Валерий Зорькин: Западные элиты навязывают миру чуждые народу ценности
Мы все уже свыклись с тем, что нашу эпоху называют эпохой глобальных перемен.
Некоторые используют это понятие с надеждой, рассчитывая на то, что перемены, сколь бы масштабными и болезненными они сегодня ни были, в конечном итоге принесут благо всем народам мира, всему человечеству.
Но в последние годы это понятие все чаще используется в крайне тревожных контекстах. И глобальная реальность чуть не ежедневно обогащает эти контексты трагическими событиями.
Конечно, мир менялся всегда. Сегодня он меняется особенно быстро и масштабно. В меняющемся мире бессмысленно отрицать необходимость и возможность любых перемен и огульно им сопротивляться. Это, я бы сказал, нездоровый консерватизм. Но столь же бессмысленно и опасно некритично принимать и приветствовать любые перемены, или просто плыть на волнах этих перемен.
Перемены - это всегда изменения, нередко - ломка правил жизни. Ключевой вопрос в этой ломке - вопрос характера и прочности установления новых правил, которые приходят на смену предшествующим. Без правил жить нельзя. Но нельзя и жить по невыносимым правилам.
По-сути, огромная часть мировой истории права посвящена обсуждению и решению этих сложнейших проблем: как менять правила при переменах и не допустить "паузы бесправия", и какими должны быть новые, лучшие правила, отражающие закрепляющие и "вводящие в берега" необходимые перемены.
Во все эпохи эти проблемы стояли наиболее остро именно в периоды масштабных перемен. Поскольку именно тогда во главе "повестки дня" оказывался риск "беззакония". И именно тогда оказывалось наиболее трудно (а иногда - невозможно) удержать общество в рамках хоть каких-нибудь единых правил жизни.
Сейчас многие перемены - и глобальные, и локальные - уже слишком многими в мире ощущаются воистину апокалиптически. И мы видим, что и в литературе, и в искусстве, и в политике, и в экономике апокалиптические сценарии грядущих мировых катастроф возникают все чаще и, я бы сказал, назойливее. Все это не может не вызывать аналогий с "переломными эпохами" в историческом прошлом человечества.
Представляется, что нечто подобное имел в виду апостол Павел, когда на заре Новой эры в своем Послании к фессалоникийцам писал: "Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь".
Но есть аналогии - и аналогии. Если для христианского сознания несомненно то, что "удерживающий" был и существует помимо личной человеческой воли (в наиболее аргументированном толковании это Церковь, проповедующая Слово Божье), то для сознания светского в нынешнюю эпоху демократий такой несомненности уже не существует. Для светского сознания единственным претендентом на роль "удерживающего теперь" может быть понимаемый в самом широком смысле Закон. И такое светское сознание не может не воспринимать предельно обостренно тот факт, что в нынешнюю "эпоху перемен" "удерживающий" Закон слишком часто не работает, и слишком очевидно обнажаются "тайны беззакония".
Тайны беззакония
Международно-правовой аспект
До начала нынешней "эпохи перемен" половина столетия прошла под знаком достаточно успешного правового оформления устойчивости глобального мира и развития институтов обеспечения и контроля мирного существования все большего числа стран.
Создание Организации Объединенных Наций и последующее развитие основополагающих принципов ООН на основе признания равенства и неотчуждаемых прав и свобод человека, а также равенства и неотчуждаемых суверенных прав наций-государств, обеспечили нашей планете 70 лет мира без глобальных войн и резко сократили число и масштабы локальных конфликтов.
Была проведена практически полная деколонизация нашей планеты.
Были созданы и в основном все-таки соблюдались - несмотря на эксцессы локальных внутригосударственных и межгосударственных конфликтов - нормативно оформленные правила международного военно-политического взаимодействия, включая Устав ООН и множество других обязывающих политико-правовых документов.
Были созданы - и в основном соблюдались - правила и институты международного экономического взаимодействия, включая свод норм Всемирной торговой организации (ранее - Генерального соглашения по тарифам и торговле) и уставы Международного валютного фонда и Всемирного банка.
Были созданы - и в основном соблюдались - правила обеспечения социально-экономического мира в странах-членах ООН, включая конвенции Международной организации труда (МОТ) и Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, а также Европейскую социальную хартию.
Наконец, в большинстве стран-членов ООН было созданы национальные конституции и законодательства, обеспечивающие внутриполитический мир и социально-экономическое развитие. Все большее число наций-государств устанавливало и успешно реализовало демократические правовые институты, позволяющие обеспечивать основные человеческие права и свободы.
Нынешняя эпоха перемен, которая открылась распадом советского блока и СССР четверть века назад, все более очевидным образом сопровождается сломом многих прежних правил мировой и локальной политики, которые были установлены по итогам Второй мировой войны и стали привычными в прежнюю эпоху биполярности.
В этом сломе очень быстро обнаружилось, что оказавшаяся в тот момент единственной сверхдержава - США - намерена писать и переписывать новые правила международной жизни по своему усмотрению, не слишком оглядываясь не только на нормативные процедуры существующих международных правовых институтов, но и на интересы своих ближайших политических союзников и партнеров.
