Поделиться
Для Абуэло, семейства Кислиных, Художника, Архитектора, Астронома, и других горожан, выбравших эту деревню в ста километрах от Саратова, чтобы жить. За четыре года глухомань с полуразрушенной и заросшей бурьяном мельницей стала местом, привлекательным для путешественников. Летом в выходные сюда теперь прибывает несколько автобусов. Иногда с иностранцами. Сами сельчане ездят на стажировки в продвинутые центры экотуризма, выигрывают гранты. А социологи, наблюдающие за этим неожиданным движением, прогнозируют деревенский Ренессанс.
Когда Маша Кислина представляла в Госдуме свой проект "Деревня у водяной мельницы", она так и сказала, что "Лох - это судьба". У выпускницы филфака хорошее чувство юмора и языка, а еще необъяснимый для поколения супериндивидуалистов зуд заниматься улучшением общества вокруг себя. Недавно была на форуме активных граждан "Содружество", где президент Путин обещал поддержать таких как она.
Маш, как стать активной гражданкой? Застенчиво и издалека: присматривали с родителями дачу, а увидели Лох. В Лоху (ни в коем случае не в Лохе, настаивает один из лингвистов, проникшийся забурлившей в деревне жизнью) оказались старинная водяная мельница, церковь и пещера, где по легенде скрывался разбойник Кудеяр. Первая заваливалась набок, вторая - в руинах, третья осыпается. И все заросло бурьяном. Но на огороды с холмов спускаются олени и кабаны-секачи. На них ставят пугала, чтобы не объедали цветы картошки. "Нетронутое, ненавязчивое, без крика: "Купи-продай", - Маша пытается словами передать обаяние запущенной красоты. - Тут по-настоящему". Местная учительница английского водила по этим завалам школьников, рассказывала о мельничном прошлом деревни и тихо мечтала о музее... И Кислины купили дом.
Думали наведываться по выходным, а поселились навсегда. Так жалко было мельницу, и церковь, и пещеру. До слез. Хотелось, чтобы она работала, шуршала жерновами, бурлила колесами. Когда приехали во второй раз, увидели: слуховые окна, которые в первый раз еще были целы, выбиты, сита сорваны, в общем, вандализм стремительно крепчает. Устроили субботник.
Филологиня день и ночь сидела в читальне и отбирала все, что было написано про мельницы. Одна из научных статей заканчивалась неожиданно эмоционально: приложим практические усилия для восстановления мельниц. Восклицательный знак! Это писал профессор Волшанник из Московского строительного университета. Кислины послали ему письмо. Ответ пришел через два месяца в виде десанта из студентов. Они облазили округу, измерили течение реки, показали, где плотина, где канал и пруд, выяснили, что у лоховской мельницы не одно водяное колесо, а два.
Сегодня Маша ведет экскурсию по отреставрированной, выправленной, обихоженной мельнице. Заодно объясняет, почему деревня так необычно называется. Это теперь понятно, что словечко - дополнительный бонус, "фишка", источник для брендирования. И значки "Я люблю Лох" уходят как горячие пирожки. А сначала приходилось приезжих поправлять: "Мы не лохи, а лоховчане". И Сергей Кислин, Машин отец, в этом месте всегда вставлял: "А что тут стыдного, быть доверчивым и простодушным?" Местные объясняют, что "лох" - это всего лишь название породы рыб, которые водились в пруду у мельницы. Отсюда и выражение "разводить лохов". Но это народная этимология. На старинных картах деревня называется "Лог", что и понятно: стоит на холмах, пересеченных ложбинами. А "лоха" с фрикативным хвостом в село занес какой-нибудь заезжий южанин из Ростовской или Курской губернии.
Холодно, туристов только двое, но при чем здесь количество. Мария рассказывает, как устроен механизм водяного привода, показывает, откуда на жернов сыпалась мука: "Это просорушка, смалывала небольшие объемы, и мука получалась невысокого качества".
