Чем запомнились Олимпийские игры в Рио-де-Жанейро
Сразу признаемся - сюжет для этого текста мы обдумывали долго. Когда в московской редакции твердо заявили, что выпускать итоговое "Олимпийское обозрение" без впечатлений очевидцев было бы неинтересно, каждое новое спортивное событие мы посещали с робкой надеждой: а вдруг он как раз здесь, пик нашей Олимпиады? Как и полагается по всем журналистским канонам, кульминация в спортивном плане наступила под самый занавес. Когда трое корреспондентов "РГ" почти одновременно отправились на три разных соревнования и стали свидетелями больших российских побед. Илья Зубко болел за девушек-гандболисток так, как давно не переживал даже за любимый футбольный клуб. Анна Козина увидела драму Яны Кудрявцевой и триумф "вечно второй" Маргариты Мамун. А Илья Соболев по достоинству оценил мощь борца Абдулрашида Садулаева, для которого "золото" Рио, возможно, только начало славной карьеры. Все это было по-настоящему красиво. Особенно с учетом того, как сильно не хотели видеть наших спортсменов на этой Олимпиаде некоторые зарубежные "коллеги".
Уже вечером, обсуждая перипетии этого самого удачного для нашей сборной и предпоследнего по хронологии дня Игр в Рио, мы вдруг, к своему удивлению, вспомнили: "А мы ведь до сих пор не увидели огня Олимпиады". Ну, то есть видели - на церемонии открытия. После чего священная для олимпийского движения чаша со стадиона "Маракана" была перемещена куда-то в исторический центр города. Где и пребывала, судя по картинкам, которыми снабжало нас местное телевидение, вплоть до окончания Игр. А вот посмотреть на огонь живьем, как в Сочи, Лондоне, Ванкувере, нам, увы не удалось. И история того, почему этот огонь оказался совсем не там, где проходила Олимпиада, очень даже символична. И вполне соответствует тому, что происходило в эти 16 дней в Рио-де-Жанейро.
Любой школьник знает, что когда в Древней Греции начиналась Олимпиада, то прекращались все войны. А пылающее в чаше пламя символизировало праздник спорта, мира и дружбы. Увы, но сейчас все эти прекрасные идеалы не то чтобы исчезли совсем, но отошли на второй план. В шикарном Олимпийском парке Рио, где удалось собрать чуть ли не рекордное количество видов спорта, атлетов и болельщиков, этой самой чаше места по загадочным причинам не нашлось. Как не нашлось, к огромному сожалению, места для олимпийского огня в сердцах и душах тех людей, кто должен хранить и приумножать олимпийские идеалы.
Это были очень странные Игры. Когда впервые был нарушен принцип презумпции невиновности спортсмена и атлеты не могли выйти на старт только из-за того, что у них "неправильный" паспорт. Когда меньше чем за сутки до церемонии открытия мы не знали, кто из российских спортсменов пройдет через тройное сито отбора и получит право участвовать в Олимпиаде. Когда наших чемпионов, потом и кровью годами шедших к своему триумфу, после церемонии награждения спрашивали про допинг, а не про то, как они смогли стать лучшими из лучших. Когда одна из величайших легкоатлеток современности собирала пресс-конференцию и объявляла о завершении карьеры, хотя в это самое время должна была готовиться завоевать свое третье олимпийское "золото". Когда при выходе в смешанную зону спортсменов из соседней страны, говорящих на одном с нами языке, нам приходилось выключать диктофоны и отворачиваться, чтобы, не дай бог, этих атлетов не заподозрили в том, что они дают интервью "неправильным" журналистам.
Не менее странным было видеть, как за всеми этими, имеющими к спорту очень слабое отношение, историями Оргкомитет Игр и Международный олимпийский комитет позабыли о совершенно простых вещах. О том, что пяти тысячам аккредитованных репортеров в главном пресс-центре нужно где-то есть и пить. О том, что их было бы неплохо охранять, когда маршрут шаттла проходит через неблагополучные фавелы и откуда могут раздаться выстрелы. О том, что волонтеры и персонал должны говорить не только на португальском языке, а хотя бы немного и на английском.
Олимпийского огня не хватало не только на стадионах, но и в самом городе Рио-де-Жанейро. Трудно получать настоящее удовольствие от спортивного праздника, когда в двух шагах люди живут в жуткого вида хибарах без воды и электричества. Когда, выходя на улицу, нужно надевать рюкзак на живот, брать с собой минимальное количество наличности, заранее снимать все украшения и ни в коем случае не доставать дорогой телефон, чтобы не стать жертвой грабителей. Когда с наступлением темноты ты должен постоянно оглядываться по сторонам и не позволять девушкам-коллегам пройти даже пару кварталов в одиночестве. Когда за пределами олимпийских объектов тебе настоятельно советуют спрятать аккредитацию, дабы не вызвать гнева тех, кому эта Олимпиада не по душе.
Игры в Рио стали серьезным испытанием для всех нас. И тех, кто завоевывал на них медали, несмотря ни на что. И тех, кто об этом рассказывал. Эти испытания мы прошли вместе и, надеемся, достойно. Рио-де-Жанейро подарил нам много ярких воспоминаний на всю жизнь, но мы прощаемся с ним без сожаления. И очень надеемся, что олимпийский огонь, о котором на время забыли, уже зимой 2018-го в Пхенчхане будет гореть не только на экране телевизора.