Этот процесс в постсоветские десятилетия, как говорится, "набирал обороты". И создал в международных отношениях тот системный политико-правовой кризис, в который сегодняшний глобальный мир погружается все глубже. Главным фактором этого кризиса, по моему убеждению, оказывается последовательный и целенаправленный слом наследия Вестфальского мира, включая Ялтинско-Потсдамскую систему мироустройства, и подрыв основополагающих принципов ООН, включая принцип национально-государственного суверенитета.
Я уже не раз обсуждал те эксцессы прямого политического и военного вмешательства во внутренние дела суверенных государств без мандата ООН, которые произошли по инициативе и при участии США в последнее двадцатилетие. В частности, эту проблему я подробно разбирал в своем докладе на нашем предыдущем форуме, и сегодня повторяться не буду.
Однако не могу не отметить, что тот тезис об избранности, исключительности и особых глобальных правах американского государства и американского народа, который уже очень давно активно используется в США во внутриполитической лексике, в последние годы стал все настойчивее и откровеннее предъявляться во внешнеполитических документах и выступлениях американских официальных лиц.
Это напрямую отражается в нынешних американских концепциях военного планирования, которые постулируют, что целью военного строительства и внешней политики США является обеспечение такого уровня военной мощи, чтобы ни одна страна или возможная коалиция стран не могла сравниться с Америкой в своем военном потенциале на земле, на море, в воздухе и в космосе.
Это напрямую отражается в нынешних доктринах развития и контроля системы СМИ и электронных коммуникаций, в которых ставится цель абсолютного доминирования США в глобальном информационном пространстве.
Это, наконец, все последние годы откровенно заявляет нынешний президент США Барак Обама во внешнеполитических разделах своих публичных выступлений.
В сентябре 2013 года президент России Владимир Путин в своей статье в "Нью Йорк Таймс" подчеркнул опасность для мировой стабильности тезиса об американской исключительности, который настойчиво провозглашает президент США. Президент России написал: "Очень опасно вдохновлять людей на то, чтобы они считали себя исключительными, какая бы мотивация ни была. Есть большие страны и мелкие страны, богатые и бедные, с глубокими демократическими традициями и еще ищущие свой путь к демократии. И их политика различается тоже. Мы все разные, но когда мы просим благословения у Господа, мы не должны забывать, что Бог создал нас равными".
Однако в мае 2014 года президент Обама в очередной раз демонстративно заявил тот же самый тезис: "...Я верю в исключительность Америки всеми фибрами души. Но исключительными нас делает не способность обходить международные нормы и верховенство закона, а наше стремление утверждать их посредством действий… США должны играть ведущую роль в мире".
Такой тезис и такая настойчивость в его предъявлении не могут не тревожить не только нас, юристов и правоведов. Поскольку любой непредвзятый образованный человек хорошо знает, что именно США в постсоветскую эпоху постоянно обходят международные нормы ООН точно так же, как это делала гитлеровская Германия, игнорируя институт Лиги Наций. И заодно любой непредвзятый образованный человек видит в этом высказывании Обамы почти дословное цитирование ведущих политиков и пропагандистов германского Третьего Рейха, включая Адольфа Гитлера. Ведь по сути, Обама заявляет то же самое, что ранее говорили об исключительности немцев и Германии нацистские бонзы, развязывая мировую войну.
Обама говорит, что американцы и США, как особая нация и особое государство, вправе претендовать на гораздо большее, чем любая другая нация и любое другое государство. То есть он, в полном соответствии с антиутопией Оруэлла "Скотный двор", формально не отрицает закрепленного уставом ООН принципа равенства суверенных государств и народов, но объявляет американцев и Америку "гораздо более равными", чем все остальное население и все страны нашей планеты.
Отмечу, что сферой глобальной политики такой "нормотворческий активизм" США, взламывающий и попирающий базовые принципы международного права, не ограничивается.
Аспект глобальной экономики
Не менее настойчиво Америка ломает и правовые устои глобальной экономики.
США неоднократно вводили - вопреки нормам Всемирной торговой организации - односторонние экономические санкции против лиц и стран, которые Америка - причем без какого-либо подтверждения мандатом ООН - объявляла нарушителями международного законодательства или потенциальной угрозой для своих национальных интересов.
США совсем недавно, обладая преимуществом голосующих позиций в Международном валютном фонде, настояли на принятии МВФ решения об отмене в отношении Украины важнейшего принципа устава Фонда - запрета на кредитное финансирование стран, которые отказываются признавать и выплачивать собственный суверенный долг.
США, наконец, инициировали - и это, видимо, главное экономико-правовое событие нынешней "эпохи перемен" - создание двух крупнейших торгово-экономических блоков - Транстихоокеанского торгового партнерства и Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства. В эти партнерства, ТПП и ТТИП, по замыслу их создателей, должны войти страны, производящие более 70% мирового валового продукта. То есть эти партнерства, по сути, должны стать фактической заменой Всемирной торговой организации и отменой ее правовых норм.
При этом, что особенно тревожно, соглашение ТПП уже объявлено подписанным и готовым к ратификации странами-участницами, однако оба соглашения готовятся в строжайшей тайне. И весь мир, включая граждан стран, которые должны участвовать в этих соглашениях, ничего не знает об их содержании и о тех правовых обязательствах, которым этим гражданам придется следовать.
