанном в первую очередь на гурманов. Возьмем такой любимый многими продукт, как сыр. Большинство предпочитает традиционные сорта. Однако есть поклонники "сырной экзотики", покупающие специфический "Эпуас", "Вью-Лилль", "Мильбенкэзе" c клещами... Цены на подобные сыры, рассчитанные, мягко говоря, на любителя, запредельные. Самой высокой стоимостью прославился сыр "Пуле", полкило которого обойдется в 1700 долларов. Этот сыр производят в природном заповеднике Засавица под Белградом. На изготовление одного килограмма белого рыхлого продукта уходит около 25 литров ослиного молока. Никаких других специальных ингредиентов для создания этого сыра не требуется. Или сорт "Стилтон", носящий титул самого дорогого в Британии. Цена одного из видов такого сыра, пронизанного съедобным сусальным золотом, составляет 1000 долларов за килограмм. Стоит ли переплачивать за такой поистине "золотой" продукт - решать потребителю.