Сейчас тем строителям под 90, и мы спешим к ним успеть услышать последние живые свидетельства подвига людей, сумевших пробить степную твердь и проложить дорогу из железа.
Степь что море. Огромная, бесплодная, безмятежная. Стоит ступить в кажущийся гладким зеленый ковер, ноги кусают колючки, обманчивая равнина оказывается буграми и ямами, неверной, как морское дно. На самом деле это и есть дно моря - сказывают, Каспийское, Азовское и Черное моря были единым океаном. Здешние ветра, как шторм, сносят все на своем пути, а редкие песчаные барханы волшебно перемещаются, как живые.
Здесь, на краю географии, строили дорогу. Вели ее сразу с двух концов, из Кизляра и из Астрахани. В Кизляре 3 года назад ушел из жизни последний строитель Александр Миллерман.
В кизлярском музее им. Багратиона главный специалист Лев Серебряков рассказывает, как осенью 1941 года немцы стремительно наступали и главная железнодорожная магистраль Москва - Курск - Харьков - Ростов - Баку, связывающая нефтеносный Баку с центром, выбыла из строя. Потому понадобилось быстро провести новую магистраль.
- Земляную насыпь возвели буквально за 2 - 3 месяца, самым трудным было обеспечить ее рельсами, ведь весь металл шел на нужды фронта. Рельсы снимали с уже существовавших путей, перевозили с севера, будущего БАМа. Мобилизовано было оставшееся население Кизляра, относившегося тогда к Ставрополью, а также Астраханской области и Калмыкии, на рыжие степи-полупустыни которой пришлась основная часть пути: 280 км из 356.
Предстояло выполнить 6 млн кубометров земляных работ, требовалось 40 тысяч рабочих. Кадровых набралось всего 3 - 5 тысяч.
- Это был изматывающий труд, на стройке рвали жилы. Ведь не было ни автотехники, ни лошадей - все ушло на фронт. У нас многие фронтовики выжили, а вот строители надорвали здоровье, и в советское время почти никого из них не осталось, - рассказывает Лев Серебряков. - А было их 7 тысяч из 25 тысяч жителей Кизляра, остальные 15 тысяч ушли на фронт.
Сегодня скорый пролетает это расстояние за несколько часов, даже не останавливаясь на небольших станциях, таких как Улан-Хол или Артезиан. Равнодушно стучат колеса тяжелых грузовых составов, роняющих мазут на землю, обильно политую потом и кровью строителей 41-го года. В Артезиане между тем остались 7 ветеранов, которые строили эту дорогу. Мы их навещаем. Спустя 75 лет в Калмыкии для них учредили медаль "Строителям фронтовой дороги Астрахань - Кизляр". Первую из них, честно выстраданную в том далеком военном году, мы вместе с председателем совета движения "Ветераны строительства и обороны фронтовой железной дороги" Сергеем Кукуевым едем вручить Бюрве Босхомджиеву.
В 1941-м он учился в школе. Тогда детей животноводов собирали в интернат поселка Белое Озеро (Цаганур). Но с наступлением войны ребят стало нечем кормить, и в ноябре их отправили по домам. А там мобилизация на важную стройку. У 11-летнего Бюрви спросили: "Запрягать можешь?" Ну какой сельский паренек в Калмыкии сызмальства не умеет запрягать? Так он стал подвозить на подводе щебень и песок.
- Все строили вручную. Земля была твердая, и приходилось кайлами и ломами вгрызаться в грунт, долбить мерзлую землю. Спустя несколько часов лом невозможно было удержать в руке. Мы каждый день по 13 - 15 часов работали, пока еще можно было что-то видеть, - вспоминает Босхомджиев.
Таких, как он, 12 - 13-летних мальчиков и девочек, были десятки. В летний палящий зной, в зимнюю стужу они помогали взрослым.
Бюрвя выбирается с нами к железной дороге на внедорожнике главы поселка Алексея Наранова.
- Эту землю мы перетаскивали в балки, низины на носилках, в мешках. Перевозили на телегах и ручных тачках. Телеги тащили быки и верблюды. Лошадей всех отдали на фронт, оставались только больные клячи. Послойно утрамбовывали земляное полотно дороги, укладывали шпалы. Девчата носили песок для насыпки. На ночь на телеге ехали на стан, который находился в Басах, там жили в землянках.
Несколько землянок сохранились до сих пор. На первой линии нынешнего Артезиана подслеповато глядят на железнодорожное полотно оконца этих землянок. Ни ветер, ни песок, ни солнце не совладали с вылепленными руками людей домишками. Они надежно, на метр и больше, уходят в землю. От земляного же пола здесь всегда прохладно и ниже уровня земли сумрачно. Стены выкладывали из камыша и кизяка, снопы камыша устилают и крышу. Весь двор из землянок и подсобных строений выглядит экологичным островком из прошлого, и я предлагаю главе сельсовета устроить тут музей. Простоит еще полвека. Но у людей, которые это пережили, другие ассоциации.
- Нам выдали телогрейки, стеганые штаны, валенки и тачку с одним колесом. На тачке я возила грунт. Было очень тяжело. Плакала от бессилия. Местами надо было поднимать насыпь до 5-6 метров. И углубляться на столько же. Потом укладывали рельсы и шпалы. Под них нужно было подсыпать песок, чтобы ровно стояли. Песок потом размыло дождями и выдуло ветрами. Чтобы его укрыть, придумали вязать снопы из камыша, который прорастал вокруг стройки, и укладывать его матами. А по вечерам, как ни валились с ног, как только раздадутся звуки домбры, танцевали, пели, - и сейчас чистенькая аккуратная старушка берет в руки гармошку и наигрывает мелодию.