Между тем, частично снятый с этих соглашений в последний год покров секретности - подчеркну, не официальным обнародованием текстов соглашений, а публикациями выдержек из них, добытых компьютерными хакерами группы "Викиликс", - обнаруживает в этих документах буквально фантастические правовые новеллы. Новеллы, комплекс которых практически полностью перечеркивает многие фундаментальные правовые нормы, созданные человечеством в прошлом столетии.
Не пытаясь детально рассмотреть содержание этих новелл - такая задача выходит за рамки нашей темы, - подчеркну лишь то, что считаю главным с правовой точки зрения.
Во-первых, в сферу регулирования указанных соглашений входят, вопреки их названиям, не только торговля и инвестиции. Этими соглашениями фактически объявляются "сферой услуг" и коммерциализируются все области отношений, охватывающие хозяйственную деятельность индивидов и корпораций в странах-участницах.
В соглашения входит банковская и в целом кредитно-денежная деятельность, инвестиционная деятельность и сфера коммерческой тайны. Соглашения охватывают всю систему национальной инфраструктуры, то есть транспорт, водоснабжение, энергетику и жилищно-коммунальную систему. Соглашения охватывают всю систему информации, в том числе прессу, телевидение и интернет. Соглашения охватывают всю социальную сферу, в том числе системы образования и медицинского обслуживания населения.
Наконец, соглашения охватывают систему экономической безопасности и - внимание! - судебно-правовую практику экономических споров!
Все эти сферы, в соответствии с предлагаемыми соглашениями, должны быть либерализованы. А именно, максимально освобождены от государственного участия и вмешательства и приватизированы, то есть переданы в руки частно-корпоративного бизнеса, - национального или транснационального.
Во-вторых, эти соглашения фактически отменяют основные функции и обязательства государства в сфере обеспечения и охраны интересов граждан в трудовых отношениях и предоставлении социальной защиты. То есть, упраздняют регулирование соответствующих международных конвенций и - подчеркну! - национальных конституций - в части принципов функционирования и развития социального государства.
В-третьих, по этим соглашениям разрешение любых экономических споров, в том числе споров между государством и корпорациями, выводится из национальной юрисдикции и передается неким создаваемым в рамках соглашений независимым (частно-корпоративным) международным третейским арбитражам.
В связи с этим не могу не отметить, что, на фоне секретного обсуждения этих соглашений с потенциальными странами-участницами, президент США Барак Обама уже не раз заявлял, что только Америка, в силу своей исключительности, имеет право создавать новые нормы для глобальной торговли. В частности, в статье, размещенной на сайте газеты "Вашингтон пост" 2 мая 2016 года, Обама в очередной раз написал: "Америка, а не такие страны, как Китай, должна определять основные правила мировой торговли".
Очевидно, что речь идет о попытке фундаментально перекроить ключевые принципы и нормы не только международного, но и внутригосударственного экономического и социального права. Так что вряд ли случайно и граждане, и некоторые лидеры ряда стран Европы отреагировали на разоблачительные публикации в прессе материалов "Викиликс" о содержании ТТИП очень жестко.
В январе 2015 года Еврокомиссия опубликовала результаты опроса граждан стран ЕС по отношению к ТТИП. По данным опроса, из 150 тысяч опрошенных 97% выступили против соглашения. Затем против ТТИП была подготовлена крупнейшая в истории ЕС петиция, которую подписали более 3 миллионов граждан стран-членов ЕС. Однако призывы провести в странах Евросоюза общественные слушания по вопросу ТТИП были руководством ЕС отвергнуты. После чего в Германии в октябре 2015 года на демонстрации против ТТИП вышло более 150 тысяч человек.
Крупные демонстрации против ТТИП проходили и проходят и в других европейских странах. В Бельгии недавно завершился сбор подписей для организации референдума по вопросу правомочности ратификации ТТИП национальным парламентом.
Бывший министр экономики и финансов Франции Жан Арти еще весной 2014 г. опубликовал в газете "Фигаро" статью под названием "Семь объективных причин выступить против трансатлантического соглашения". В январе 2015 г. министр торговли Франции Маттиас Фекль заявил, что "Франция никогда не позволит частным судебным инстанциям, находящимся на обеспечении транснациональных компаний, навязывать правила суверенным государствам, особенно в таких сферах, как здравоохранение и экология". Позднее Фекль еще раз вернулся к этому вопросу и сказал, что США проектом ТТИП проявляют неслыханный национальный эгоизм, заявил о неприемлемости предлагаемых в соглашении норм для Франции, и пригрозил выходом своей страны из переговоров. Аналогичную позицию занимают и многие крупные немецкие, итальянские, австрийские политики.
При этом одним из главных пунктов ТТИП, неприемлемых для своих стран, политические лидеры ведущих стран Европы считают фактическое изъятие этим соглашением существенных черт национального экономико-правового суверенитета, и его передачу неким наднациональным "третейским арбитражам", которые находятся на финансовом обеспечении частно-корпоративного бизнеса (то есть, этим бизнесом контролируются).
Любому правоведу совершенно ясно, что "трансформация" международного законодательства, предлагаемая соглашениями ТПП и ТТИП, является грубейшим нарушением главных принципов современного мироустройства, установленного важнейшими международными документами, включая Устав ООН. Поскольку здесь речь идет и о торпедировании национальных правовых суверенитетов, и об отказе от соблюдения международных Конвенций в сфере трудовых отношений, и о фактическом элиминировании защиты основополагающих прав человека, встроенных в парадигму "социальное государство".
