Петербургские врачи научились бороться с четвертой стадией рака

Но главная хорошая новость, которую корреспондент "РГ" узнала от заместителя председателя комитета по здравоохранению Санкт-Петербурга Татьяны Засухиной, заключается в том, что даже четвертая стадия онкозаболевания - в настоящее время не приговор. "Это годы, годы и годы", - подчеркивает эксперт.

Татьяна Николаевна, как вы оцениваете ситуацию с онкозаболеваниями в нашем городе?

Татьяна Засухина: К сожалению, не только в Петербурге, но и в целом по РФ ситуация несколько хуже, чем в европейских странах. Связано это с тем, что диагноз "рак" у нас ставится большей частью на третьей-четвертой стадии заболевания, а в Европе - на первой-второй. А ведь всем известно, что первая стадия - это выздоровление, вторая - практически выздоровление. А на третьей и далее мы можем говорить только о продолжительности жизни.

Сейчас самая главная задача - и в стране, и в Петербурге - это выявление максимального числа заболевших на ранних стадиях. На ее решение нацелена масштабная диспансеризация населения, которая проходит вот уже четвертый год. Петербург - отрадно отметить - входит в пятерку регионов, где выявляемость злокачественных образований при диспансеризации наиболее высокая. За 2015 год она составила, в пересчете на 100 тысяч населения, 371 случай. В России - всего 150, а в Москве - 19,5.

С одной стороны, это положительный фактор, с другой стороны - это, конечно, много. Более чем у четырех тысяч пациентов установлен диагноз "рак" в 2015 году только в рамках диспансеризации. Но, к счастью, именно в этих случаях определяются как раз начальные стадии, причем при самом распространенном заболевании у женщин - раке молочной железы - выявление на начальных стадиях происходит уже более чем в 80 процентах случаев. Это значит, что, пройдя курс лечения, они будут считаться выздоровевшими и болезнь отступит навсегда.

Какие методы лечения имеются в распоряжении петербургских специалистов?

Татьяна Засухина: Главным принципом лечения онкологических заболеваний является комплексность методов. Применяется оперативное, лучевое и химиотерапевтическое лечение в зависимости от локализации опухоли и стадии. Для проведения химиотерапии городской бюджет ежегодно увеличивает финансирование на 300-500 миллионов рублей, поэтому наши учреждения имеют возможность применять очень эффективные и дорогие препараты. Мало кто знает, что сего-дня в онкогематологии, то есть лечении рака крови, стоимость упаковки лекарства доходит до 500 тысяч рублей. Но эти средства позволяют пациенту дождаться пересадки костного мозга, и город идет на такие траты.

Сейчас у Петербурга два специализированных учреждения, не считая федеральные: Городской онкологический диспансер на Юго-Западе и Клинический научно-практический онкологический центр в Песочном, который начал работу в 2011 году. После того как он вышел на полную мощность, мы значительно повысили доступность помощи онкобольным. Существует лист ожидания на лучевую терапию, но эта проблема решается через привлечение негосударственных структур и федеральных клиник.

За последние годы объемы помощи и финансирование их за счет средств обязательного медицинского страхования увеличились в несколько раз, и сегодня это позволяет увеличить продолжительность жизни даже для пациентов с четвертой стадией заболевания. Выживаемость растет именно с применением новых методов лечения. Если в 2011 году летальность в течение первого года после постановки диагноза составляла в Петербурге 26 процентов, сегодня это 19 процентов, и за каждым - человеческие жизни.

Недавно стало известно, что Смольный будет просить у федеральных властей денег на строительство зданий лучевого блока "Городского клинического онкологического диспансера". Что даст этот проект городу, пациентам?

Татьяна Засухина: Как я уже сказала, онкоцентр в Песочном - это новое учреждение. А вот городской онкодиспансер занимает сейчас две площадки: амбулаторно-поликлиническое отделение находится в довольно старом здании на Березовой аллее, а клиника на 600 коек - в здании бывшей медсанчасти Кировского завода. Такая разрозненность очень неудобна.