После библиотечных бдений выяснилось, что в Лоху раньше полдеревни носило фамилии Мельниковы и Ситниковы, и было там целых восемь водяных мельниц. Спрашиваю Машу, что она так уперлась в эту мельницу? Столько крови испортила, чтобы убедить чиновников не делать ставку только на волонтеров, оформить мельницу в государственную собственность. Иначе купил бы кто-нибудь и поставил на ее месте дачу. Ездила по национальным паркам, изучала, как там восстанавливают подобные постройки. И быстро пришла к выводу: мельница - не бизнес-проект и деньги инвесторов (по ценам 2012 года понадобилось бы на восстановление более 12 миллионов рублей) не "отобьются"... Отвечает очень просто: мельница - это символ полнокровной зажиточной деревни со своими маслобойками и кирпичным заводом. А она - селообразующее предприятие. За счет мукомолов в том числе Лох долгие времена оставался территорией самоорганизации, за которую теперь ратуют Кислины. Они раскопали в архивах документы: село было свободно от крепостного права, никаких помещиков-начальников над ним никогда не было. Заселяли его пахотными солдатами, людьми служивыми, государственными. Надо пахать - пахали, надо воевать - воевали. И все дела решали общиной, выбирали почетных граждан и старейшин, которые рулили хозяйством. Община, к примеру, содержала солдаток, чьи мужья служили.
Социолог Валерий Виноградский с Лохом знаком четверть века. Вместе с супругой Ольгой работали в большом международном проекте "Мировые деревни" под начальством крупного английского социолога и основателя Московской высшей школы социальных и экономических наук Теодора Шанина. Переехали в Лох вместе с детьми, потом подтянулась теща, купили там дом, деньги дал Шанин. "Сказал, давайте-ка, ребята, растворимся на два-три года в крестьянской среде и сделаемся глазами, ушами, памятью и даже культурой крестьян... Он запретил нам в течение первых двух-трех месяцев включать диктофон, расспрашивать, лезть с бумажками в семьи, - рассказывает Валерий Георгиевич. - Нужно было просто приучать их к себе. А на вопросы, кто мы такие, должны были отвечать, что приехали сюда, чтобы написать историю старинных крестьянских родов".
Деревенский мир городскому жителю, даже самому умному, поддается с трудом. Так, знатоки "Что? Где? Когда?" не смогли просчитать обыденную крестьянскую логику вопроса, который им прислал Виноградский. Рассказывает, шел по деревне и увидел: знакомый пасет овец. Разговорились о скотине, о хозяйстве, повернули на детей. Дядя Леша и обронил: "Да что там воспитание... надо есть хлеб без меда и никогда первым не здороваться". Три дня социолог думал, что это значит. Не выдержал, пошел за подсказкой. Тот и выдал: "Работать надо до седьмого пота, чтоб хлеб слаще меда показался, и первым не здороваться, опять же - работать надо. Если ты в борозде спину гнешь, так любой дед тебе первым шапочку поломает!"
Виноградский, конечно, не открывает большого секрета, когда говорит, что российская деревня "обезлюдевает", что "огромный и разноцветный деревенский космос схлопывается", нет ни ягодников, ни малинников, ни винограда, который может расти в этой зоне. А на 600 человек всего 20 коров. И все же Профессор (так социолога зовут в деревне) видит спасительный тренд: последние 8-12 лет сюда прибывают горожане. Это люди, которые живут и работают в деревне. У Виноградского есть теория деревенского Ренессанса, которая объясняет, чем они отличаются, скажем, от дачников или туристов, то есть наблюдателей со стороны, участников разнообразных природных удовольствий. Последние всего лишь временно "размещены в сельском пространстве, втиснуты в деревню". И от этой натужной "вдвинутости" они агрессивно, даже экзальтированно активны. Прочесывают лес, выкручивают с корнем грибы, пропалывают ягодники, чуть ли не выкашивают лечебные травы...