Глобальная кризисность и ее фундаментальные истоки
Сейчас у всех нас на слуху перечисление и описание множества кризисов глобального характера, затрагивающих фундамент человеческого существования. Это и кризис глобальной безопасности, и глобальный финансово-экономический кризис, и глобальный экологический кризис, и глобальные демографический и миграционный кризисы, и так далее.
В нашей профессиональной юридической среде неоднократно появлялись высказывания о том, что одной из основных причин углубления всех перечисленных кризисов является кризис международного права. В том числе, то обстоятельство, что система права и правоприменения не успевает адаптироваться к слишком быстро меняющейся реальности.
Я целиком и полностью разделяю эту оценку. Однако, по моему убеждению, фундаментальные истоки кризисности лежат в сфере мировосприятия и мировоззрения. Я имею в виду то, что "на глубине" всех кризисов, включая и кризис права, находится отсутствие в современном мире хотя бы приблизительно очерченного, приемлемого для всего человечества и имеющего позитивную перспективу, образа общего человеческого будущего.
Когда-то я из своего профессионального юридического интереса читал социальные утопии разных эпох, от древности до современности, а также некоторые зарубежные и советские книги, которые принято относить к жанру "прогностической фантастики". И на меня произвела глубокое впечатление та принципиальная разница в мировосприятии, которую демонстрировали зарубежные и советские авторы.
У подавляющего числа зарубежных авторов - особенно меня впечатлили из того, что смог прочесть, романы Айзека Азимова и Роберта Хайнлайна, - будущая история человечества и Вселенной рисовалась, в разнообразных антуражах могущества техники и технологий, под знаком войн империй и цивилизаций, включая "войны всех против всех". При этом война была целеориентирована на экспансию конкурирующих цивилизаций вовне, в космос. И эта война оказывалась главным условием и мотором развития техники и технологий, а также освоения новых миров.
У большинства авторов советских - здесь, с точки зрения моего круга чтения, наиболее релевантная фигура Иван Ефремов, - будущая история человечества и Вселенной рисовалась, в тех же антуражах могущества техники и технологий, под знаком солидарности и сотрудничества объединенного человечества, а также Кольца цивилизационных миров разных галактик. Но эти солидарность и сотрудничество оказывались целеориентированы на духовное, интеллектуальное и физическое развитие человека и человечества, на преодоление в нем первобытных звериных инстинктов и безграничное совершенствование высшего разумного начала. И именно эти солидарность и сотрудничество оказывались главным условием и мотором развития техники и технологий, а также освоения новых миров.
При этом между зарубежными и советским авторами, между условными Азимовым и Ефремовым, была еще одна существенная разница.
У Азимова "война всех против всех" ограничивалась - вполне в духе правовой доктрины Томаса Гоббса - созданием, в рамках "союзных" групп цивилизаций и империй, строгого законодательства и "надцивилизационных" органов законоисполнения и наказания.
У Ефремова сама возможность подобной войны - при наличии развитого законодательства и органов законоисполнения, о которых автор также упоминает, - исключалась прежде всего тем "нравственным законом внутри нас", о котором когда-то писал Иммануил Кант, и который стал естественным фундаментом поведения каждого человека в солидарном обществе. В связи с этим не могу не напомнить еще один тезис Канта. Он писал, что природа, задумавшая и создавшая человека как разумное существо, имела план полностью развить эти разумные начала не в отдельном человеке как таковом, а в масштабах всего человечества в целом, приведя его к достижению "совершенного гражданского объединения человеческого рода".
Почему я трачу ваше время и внимание на обсуждение этих социальных утопий? Прежде всего, потому, что, по моему мнению, человечество еще никогда в своей истории не сталкивалось с системным - военно-политическим, экономическим, социальным, морально-нравственным, правовым кризисом такой сложности и глубины.
Я говорю об этом потому, что сегодняшняя "эпоха перемен" с новой, все более беспощадной остротой ставит перед человечеством вопрос о выборе нашего общего будущего. О выборе между войной - и солидарностью и сотрудничеством.
Я говорю об этом потому, что события в мире все жестче ставят наступающей эпохе "диагноз Азимова", то есть будущего в войнах. И потому, что эти войны надвигаются на человечество в условиях, когда ни сильного глобального законодательства, ни сильного и авторитетного механизма законоисполнения, по сути, нет. И потому, что второй мощнейший регулятор социального, экономического, политического поведения - нравственный закон внутри нас - сегодня атакуется и ставится под вопрос, как никогда ранее.
Нравственная катастрофа
Законодательные новеллы, внедряемые в большинстве стран Запада в сфере общественной морали, и прежде всего в сфере гендерных и семейных норм, оказываются для массового сознания очень многих стран мира социально-психологическим шоком. То есть, ломкой глобальной социальности.
Для людей, исповедующих авраамические религии, - христианство, ислам, иудаизм, - эти новеллы, включая нормы легализации и расширенной правовой защиты однополых сексуальных союзов, означают прямое нарушение фундаментальных религиозных заповедей. Для светских людей, воспитанных в соответствующих национальных культурах, такие новеллы означают не менее болезненный слом традиционных, глубоко укорененных в культуре, нравственных принципов.