Эльзе Бадаевой 93 года. Отлично слышит, видит, хлопочет над калмыцким чаем. Дома у нее нарядно и уютно, видно, что внуки и правнуки, общим числом 34, обеспечили ей спокойную старость.
- За работу приносили даже премии, по 15, 20, а то и 70 рублей, - вспоминает она. - Но мы только расписывались: нас тут же агитировали сдать средства для фронта, для Победы, и мы все отдавали.
На 10-м разъезде, полустанок Белое Озеро, сохранился единственный путейный участок. На окраине Артезиана - старая водозаборная башня, из нее качали воду для составов. На вокзале - мемориальная доска. "В честь 70-летия ввода в эксплуатацию железнодорожной линии Кизляр - Улан-Хол - Артезиан - Астрахань". Больше следов той кипучей деятельности никаких. Лишь сама дорога, как бесконечность, убегающая вдаль.
Только спустя 70 лет о скромном подвиге стариков и детей вспомнили, организовали Поезд памяти. Стали искать свидетельства, но уже не найти ничего, не сохранилось ни одной рукавицы или брезентового сапога, мотыги, платка - все унесло время и занесло песками. Сегодня в Калмыкии, по которой прошла большая часть строительства, действует организация ветеранов. Сергей Кукуев, забросив дела, ездит по добытым адресам к участникам строительства дороги.
- Власти не очень-то хотят возвращаться к этой теме, - говорит он. - В Астрахани мне вообще сказали, что живых свидетелей-участников строительства больше нет.
Но мы едем в маленькое, богом забытое село Караванное и там находим ветеранов. Ольга Толстова и Анфиса Козаченко, Евгения Сологубова и Евгения Жилова. Двое из них лежачие больные. В маленьких Басах еще 6 ударниц: Мария и Александра Бихаловы, Анна Вороненкова, Мария Богатырева, Нина Быкова, Анна Смагина, самой старшей из которых 99 лет. Они рассказывают, что было тут 75 лет назад.
Первым пласт времени поднял председатель Калмыцкого общекома защиты прав и увековечения заслуг ветеранов войны Тагир Баерхаев. Его поддержал ректор университета Бадма Салаев, организовал конференцию, после чего о забытом подвиге узнали многие. Профессор университета Владимир Убушаев посвятил "железке" несколько трудов, в их числе книгу "Дорога Великой Победы для Сталинграда".
- У меня там тоже тетя работала, - рассказывает он. - Рассчитывали на год, а сдали за полгода с небольшим.
Иван Басангов настоял, чтобы в память о героях дороги поставили мемориал. Сами разработали проект.
- Прошло 73 года, и мы с Тагиром Баерхаевым решили воздвигнуть стелу в память о тех, кто строил дорогу, - рассказывает ветеран Петр Четырев.
Он, будучи подростком, тоже принимал участие в этой стройке.
- В 1941-м окончил 5-й класс, началась война. Школу закрыли, мужчины отправились на фронт, а жены, старики и дети на строительство железной дороги. Я попал во второй этап, в апреле 1942-го, в бригаду на станции Басы. Там дали мне арбу с двумя колесами и коня Аризала. Грунт подвозили к земляному полотну, где прокладывали основание для укладки шпал. Все время хотелось есть. В день баланда и 200 граммов хлеба. Его уже не ешь, а сосешь, чтобы надолго хватило вкуса во рту.
Стелу поставили в одном из микрорайонов Элисты. А теперь хотят создать музей. В Национальном музее республики есть только стенд с редкими фотографиями нескольких участников, теперь выделено помещение. Только вот заполнять его нечем.
4 августа 1942 года был открыт путь из Кизляра в Астрахань. Начались регулярные налеты фашистской авиации. Разрушалась трасса, погибали люди, горели нефтеналивные бочки. Но тем не менее в точно установленные сроки был вбит последний костыль, и по железной дороге пошел первый эшелон из 45 вагонов в Сталинград - горючее, военная техника, продукты питания. Маленькие, да и взрослые калмыки первый поезд встречали, открыв рты. Смотрели на паровоз как на чудо, ведь прежде никогда не видели. Немцы, судя по всему, проворонили строительство магистрали. Трудно было поверить, что глубоко в степи горстки людей сооружают насыпи и прокладывают пути. Зато обнаружив уже практически готовую дорогу, немцы стали ее бомбить. Во время налета 13 сентября 1942 года погибли все, кто находился на стройке. В живых осталась одна 17-летняя Катя Коняева. Она одна пробыла в степи трое суток. И немного не дожила до юбилейной медали.
- Немцы бомбили интенсивно, устраивали диверсии, мы работали как на передовой. Меня дважды засыпало землей, откопали путейные рабочие, - вспоминает Петр Четырев. - Это была настоящая линия фронта.
- Теперь мы хотим добиться, чтобы труд строителей дороги был приравнен к работе во фронтовых условиях, ведь они реально строили дорогу под бомбежками, - убеждает Сергей Кукуев. - Фашисты совершали по 30 налетов в день.
По представлению общественной организации глава республики Алексей Орлов издал указ об учреждении юбилейной медали для ветеранов. Те 248 человек из 12 тысяч, кто ее дождался, очень тронуты признанием их заслуг.