А "новые деревенские" имеют в деревне свое место. "Место, которое пульсирует, - увлеченно излагает свои постулаты Валерий Георгиевич... Вот Нина Кислина, Машина мама, рассказывала вам вчера про свои отношения с гусаком, про "войну" с соседскими бройлерами, которые вытоптали капусту, - это и есть пульсация ее судьбы, новая ее жизнь.... Эти люди берегут мир вокруг, давая травам подрасти, плодам вызреть, деревьям набрать плотность..." И энергетика у "понаехавших" бешеная.
Абуэло. По-испански значит "дедушка". Над домом Юрия Карамзина - испанский флаг. Какой у него талант? Жить как будто творчеством заниматься. Скажем, он разводит не обычных, а африканских "летающих" коз: уши как крылья развеваются, изысканной сиамской расцветки шерсть. Когда лезет с козами в гору, где у них выпас, народ сбегается смотреть. Вот, казалось бы, зачем ему эта головная боль? Породистая коза 100-120 тысяч стоит, и болеют они часто в нашем климате. И привередливые: траву не едят, только кустарник. И характер не дай бог: чуть что не так, вот-вот посмотрите, морда сразу недовольная.
Дизайнер, скульптор, повар, рубщик мяса. "Да кем я только не работал: ездил поднимал Нечерноземье. Там все свиней заводят. А я нутрий" - Юрий Александрович показывает стойло, где теплые полы, проведен водопровод, так сказать, канализация (небольшой уклон для отвода жидкости). Знакомит с обитателями: косят прекрасными глазами Зита с Гитой. Брюнетка Люся нубийской породы чем-то раздражена...
"Все куда-нибудь, а я - в Испанию: сын там женился, кафе держали "Роман и Роза". Сыр научился делать козий, твердый, по фамильному рецепту снохи. В оливковом масле стоять до полугода может. Все бы ничего, но вернулся, подумал, мать старенькая, одна последние годы доживает, а мы на пляже пузо греем. Узнала, что едем, обрадовалась, стала занавески новые вешать, пяти дней не дождалась. Вот так. Сюда проходите", - показывает участок. Чистая Испания: приземистый дом в стиле "рустика" распластался между двух крутых холмов. Окна большие, пол каменный, как в жаркой стране, печь специальная для испанских лепешек. Кругом скульптуры, из гипса, из камня... В Испании, рассказывает, многому научился. Удивительные там люди: в деревне пять тысяч человек, за год построили театр, два оркестра - духовой и симфонический... Почему у нас так нельзя? Скульптуры, картины смотрел: Пикассо, Дали... Увидел у одного мужика птицу из железа, не покрыта ничем, не покрашена... Как шибануло: да ведь она живая. "Тут одному предлагаю: давай я тебе для красоты сделаю железного Дон Кихота" - Абуэло поглаживает ершистую Люсю между рогов. - А он: так он заржавеет же". Не понимает, что скульптура будет стареть вместе с ним и умрет, когда его не станет"...
У окон виллы, прямо за грядками, скульптуры ангелов. Почему все белые, а один голубой? "Это памятник Непохожести, - Абуэло делается серьезным и говорит теперь, может быть, чуть-чуть литературно. - Белые ангелы не принимают голубого, иди к людям, а люди - иди к птицам, а птицы - иди к рыбам... Мы называем таких существ инвалидами или уродами. Льем слезы, когда о них рассказывает передача "Жди меня", и пинаем, когда встречаем на улице: припоминаете, какая-нибудь бабка замешкалась на остановке: "Ну, старая, куда тебя несет!"...
Вот это отношение к жизни и есть начало деревенского Ренессанса, подхватывает социолог Виноградский: "Раз мы пошли с Абуэло пасти его "летающих" коз, а он присмотрелся, прислушался и говорит: нет, сегодня другими тропами пойдем, здесь у оленей лежбище, спугнем их... Вот вы приехали, охаете: как хорошо, спокойно, тихо, размеренно, речка... Это элементарный перечень человеческих удовольствий, бесспорная ценность. Но как к ней идти, приезжая, наслаждаясь и уезжая либо включаясь в эти неспешные природные ритмы, извлекая и учась чему-то у этих ритмов, это, конечно, сложный выбор..."