Не случайно и ведущие иерархи христианских церквей, и крупнейшие мусульманские и иудейские религиозные деятели все более настойчиво заявляют о том, что современный Запад, во главе с лидером этого Запада, США, активно и целенаправленно ввергает мир в глобальную нравственную катастрофу.
Так, например, ведущие исламские авторитеты - и сунниты, и шииты, - неоднократно подчеркивали, что однополые сексуальные союзы противоречат исламу и подлежат абсолютному осуждению и жестокому наказанию.
В октябре 2015 года официальный доклад папской комиссии Ватикана заявил о том, что "церковь не признает браки между людьми одного пола".
Совсем свежий пример - выступление Патриарха Русской православной церкви Кирилла 15 мая 2016 года на освящении храма Марии Магдалины в Нальчике. Патриарх заявил: "Мы знаем, какие огромные силы сегодня употребляются для того, чтобы в первую очередь христиан оторвать от аутентичного понимания Божественного нравственного закона. И мы знаем, какая нравственная катастрофа происходит в Западной Европе и вообще в богатом американо-европейском мире". При этом Патриарх подчеркнул, что в России "и православные, и мусульмане не желают жить по законам, которые имеют расхождение с Божественным нравственным законом и с Божьей волей".
Мы также знаем - и по результатам социологических опросов, и по фактам острейших массовых выступлений в Сербии, Франции, Италии, Испании, странах исламского мира и, конечно же, в России, - что подобные правовые новеллы в сфере регулирования половых и семейных отношений считает категорически неприемлемыми огромная часть светского населения планеты. И не только в исламском или православном мире, но и в католических и протестантских странах Запада.
Это - вовсе не частная и малозначимая проблема. Я хочу обратить особое внимание собравшихся на то, что нравственные нормы и табу в сфере семьи и брака являются одними из наиболее древних и устойчивых традиционных регуляторов человеческого поведения. Они оказываются базовыми и наиболее жестко укорененными в традиции и культуре по той причине, что именно эти нормы обеспечивают устойчивое воспроизводство и сохранение человеческого сообщества и человеческого рода в целом.
Потому именно от этих норм в значительной степени исторически отстраивался и развивался тот "нравственный закон внутри нас", о котором писал Кант.
И потому подрыв и элиминирование этих норм фактически лишает фундамента всю сложнейшую конструкцию человеческой морально-нравственных нормативности, приводит к обрушению всего "нравственного закона". Чем это грозит человечеству в условиях снижающейся в "эпоху перемен" работоспособности правового закона - в этой аудитории вряд ли следует объяснять.
Социальность, право и доверие
Рассмотренные мною фундаментальные перемены во всех сферах глобального мира не могут не затрагивать огромную часть человечества и не могут не вызывать ответные негативные реакции на перемены.
Все больше людей понимают, что со стороны западных элит нарастает циничное манипулирование общественным мнением и интерпретацией событий, сопровождающееся обходом и отрицанием международных военно-политических, экономических, социальных правовых норм.
Все больше людей понимают, что эти западные элиты навязывают миру чуждые народному большинству политико-правовые концепты и ценности, фактически принуждают к их принятию. То есть, отказывают народному большинству в фундаментальном человеческом равенстве с теми, кто эти правовые новеллы и эти ценности навязывает.
Все больше людей понимает, что инициированные элитами Запада перемены приносят военные, экономические и социальные беды. Что рукотворные кризисы приносят растущее обнищание широким массам и невероятно обогащают "избранных", создающих эти кризисы.
И все больше людей понимают, что от всех этих бед у них нет никакой прочной правовой защиты. То есть, теряют доверие и к совокупному Западу в лице его власти, и к тем правовым переменам, в которые этот Запад ввергает охваченный кризисами мир.
Этот процесс, хочу подчеркнуть, происходит повсеместно, в том числе на самом Западе.
В странах Европы и в США социальная аналитика выявляет все более отчетливое разделение социальных масс на эскапистское большинство и радикальные меньшинства.
Эскапистское большинство растет по численности и аполитичности, ощущая, что никакое участие в демократических процедурах избрания и контроля власти не позволяет этому большинству оказывать реальное влияние на стратегию власти и соблюдение этой властью правовых норм.
Радикальные меньшинства растут в своей агрессивности, осознавая, что правовые методы решения проблем для них становятся все менее доступны, и все активнее переходят к эксцессным уличным протестам. В том, что касается США, эти меньшинства нередко переходят к вооруженным протестам, вроде захвата группой в 150 человек в январе 2016 года здания администрации Национального лесного заповедника Малур в штате Орегон. Протестующие таким радикальным способом выражали свое требование прекратить необоснованное вмешательство федеральной власти во внутренние дела штата.
В странах исламского Востока, как показывают детальные исследования специалистов, явные успехи идеологической вербовки радикально-террористическими исламистскими организациями новых сторонников основаны прежде всего на тезисе о том, что Запад, и в первую очередь Америка, попирая все международные законы, навязывает миру ислама неприемлемые для мусульман ценности и нормы жизни. Причем навязывает их не только пропагандой, но и военной силой.
То есть, Запад не только сам противится воле Аллаха, но и пытается заставить правоверных мусульман изменить этой воле. А поскольку Америка сильнее, то единственной возможностью для мусульман отстоять свои ценности и нормы, то есть волю Аллаха, - является террор против западных врагов ценностей ислама.