В настоящее время уже закончен проект, предполагающий строительство новых корпусов, которые как раз и будут предназ-начены для амбулаторного приема пациентов, дневного стационара, а также большого отдельного блока для лучевой диагностики и радиотерапии. Здесь также предусмотрено отделение для лечения рака щитовидной железы радиоактивным йодом, пока такую помощь петербуржцы получают в Обнинске.

Предварительная стоимость проекта оценивается примерно в 20 миллиардов рублей, поэтому прорабатывается вопрос участия частного бизнеса - в качестве инвесторов или на принципах ГЧП. Планируем, что новый комплекс может быть введен в строй после 2020 года, и таким образом на юге города помощь пациентам с онкозаболеваниями станет еще более доступной.

В Петербурге многое делается для внедрения высокотехнологичных методов лечения, но часто наши пациенты уповают на заграницу. А стоит ли?

Татьяна Засухина: Вы задаете непростой вопрос. Я бы ответила так: сегодня в нашей стране созданы определенные условия доступности медпомощи: есть и инфраструктура, и оборудование. Возможно, какие-то редкие случаи врачи посоветуют лечить за границей. Но нужно еще понимать, что за собственные средства это доступно очень и очень немногим.

К тому же я всегда помню пример супруги первого президента СССР Раисы Горбачевой, именем которой назван НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии в Петербурге. Медицина пока еще не всесильна, ни у нас, ни за рубежом. Но у нас хорошие учреждения, внедрены самые современные технологии - не хуже, чем в Европе, есть высококвалифицированные кадры, которые умеют оперировать, применять лучевые и химиотерапевтические методы лечения.

Возможно, системно нам еще не хватает очень дорогих лекарств, но они могут применяться не только за счет бюджета, но и за счет благотворительных фондов. Вообще дорогие современные методы лечения государственное (общественное) здравоохранение может позволить себе далеко не везде. Фармацевтическая наука и промышленность шагнула очень далеко вперед. Сегодня очевидно, что мы стоим перед революцией с точки зрения применения фармпрепаратов. Но они стоят очень больших денег, поэтому и у нас, и в других странах на помощь приходят общественные фонды.

Как налажена работа по психологическому сопровождению больных раком и их родственников?

Татьяна Засухина: Если говорить про "полную цепочку" помощи онкобольным, это еще слабое звено. В последнее время мы были сосредоточены на медицинской составляющей, потому что без нее вообще ничего не может быть, а это - следующая ступень.

Элементы такой помощи есть, тут надо отдать должное нашим общественным организациям. Есть кабинет психотерапевтической помощи в онкодиспансере. В каждой районной поликлинике планируется создать кабинет паллиативной помощи, где будут помогать пациентам с тяжелыми и неизлечимыми заболеваниями, туда смогут обращаться и онкобольные. Также порядком оказания медпомощи предусмотрены кабинеты психотерапевтов, которые тоже пока есть далеко не везде.

В 2017 году в Санкт-Петербурге планируется открытие первого в России центра протонной терапии, при которой происходит прицельное поражение раковых клеток без повреждения окружающих тканей. Наиболее эффективна протонная терапия при лечении детей.

Новый центр рассчитан на лечение 800 больных в год. Проект реализует

частная компания, которая давно работает на рынке высокотехнологичной медицинской помощи. Сейчас регионы Северо-Запада, в том числе Петербург, заказывают у нее проведение исследований МРТ и КТ, а также операции методом "кибернож" и "гамма-нож" за счет бюджета.

Три фактора, снижающие риск возникновения рака

Здоровый образ жизни: благоприятная окружающая среда, отказ от канцерогенных продуктов и курения.

Диспансеризация - хотя бы раз в три года.

Если у вас есть какие-то непонятные изменения в самочувствии, необходимо обратиться к врачу. Прежде всего к участковому терапевту.