Мимо во весь апорт пронесся осел. Уши прижаты к спине, зубы оскалены. Жуткое зрелище. За ним - Сергей Кислин, подполковник в отставке. Исчезли за холмом, появились снова, когда дорога сделала вертикальный зигзаг. "Выгуливает", - вздохнул кто-то из местных. У дома подполковник все-таки поймал Кузю и попытался оседлать. Не получилось.
Осла присоветовали знающие люди, мол, животное очень выносливое, а ест гораздо меньше, чем лошадь. В мечтах у Кислиных - приспособить заброшенный сарай на берегу речки под музей водяных мельниц, там будет и агрегат на ослиной тяге. Кузю забрали из контактного зоопарка, был он запаршивлен и слаб, сейчас выздоровел, но надежд, на него возложенных, пока не оправдывает, работать на общую мельничную идею не желает. Приезжал дрессировщик из питомника "Лошадиное счастье", смотрел ослу в глаза и завывал: "Осел, запомни, ты дурак! Ты здесь не хозяин..." Кузя пятился, поджимал хвост, но слушаться так и не научился. Как написала в соцсеть Кислиным одна лошадиная заводчица, "у ослов свои ослобенности".
Вышла Нина Кислина. Еще два года назад - учитель рисования в престижной школе Саратова. Сейчас хозяйка 30 уток, трех гусей, четырех собак и четырех кошек. А также изостудии "Лоховская артель", на которую выиграла грант фонда Тимченко в номинации "Культурная мозаика малых городов и сел". 120 тысяч рублей.
В большой комнате расставили мольберты. Пришли студийцы, среди них половина азербайджанские дети. Их родители приехали в Лох в 80-е. Сегодня продолжение темы "Путешествие". Накануне, рассказывают, рисовали Нансена и его корабль "Фрам", застрявший во льдах. Он - национальный герой Лоха, поскольку спас его от страшного голода в Поволжье во время Гражданской войны. Деревенские старики вспоминают, что продразверстка и летняя засуха довели некоторых лоховчан до людоедства. А норвежский полярник открыл в селе социальные столовые, так называемые "английки".
Преподаватель объясняет: рисуем "а ла прима", то есть быстро, по первому впечатлению. Впечатление - это наш фотокорреспондент Аркадий Иванович. Нина уломала его рассказать о своем походе на яхте в Арктику. Рисуют вдохновенно. У них в этой комнате "территория культуры", так сказали азербайджанские девочки пацану, который ругнулся матом.
Унсия, Гунель и Илал - особая Нинина забота: хотят танцевать по-своему, а движений национальных не знают. "Мы вышли на Азербайджанский культурный центр, надеюсь, откликнется. Или возьмем девчонок да и поедем в Саратов". Спрашиваю: "Нин, а тебе это зачем нужно?" В ответ получаю: "Без знания своей культуры мир у них сузится до религиозных догм. А с таким багажом человека легко переубедить или заманить куда угодно. Потом будем удивляться, почему мальчик, который сидел перед тобой за партой, стал террористом".
"Иллюзии и самонадеянность уходят", - подводит Нина Кислина итог своего двухлетнего сельского опыта. - Зато какая-то хорошая злость появляется: почему наша деревня живет как в каменном веке. Я в Калининграде была на стажировке от благотворительного фонда по развитию сельского туризма. Так там мужики сто лет назад придумали машину для отжима белья". Нина в восторге: Полесский район Калининградской области - бум экотуризма! Рядом Белоруссия с огромным опытом. Рассказывает про Музей камня, где лес непролазный и граница с Польшей. Человек открыл маленькое шоколадное кафе. К нему приезжают за шоколадом из Калининграда плюс местные ягоды плюс фестиваль "Соседи" совместно с поляками.