Как мы видим, в нынешнюю "эпоху перемен" происходит неуклонное и повсеместное падение того доверия к благим намерениям совокупного Запада, которое испытывали социальные массы в большинстве стран мира всего два десятилетия назад. И одновременно происходит неуклонное и массовое падение того доверия к благости строящейся в постбиполярную эпоху глобальной политической, экономической и социальной системы, которое было налицо те же два десятка лет назад.
Мне представляется, что два основных фактора этой утраты доверия следующие.
Это, с одной стороны, навязывание огромным человеческим массам неприемлемых для этих масс социальных и главное, нравственных норм.
И это, с другой стороны, нарастающий цинизм пренебрежения к международному праву, во всех его аспектах, со стороны власти держав, считающих себя "победителями в холодной войне", и решивших пользоваться правом победителей в его средневековом, то есть практически ничем не ограниченном, смысле.
Я знаю, что уже многие правоведы и в России, и в мире считают весьма высокими риски того, что эта утрата доверия к меняющемуся миру, к его правовому обеспечению и к его создателям, - вскоре может стать почти тотальной.
Но никакая правовая система не может успешно функционировать, то есть исполнять свою роль "удерживающего от беззакония", если испытывает острый дефицит доверия и к сомнительному содержанию ее правовых норм, и к регулярно дающим сбои механизмам правоприменения.
Ранее я неоднократно говорил и писал о необходимости уточнения норм международного права, включая устав ООН и ряд других основополагающих международных правовых документов. Я называл конкретные лакуны и правовые коллизии в этих документах, создающие возможности их произвольной интерпретации и обусловившие снижение эффективности правоприменения в нынешнюю "эпоху перемен". Я также предлагал различные варианты юридической процедуры работы в рамках ООН над совершенствованием международного права.
Не отказываясь от решения этих задач как стратегической цели обновления глобальной правовой системы, я в то же время вынужден признать, что процессы ее разрушения сейчас зашли слишком далеко, и что резко возросшая международная конфликтность в настоящее время просто не позволит реализовать в ООН любые эффективные процедуры нового правоустановления.
Между тем, решать проблемы "удерживания от беззакония" и возвращения доверия к праву - международному сообществу насущно необходимо уже сейчас, каждый день. И только лишь усилий международной и национальной юстиции для этого, увы, совершенно недостаточно.
Я убежден, что в этих условиях единственный способ вернуть широкое доверие к праву и правоприменению, то есть обеспечить признание, уточнение и строгое применение правовых норм в глобальном мире, - это массовое, юридически корректное, жесткое и последовательное противодействие разрушению правовых институтов во всех сферах человеческой деятельности - от международного права до семейного и гендерного законодательства, от признанных мировым сообществом правовых установлений глобальной экономики до социальных хартий.
Для этого необходимо противодействие оперативное и конкретное, направленное на конкретные случаи очередных попыток разрушения правовых институтов. Для этого необходимо противодействие, в котором активно участвуют не только международные и национальные юридические инстанции, но и законодательная и исполнительная ветви государственной власти и, главное, самые широкие слои гражданского общества, использующие все законные способы сопротивления разрушению права.
Россия в условиях слома правовых конструкций глобального мира в нынешнюю "эпоху перемен": переход к стратегии противодействия
Военно-политическое, экономическое и информационно-пропагандистское давление на стратегические интересы России со стороны совокупного Запада, сопровождающееся все более грубыми нарушениями международного права, началось не сейчас.
Мы очень хорошо знаем, что уже в 1990-х годах, во время войн России против попыток создания бандитско-сепаратистских анклавов на Северном Кавказе, США, Великобритания и ряд других европейских стран активно поддерживали сепаратистов не только политически и пропагандистски, но и финансово.
Далее, хочу напомнить, что в 1999 году, после проведенной НАТО без мандата ООН войны против Югославии, на саммите НАТО было принято решение об изменении устава альянса, по которому зона его ответственности расширялась за пределы национальных границ государств-членов. А начатое после этого расширение НАТО на Восток стало никак не объяснимым военно-политическими рисками (и потому очевидно враждебным) разрушением баланса вооруженных сил вблизи государственных границ России.
Тогда же - на фоне формального прекращения действия режима ограничений продажи западных высоких технологий СССР-России, созданного так называемыми соглашениями КОКОМ в советскую эпоху, - были введены в действие новые "неформальные" соглашения, аналогичные КОКОМ, но еще более жестко ограничивающие предоставление России высоких западных технологий.
Одновременно американской прессой начал создаваться миф о критической угрозе Европе со стороны якобы уже созданного ракетно-ядерного потенциала Ирана и Северной Кореи. И именно на основе внедрения в массовое сознание американцев и европейцев этого мифа США в 2002 году в одностороннем порядке вышли из договора с Россией о противоракетной обороне (ПРО), и начали подготовку к созданию в Восточной Европе - то есть, опять-таки вблизи российских границ, - баз так называемой "Европейской ПРО". Иными словами, приступили к фундаментальному разрушению ракетно-ядерного баланса сил с Россией.
Далее, в 2004 году под откровенным давлением США на Украине произошла первая "оранжевая" революция, в ходе которой, в нарушение национальной Конституции, на Украине был - при настойчивой поддержке США и Евросоюза - проведен третий тур президентских выборов, отменивший результаты двух предыдущих туров, как якобы фальсифицированные. Занявший пост президента Виктор Ющенко сразу объявил приоритетом своей внешней политики вступление Украины в Евросоюз и НАТО. То есть открыто обозначил для России новые, еще более серьезные стратегические риски приближения военной инфраструктуры НАТО к границам России.
