Данил Корецкий написал роман про "Банду амазонок"

На этот раз отец "Антикиллера" Данил Корецкий представил свою новую, шестую серию под названием "Справедливость точно не отмеришь". Книга вышла в октябре, и когда автор выступал перед читателями на книжной ярмарке в Москве, туда привезли пахнущие типографской краской экземпляры.

Данил Корецкий: Это продолжение известного цикла про антикиллера. Честно говоря, я задумывал убить героя еще в третьей книге и на этом цикл закончить. Но потом кто-то из издателей сказал: зачем резать курицу, которая несет золотые яйца? Тираж у "Антикиллера" всегда большой. Первый "Антикиллер" разошелся тиражом миллион экземпляров. Четвертый - пять миллионов.

- Почему детектив не надоедает читателю? Почему криминальные сериалы, сколько их ни ругают, продолжают идти в самое топовое время?

Данил Корецкий: Особых сложностей нет. Народ, кстати, не любит "сложные" книги. Они пользуются меньшим успехом, и аудитория у них другая. По-настоящему сюжетов в мире литературы всего три: голод, любовь и война. Война с преступностью привлекала и будет всегда привлекать внимание.

- О чем же новая книга?

Данил Корецкий: Мой главный герой по прозвищу Лис снова раскрывает преступления. На этот раз идет серия убийств водителей дорогих автомобилей. Но почему-то сами машины ценой пять миллионов не трогают, забирают только по мелочи: деньги, кольца, телефоны. И у сыщиков появляется версия, что убивает женщина. Начинают отрабатывать круг молодых и привлекательных, и в него попадает молодая жена полковника Лиса. Его аккуратно отстраняют от дела. Но он опытный человек, всех знает и в итоге сам устанавливает, что жена ни при чем - эта линия заканчивается благополучно.

Другую сюжетную линию я взял из следственной практики последних лет - нашумевшее дело амазонок. Похожую семейку я описал в "Антикиллере-5". Там младшая из этой семьи, ей в то время было 19 лет, выходит сухой из воды, сама прикидывается жертвой. Теперь она действует и в шестой книге.

- Данил Аркадьевич. Вы сам - практик, работали следователем, преподавали в юридическом институте, вам, как говорится, и карты в руки, доступ к любому делу - или телу. Часто берете сюжеты из судебной хроники?

Данил Корецкий: Напротив, я обычно не описываю реальные дела. Преступники в подавляющем своем большинстве - самые обычные люди. Однако Тарвердиевы уникальны.

Если вы видели Тарвердиеву, которая была, скорее всего, главарем, то я, сколько ни работал с преступниками, таких не видел. Тем более женщин. Из нее брызжет яд. Она говорит: "Да, я получала удовольствие от убийства, особенно ментов нравится убивать, могла бы, еще убивала". Она даже не пыталась прикинуться овечкой и свалить вину на сожителя. Мне кажется, в романе хорошо получилась эта специфическая семейка. Они вырезают людей, чтобы взять одеколон початый и из холодильника кусок колбасы и масла. И оставляют гору трупов.

- Вы ходили на допросы Тарвердиевой?

Данил Корецкий: Нет. Во-первых, меня никто не звал, во-вторых, я даже не ходил на процесс Чикатило. И он и она совершенно ясны. О чем с ними говорить? Когда я был молодым следователем, работал над делом, где муж убил жену и убежал. Потом он пришел в милицию и сдался, перед этим выпил бутылку водки, но его "не взяло". Ему надо было высказаться. Он мне рассказывал, как познакомился с женой, как они встречались. Три часа говорил, и по тактическим соображениям я не хотел его перебивать. Он вспоминал всю жизнь с психологическими нюансами, которые для дела, в общем, значения не имели. Но это было интересно, если, конечно, можно так сказать. А патологические душегубы интереса не представляют.

Их поведение за пределами психиатрической вменяемости. В советские времена всех маниакальных убийц признавали вменяемыми, чтобы можно было расстрелять. А сейчас максимум - это пожизненное заключение с теоретической возможностью освободиться через 25 лет.

Кстати, в последние годы прошла волна освобождения убийц, которые в свое время были приговорены к 20 годам, пожизненного срока тогда не было. Никаких эксцессов, с этим связанных, я не знаю. Хотя они были вероятны. Выходят люди, 20 лет просидевшие в тюрьме. Кто они? Через семь лет изоляции от общества происходят необратимые изменения в психике. Правда, уходит и физическая сила. Кстати, парадокс: кто долго отбывает наказание, потом долго живет. Режим, питание? Наверное, просто происходит отбор: слабая часть помирает сразу, а кто сильнее, тот выживает.