На стажировке мозги "новым деревенским" промывали неделю, по правилам современных психотехник: "Вы должны смотреть глобально, должны стать менеджерами, должны думать о правовом поле, должны перестроиться в деревенских...". А перестроиться трудно, даже режим дня поменять. "Тут одни городские часов в восемь утра спят еще, а к ним соседи ломятся: почему у вас коровы орут?"
Впрочем, на курсах добились своего: сняли страх перед новым. Оказалось, что не так уж и сложно выявить активных людей в деревне. Старшая Кислина прониклась идеей микрогрантов, небольших денег на конкретные вещи: кому-то нужно байдарки купить, кому-то - породистую козу, кому-то - кирпич или соковыжималку. "Почему у нас не получится?", - и тут же вспомнила Абуэло и сыр его, за которым приезжают из Саратова. Размечталась: будет наращивать поголовье коз, нужен пастеризатор литров на 20, немецкий... А Галина Николаевна, которая лепит чудесные саратовские игрушки, обжигает их в печи, в бане! А бывший архитектор Саратова с идеей реставрации церкви! А астроном с частной обсерваторией "Звездное озеро"! А тетя Зина, которая вышивает красивые думочки! А Василий Сушков, который сделал для деревни детскую площадку! Ему дерево в руки дай - и оно оживет, уносилась Нина в своих мечтах об экономическом буме в Лоху.
Кстати, на площадке, которую Василий соорудил, очередь на качели, я бы тоже в нее встала: с пионерского лагеря не качалась на таких лодочках... Да что там лодочки. Сушков хочет, как и Кислины, визитцентр открыть, чтобы люди в Лох приезжали. Раздумывает, как деревню улучшить. Может, деревянного Кудеяра под горкой поставить или Колосса Родосского - на въезде? Правда, Маша Кислина эстетски охает: зачем этот китч? Тогда Василий предлагает лозунги по селу расставить. "С чего начинается родина?" или "Будущее начинается сейчас" - это супруга придумала. А еще "Лес богаче царя!". Класс!
Когда шли к Художнику, дорогу пересек местный дурачок, как говорили раньше, юродивый. Рома-дворянин. Объяснил, что все люди произошли от цветов. К слову, издавна считается, что селу повезло, если там живет такой человек. Художник - это не прозвище, это профессия. Александр Давыдович Берестнев участвует в выставках. Живет напротив Абуэло в маленьком аккуратном домике. Кругом дизайнерские находки: сарай, где хранятся картины, выкрашен серебристой краской с эффектом старения, печка - под темное золото.
Живет замкнуто. Ко всем кислинским коллективным начинаниям относится со скепсисом, но выставку своих картин согласился провести. Местные пришли, головами качали, спрашивали, может, и невпопад, сколько портрет стоит. Александр не скрывает: ему трудно понять деревенских, контакта не получается. "Ты с женщиной, а к тебе без стука заглядывают: "Ты че делашь?" Пока не совпадают и его с соседскими представления о прекрасном. "Нарисовал: росинка висит на пихтовой иголочке, а они недоумевают: ну и чё?",
У Художника золотые руки. Чего у него только на огороде не растет. Воткнет палку - она зацветет. Рассадил виноград. Клубники девать некуда. Деревенские завидуют его грушам. Вино делает такое, что депутат саратовский хотел скупать большими объемами. Но Александр Давыдович отказался: "Вино строится по внутренним законам и позывам". "Мир - это настроение", - любит цитировать лоховская интеллигенция философа и переводчика Владимира Бибихина. Вот это как раз про Художника. Мы пригубливаем шикарные ягодные настойки: вишневую, крыжовенную, а он рассказывает, что в голове всегда держал два слова: "свобода" и "самодостаточность". Хотел даже побомжевать однажды. Но понял, что не сможет обеспечить себе тот уровень чистоты, к которой привык. Одиночка. По его мнению, дом свой с кем-то делить, как в прокат зубную щетку отдавать. Картины пишет божественные и читает Кастанеду. Индивидуалист. Но соседняя деревня Новые Бурасы все же затребовала себе его выставку.
И это, говорит, социолог Виноградский, тоже импульс деревенского Ренессанса.