В 2008 году подготовленные и вооруженные при активном участии США и Украины войска Грузии начали войну против баз российских миротворцев и мирных городов и сел непризнанной республики Южная Осетия. Россия, как гарант мира в регионе, была вынуждена ввести в Южную Осетию войска для отражения грузинской агрессии. Эта война с первых минут сопровождалась предельно воинственной пропагандистской кампанией западных СМИ, объявивших ее "неспровоцированной агрессией России против мирной Грузии". И, как я уже говорил и писал ранее, результаты расследования комиссии Евросоюза, признавшей агрессором и виновником войны грузинское руководство, в западную прессу вообще не попали.
А в начале 2014 года России было предъявлено очевидное - и почти открыто признанное - соучастие дипломатических служб и некоммерческих организаций США и ряда стран Евросоюза в подготовке и реализации на Украине вооруженного неонацистского государственного переворота. Это грубейшее попрание ключевых стратегических интересов России в регионе - положило окончательный предел российской внешнеполитической уступчивости.
В этот момент Россия окончательно поняла, что генеральной целью внешних спонсоров и интересантов украинского переворота является приближение инфраструктуры НАТО непосредственно к российским границам, а также немедленное вытеснение военно-морского флота России из Севастополя и Черного моря, - о чем тут же прямо заявили представители новой киевской власти. Кроме того, ведущие силы переворота - неонацистские отряды - объявили о решимости начать силовое подавление или даже уничтожение русскоязычного и русского населения в Крыму и на территориях Восточной Украины.
Именно по этим причинам Россия немедленно откликнулась на результаты проведенного в Крыму референдума и просьбу о присоединении региона и Севастополя к России. Именно по этим причинам в момент, когда неонацистские бандеровские отряды начали комплектовать и вооружать "карательные поезда" для подавления населения Крыма, подразделения российской военно-морской базы в Севастополе взяли под контроль ведущие в Крым железные и автомобильные дороги и блокировали проникновение на полуостров неонацистских банд.
И именно по этим причинам Россия начала оказывать политическую и гуманитарную поддержку гражданам Донбасса, которые объявили о неприятии новосозданной киевской власти и дали отпор вооруженному вторжению на свою территорию неонацистских банд.
Таким образом, Россия - первой в нынешней ситуации глобального системного кризиса - начала последовательное и решительное организованное противодействие конкретным грубым нарушениям международного права. Россия начала это противодействие и для защиты собственных стратегических интересов, и для защиты более широких интересов глобального мира. И именно Россия - впервые за постсоветскую историю - сумела если не сломить, то существенно затормозить тенденцию наращивания международного беззакония.
Начался этот процесс российским противодействием попытке вооруженного захвата Грузией Южной Осетии и, в перспективе, Абхазии.
Продолжился он решительным отпором России - и на уровне ООН, и на уровне двусторонней дипломатии, - попытке самопровозглашенной "группы друзей Сирии" во главе с США осуществить военную интервенцию в Сирию по ливийскому образцу для свержения законной власти президента Башара Асада.
Далее Россия оказала столь же решительное противодействие попытке украинских нацистских банд, которым развязал руки вооруженный переворот в Киеве, открыть кампанию террора против русскоязычного и русского населения в Крыму и в Донбассе.
И, наконец, Россия оказала системное - дипломатическое, политическое и военное - противодействие новой попытке свергнуть законную власть в Сирии "необъявленной войной". Которую развязали радикальные исламистские террористические группировки вроде Аль-Каеды, Джебхат-ан-Нусры и Исламского государства, поддержанные, обученные и вооруженные рядом стран Персидского залива, а также США и некоторыми странами Европы.
Должен отметить, что эти примеры успешного выполнения Россией роли "удерживающего" от окончательного обвала международного права - уже приносят заметный международный политический и правовой результат.
Так, парламенты ряда европейских стран - членов НАТО - уже приняли решения об отказе этих стран от участия в так называемых "гуманитарных интервенциях" на Ближнем Востоке.
Мы видим, что в мире растет понимание фальшивости обвинений России в "интервенции" в Крыму и на Украине. Об этом, как и о фактическом признании Крыма законной частью Российской Федерации, говорит, в частности, рост числе посещений Крыма крупными парламентскими деятелями и ведущими бизнесменами ключевых стран Европы, а также факты укрепляющегося и конструктивного диалога этих гостей Крыма с представителями крымской власти.
Несмотря за совокупную мощь западной, прежде всего американской, информационно-пропагандистской машины, обвиняющей Россию в отказе от выполнения Минских соглашений по установлению мира в Донбассе, в Европе ширится осознание того факта, что торпедирует Минские соглашения вовсе не Россия, а нынешняя украинская власть. И в ряде парламентов стран Европы уже ставится на обсуждение вопрос о неоправданности - и необходимости отмены - политических и экономических санкций против России.
В мире, и прежде всего в Европе, растет понимание того факта, что именно эксцессы поддержанной США и рядом европейских стран серии "революций арабской весны", свергающих законную власть под знаменем "установления демократии", стали первопричиной того катастрофического потока беженцев, волны которого сейчас захлестывают Европу. И что именно эти якобы "демократические" революции привели к созданию и укреплению радикально-террористического исламисткого антипода американскому мировому гегемону.