В Америке был интересный случай. Школьник убил учителя в 1916 году. Получил пожизненный срок. Вышел из заключения в 1966 году, лет 80 ему уже было. Можете себе представить: небоскребы, автомобили вместо фаэтонов, космические полеты...

- Какой свой роман вы считаете лучшим?

Данил Корецкий: Какой палец на руке самый любимый? Все, конечно. Самый необычный - про группу, исполняющую смертный приговор, - "Привести в исполнение". Встречался с людьми, которые имели отношение к этой процедуре. Они не любят говорить на эту тему - деятельность специфическая. Но это не палачи, а исполнители. С одним работали вместе, в книге он выписан под прозвищем Наполеон. Прекрасный человек.

- А какова реакция милицейского сообщества на ваши книги? Ведь зачастую там говориться и о трусости правоохранителей, и об их продажности, о лени и равнодушии.

Данил Корецкий: Сотрудники, работающие "на земле", говорят, что все правильно написано. Может, некоторым начальникам и не нравится, может, кто-то обижается. Но против министров не попрешь. А я получил четыре литературные премии МВД СССР и России. Даже за книгу с говорящим названием "Менты не ангелы" премию дали. Правда, с обтекаемой формулировкой: "За многолетнее освещение тематики работы органов внутренних дел". Ну, раз министры одобряют мои книги, как могут их критиковать подчиненные?

- Как вы пишете?

Данил Корецкий: Пишу я ночью, может, виной тому привычка. Когда-то в крохотной квартире был один письменный стол. И вечером за ним сын делал уроки, а ночью я садился и писал.

Пишу каждый день. Когда заключишь договор на десять книг, надо писать, хочется этого или не хочется. Сейчас преподаю в гражданском вузе и договоры не такие большие, поэтому пишу меньше. Научился надиктовывать на диктофон и куски отдавать на расшифровку, а затем из этой "рыбы" делать полноценный текст. Это здорово экономит время. Вот и вся творческая лаборатория.

Я жил на Богатяновке, неблагополучный такой, босяцкий был район. Почти все мои друзья потом оказались в тюрьме. Еще тогда я был мальчик начитанный, и ко мне приставали: расскажи книгу, расскажи кино. Когда исчерпал вычитанные сюжеты, стал придумывать их сам. И где теперь те мальчики? Одного как-то встретил. Отсидел восемь лет. Описал его в "Антикиллере", Кривозубый. Интересный был штрих. Когда прощались, он спрашивает: у тебя сад есть? Я-де грузчиком работаю на базе с семенами. Нужны - приходи. Я тебе любые вынесу.

- Жизнь страшнее, чем фантазии?

Данил Корецкий: В жизни зло чаще побеждает добро.

- А почему в ваших книгах финал в стиле хеппи-энд?

Данил Корецкий: Потому что я следую незыблемому правилу: читатель должен отложить книгу и почувствовать удовлетворение.

Ключевой вопрос

- Отличаются ли читатели бумажных книг от электронных буквоедов?

Данил Корецкий: Это совершенно разные читатели. У меня есть фанклуб, захожу порой туда, а мой соавтор все время сидит в Интернете и все, что интересно, мне перебрасывает. И вот имею представление, как живет клуб. Сначала обсуждают слухи, какая же у Корецкого будет новая книга. Потом - когда эта книга будет написана и издана. Информация просачивается, что рукопись сдана в издательство - интересуются, когда будет издана. И тогда бурно обсуждают, когда появится электронный вариант и где можно бесплатно его скачать. И вот начинается обсуждение и обмен впечатлениями собственно о книге. У меня же возникает стойкое ощущение, что на самом деле никто ничего не читал или читал, но не понял. С "бумажными" читателями такого не бывает. Часто с ними встречаюсь на ярмарках. Меня всегда радует, когда вижу в павильоне на ВДНХ много стендов и очередь в кассу. Причем в ней человек 200, а билеты на выставку недешевые. И народ толпится у стендов. Это те, кто знает, кто из авторов им нужен.

Свою книгу я купил в Москве в Доме книги. Понаблюдал: раскупалась она хорошо. Неприятно, что у книг сегодня такая стоимость. В "Библиоглобусе" своими глазами видел, как покупательница подошла к стенду, взяла мою книгу, посмотрела на ценник и поставила ее обратно. На 250 - 300 рублей, которые стоит одна книга, люди питаются неделю.