Перестрелка на Урале заставила говорить о расширении пределов самообороны

Сегодня пятеро обвиняемых в организации массовых беспорядков заключены под стражу, еще один - под домашним арестом. Сами обороняющиеся находятся под подпиской о невыезде.

Интернет взорвался: "Да неужели что-то налаживается: самооборону засчитывают, преступников сажают?"

Миасский стрелок

Другая похожая история случилась в самом начале года в челябинском селе Миасском: местный житель Александр Григорьев, защищавший свою семью, застрелил четырех человек и ранил пятого. Тогда вся страна только встретила Новый год. Вечером 1 января к Григорьевым приехала неадекватная компания, сразу начавшая избивать мужчин. Позднее хозяин сумел добраться до сейфа и достать ружье.

- Крикнул, чтоб уходили. Но они пошли на меня. Я стрелял в черные силуэты в темноте, - рассказывал потом Александр. Его задержали, завели дело по статье "Умышленное убийство двух и более человек".

Эта трагедия заставила митинговать все село. Соседи встали горой за "миасского стрелка". В Сети тут же появилась петиция - признать действия Григорьева необходимой самообороной (она собрала почти 14 тысяч подписей). За стрелка лично вступился глава СКР Александр Бастрыкин. Следствие длилось восемь месяцев. По удивительному совпадению уголовное дело закрыли 9 сентября, спустя шесть дней после инцидента с Олегом Шишовым. Действия Александра, как и требовала общественность, квалифицированы как самооборона.

"Извратить можно любые поправки"

Каждый громкий инцидент становится поводом для дискуссии о том, что пределы необходимой самообороны пора расширять.

Осенью прошлого года такой законопроект под неофициальным названием "Мой дом - моя крепость" Госдума, не афишируя, отклонила. В документе говорится: любые действия, совершенные в собственном доме для защиты имущества, здоровья и жизни близких, должны считаться необходимой самообороной.

- Речь не идет об упрощении получения права на огнестрельное оружие. Ножом, кувалдой, лопатой, табуреткой - ты защищаешься, и закон на твоей стороне, - заявлял тогда Дмитрий Галочкин, один из авторов законопроекта, член Общественной палаты РФ.

В то же время большая часть адвокатского сообщества, правоохранители и прокуратура считают, что в законодательстве уже прописаны все тонкости - чем обороняться, в каких случаях и при каких обстоятельствах, и не стоит ничего менять. Кроме того, постановление пленума Верховного суда № 19 от 27 сентября 2012 года обобщило судебную практику по таким делам и дало четкие рекомендации.

- Изменения, предложенные общественниками, на наш взгляд, наделяют обороняющихся правом использовать способы и средства защиты, которые не соответствуют степени опасности. Как правило, на такие инициативы мы даем отрицательный отзыв, - отметил Вадим Овчинников, первый заместитель начальника Главного управления по надзору за следствием Генеральной прокуратуры.

Владимир Винницкий, член Общественной палаты Свердловской области, видит, пожалуй, один выход из сложившейся ситуации - менять судебную практику:

- В кардинальных поправках нет смысла. Моя 30-летняя адвокатская деятельность показывает: как ни шлифуй, ни переписывай статьи, в правоприменении извратить можно что угодно.

Наказание за ошибочный приговор

Есть, правда, и третье мнение: закон об оружии уже дает право его применять.

- Не в 37-ю статью УК о необходимой обороне нужно вносить изменения, - считает Василий Мазаев, эксперт организации "Право на оружие". - Надо дополнять статью 24 Уголовно-процессуального кодекса: уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное следует прекратить при наличии признаков, фактов, обстоятельств самообороны. Если это станет обязанностью следствия, не появятся и ошибочные решения суда.

В качестве иллюстрации вспомним еще одно ЧП трехлетней давности. В екатеринбургский офис сотовой компании ворвался мужчина, который, держась за левый бок, кричал, что ему больно, но при этом крушил все вокруг. Охранник, пытаясь остановить хулигана, несколько раз ударил его телескопической дубинкой по ногам. Через 15 минут мужчина скончался: по словам врачей, от передозировки наркотиков и разрыва селезенки. Районный суд осудил охранника на восемь лет строгого режима, однако областной отменил приговор.

Именно поэтому некоторые общественники ратуют за взаимную ответственность и следователей, и судей: неправильно квалифицировал, сломал судьбу человеку - понесешь наказание. В этом случае некоей гарантией от неправомерных решений становится широкий резонанс: чем больше народа знает об инциденте и обсуждает его подробности, тем жестче контроль за следствием.

Целься в центр пятна

Применение оружия изначально предполагает обезвреживание противника. Поэтому профессионалы с недоумением читают такие, например, комментарии: "Почему нельзя было выстрелить в руку или ногу?"

- Так рассуждают те, кто ни с чем подобным не сталкивался, - делится опытом адвокат Сергей Колосовский, в прошлом оперуполномоченный. - Попробуйте прострелить ногу или руку пьяному человеку - это, скорее всего, только разозлит его, но не остановит. Любой инструктор вам скажет: чтобы наверняка поразить мишень, нужно целиться в центр пятна.

В практике Колосовского был случай: он защищал полицейских, на которых напал мужчина с ножом. Стражи порядка целились в руку, но пуля прошла сквозь нее и угодила в живот. Нападавший скончался. Сторона обвинения настаивала: нужно было стрелять в другое место. Тогда адвокат предложил провести следственный эксперимент: пусть защитник набросится на обвинителей с ножом, а те будут обороняться. В удовлетворении просьбы отказали, дескать, это сопряжено с большим риском для жизни. Именно такой ответ лучше остальных характеризовал произошедшее - это опасно. Что и требовалось доказать.

Каждый инцидент, связанный с самообороной, с правовой точки зрения уникален. Множество объективных деталей не позволяет описать в законе все нюансы защиты от нападений. Но, если бы люди, решившие посягнуть на здоровье и имущество других, отдавали себе отчет, что могут поплатиться за это собственной жизнью, разбоев, драк и хулиганств, вероятно, было бы меньше.

В частности, постановление пленума Верховного суда обращает внимание на то, что опасным посягательством, от которого можно и нужно защищаться, является не только ранение или серьезная травма, но и, например, поджог, удушение, угроза применения насилия и даже демонстрация пистолета или предмета, который можно использовать в качестве оружия.

Самая большая сложность в таких делах - определить, был ли ответ соразмерен угрозе и мог ли человек опасаться за свою жизнь.

- По закону это должен делать следователь, а на практике доказывает адвокат, - говорит екатеринбургский правозащитник Павел Бабиков. - Однажды я защищал женщину, которую постоянно избивал муж. Как-то раз она не выдержала и ударила супруга ножом. Он не умер, но уголовное дело возбудили. Предстояло доказать, имела ли право жена защищаться ножом, ведь на нее напал, по сути, безоружный супруг. Тогда ее действия признали самообороной.

По мнению адвоката Сергея Колосовского, защищающихся оправдывает пункт 2.1 статьи 37 Уголовного кодекса: "Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения".

Справка "РГ"

За первое полугодие 2016 года на территории России по статье 108 УК ("Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны") квалифицировано 78 преступлений. По статье 114 УК ("Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны") - 345. Статистика за весь прошлый год такова: 272 убийства при самообороне и 1045 случаев причинения тяжкого вреда здоровью.