В Европе растет осознание того факта, что Европа в результате государственного переворота на Украине и присоединения к антироссийским санкциям оказалась политически и экономически отрезана от России, и одновременно "зажата" между политическим и экономическим мироустроительным давлением со стороны США - и террористическим и миграционным давлением радикального исламизма, предъявляющего не менее глобальные, чем США, мироустроительные амбиции.
При этом мне уже приходилось слышать высказывания аналитиков, весьма далеких от конспирологии, о том, что, возможно, исламистский антипод целенаправленно создавался американским гегемоном, причем в значительной мере европейскими руками, как инструмент подавления европейских, российских и китайских конкурентов и укрепления своей гегемонии.
Одновременно нередко признается, что и гегемон, и его антипод одинаково настойчиво разрушают ту систему международного правопорядка, которая является одной из ключевых скреп объединенной Европы. В связи с этим в европейской аналитике все чаще возникает неслучайная формула "Похищение Европы".
Все эти процессы, как мы видим, уже приводят к росту в Европе тенденций противодействия очередным попыткам слома опорных конструкций международного права и в сфере политики, и в сфере экономики. Эти тенденции внушают некоторые надежды на то, что российская инициатива такого противодействия получит все более широкую поддержку и остановит сползание упомянутого мною системного глобального кризиса к системной глобальной катастрофе.
А тогда, как мне представляется, появятся и возможности восстановления массового доверия к праву. К праву, которое, подчеркну еще раз, только и может стать для современного мира не "аварийным", а регулярным и устойчивым "удерживающим" от беззакония.
Серия недавних катастрофических террористических актов в различных точках земного шара показала - причем с предельной ясностью, - что современный мир очень хрупок. Что этот мир можно попытаться взорвать, используя определенные средства - прежде всего, террор, но и не только его. Что если столь хрупк подчеркнуть вно под разными углами зрения, окажется не теоретической абстракцией, а грубой реальностью. Реальностью, вполне способной пожрать все то, что нам кажется ценным и несомненным, то есть неизымаемым из того мира, в котором мы живем.
И в самом деле, из того мира, в котором мы живем, не могут быть изъяты ни права человека, ни нормы гуманности, ни толерантность, понимаемая как разумная терпимость и готовность к диалогу, ни рациональность - это неотменяемое, казалось бы, завоевание последних столетий. Ни, наконец, та правовая культура, совершенствованию которой мы посвятили свою жизнь. И которую мы считаем важнейшим каркасом, вокруг которого выстраивается вся устойчивая конструкция современного мира.
Беда в том, что просто мы можем однажды проснуться и понять, что того мира, в котором мы жили, больше нет. А есть совершенно другой мир, отрицающий все то, что я перечислил выше. Мир, в котором стабильность и порядок отменены. Мир, в котором народы и государства выживают в волнах всеобъемлющего хаоса, о котором великий русский поэт Александр Блок написал пророческие строки:
"Не стерег исступленный дракон,
Не пылала под нами геенна,
Затопили нас волны времен,
И была наша участь - мгновенна".
Разве не было подобных прецедентов, которые могут повториться? Разве не просыпались когда-то люди и, глядя в окно, вдруг обнаруживали, что мира, в котором они привыкли жить, больше не существует?
В международных пактах провозглашены в том числе семь основных личных и гражданских прав человека:
- право на жизнь,
- равенство всех перед законом и судом,
- право на свободу и личную неприкосновенность,
- право на свободу мысли, совести и религии,
- наказание исключительно на основании закона (nullum crimen, nulla poena sine lege),
- право на уважение частной и семейной жизни,
- неприкосновенность собственности и свобода договора.
Конкретизация этих прав в законах образует текст собственно правовой жизни. Подобно тому как из семи нот гением великих композиторов создаются тексты шедевров музыки. Но как известно, тексты могут озвучиваться по-разному.
Так и в правовой жизни. Нынешняя эпоха перемен несет с собой риск того, что под руководством определенным образом настроенных "дирижеров" "светлая музыка" правовых текстов прозвучит траурным маршем. И тогда знаменитые слова героя из романа Эрнста Хэмингуэя - "По ком звонит Колокол? …" - могут войти в каждый дом.
Право, как величайшее свойство человека разумного, как мера свободы, дано нам для того, чтобы знаменитый миф Платона о гибели Атлантиды не стал для нас реальностью - не стал историей крушения человеческой цивилизации права. Мы должны внимательно вслушаться в прозвучавшее с этой трибуны предостерегающие слова Председателя Верховного Суда Израиля г-жи Мириам Наор: "Пакты о правах человека были приняты не для того, чтобы с их помощью человечество совершило самоубийство". Во имя права ныне живущих и будущих поколений мы обязаны сделать всё, чтобы светлая музыка "правовых сфер" не обернулась похоронным звоном.
Вчера мы услышали фундаментальный доклад Председателя Правительства Д.А.Медведева, ориентирующем юридическую науку и практику на разработку нового права, отвечающего на запросы времени. От нас, юридического сообщества во многом зависит, чтобы новые правовые тексты сбудутся не только, говоря современным языком, на компьютерах, но и в нашей реальной жизни.
Благодарю за внимание.