Почему Средний Урал может потерять статус промышленного центра

Средний Урал лицом к лицу столкнулся с процессом деиндустриализации. Снижение доли обрабатывающих производств в структуре ВРП региона за последние семь лет составило восемь пунктов. Если так пойдет и дальше, Свердловская область может потерять свой статус промышленного сердца России. В интервью "РГ" временно исполняющая обязанности директора института экономики УрО РАН доктор экономических наук Юлия Лаврикова рассказала, с какими еще вызовами столкнулась экономика региона в прошлом году, и поделилась мнением, как можно использовать неблагоприятные обстоятельства для совершения экономического прорыва.

Завод против рынка

Юлия Георгиевна, давайте подведем итоги ушедшего года: какие сегменты экономики Среднего Урала продемонстрировали рост, а какие, наоборот, снижение?

Юлия Лаврикова: Статистика показывает, что в регионе по сравнению с прошлым годом несколько улучшилось положение промпредприятий: индекс промышленного производства в январе-ноябре 2016-го к аналогичному периоду 2015-го года составил 108,3 процента. Что особенно отрадно, положительный рост показали высоко- и среднетехнологичные отрасли: производство электрооборудования, электронного, оптического оборудования, резиновых и пластмассовых изделий, транспортных средств, обработка древесины и производство изделий из дерева, химическое производство.

Положение дел в регионе в принципе отражает федеральный тренд: растут только те сегменты экономики, на продукцию которых есть устойчивый спрос, как правило, со стороны государства, госкорпораций или оборонных предприятий. А вот сектора, ориентированные на потребительский спрос, просели. Это в первую очередь строительство, особенно жилищное и малоэтажное, розничная торговля. Последняя упала на 5,3 процента, что коррелирует с общероссийским падением реальных доходов населения на 5,9 процента.

Остается ли Урал промышленным регионом, или мы планомерно сдвигаемся в сторону торговли?

Юлия Лаврикова: Пока остается. В структуре ВРП валовая добавленная стоимость промышленных предприятий сегодня составляет около 33 процентов, тогда как на долю торговли приходится 21 процент. Но это в среднем по региону. Если брать отдельно Екатеринбург, то картина иная. Здесь в прошлом году оборот торговых предприятий превысил оборот промышленных: на долю первых приходится 40,5 процента, вторых - лишь 37,4. Но это нормально для мегаполисов. Деиндустриализация им не страшна, если производительность труда в индустриальном секторе растет. Тогда это соответствует мировым трендам и говорит о переходе промышленности на высокотехнологичную основу. В 2016-м, по данным статистики, производительность труда у нас выросла на 13,3 процента. Но, если рассматривать показатель производительности по ВРП на душу населения, то он вырос на 13,3 процента. Однако ранее, начиная с 2010 года, к сожалению, снижался.

Изменилось ли соотношение обрабатывающей и добывающей промышленности в структуре региональной экономики?

Юлия Лаврикова: Эта величина более или менее постоянная. У нас старопромышленный регион - добывать здесь уже особенно нечего. Так что на долю обрабатывающих производств приходится 87-88 процентов всей промышленности, а на долю добывающих - около трех процентов. Остальное - производство и распределение электроэнергии, газа и воды. Доля этого сектора немного варьируется за счет изменения цен на ресурсы, но в целом структура достаточно стабильна.

Объем отгруженной продукции в обрабатывающем секторе в январе-ноябре прошлого года вырос на 3,7 процента. С учетом того, какую долю в структуре экономики региона эти производства занимают, цифра немаленькая и указывает она на то, что индустриальный сектор по-прежнему остается якорем финансовой стабильности региона, и поэтому его следует оберегать, поддерживать и развивать.

Много говорят об импортозамещении. Есть ли у Свердловской области успехи в этом направлении?

Юлия Лаврикова: Да, есть. Преимущественно в производстве продуктов питания. Но в некоторых отраслях импортозависимость даже выросла. В частности, это касается химической продукции, станков и оборудования, транспортных средств. Переломить тенденцию достаточно тяжело - для этого требуется наладить всю технологическую цепочку производства той или иной продукции. Пока же мы по многим позициям находимся в самом ее начале и в лучшем случае производим комплектующие. Большинство наших предприятий не в состоянии произвести продукцию мирового уровня. А может быть, и не следует делать это самоцелью. Лучше задуматься о том, как развивать собственный высокотехнологичный экспорт. Это, на мой взгляд, гораздо важнее.

Не кормить иждивенцев

Как-то вы отмечали, что в Свердловской области происходит деиндустриализация, несмотря на существование более 100 инструментов поддержки бизнеса. Следует ли из этого, что нужно сокращать их число?

Юлия Лаврикова: Да, но предварительно проведя оценку их эффективности. Большое количество мер поддержки, с одной стороны, создает информационный и организационный хаос, а с другой - подпитывает иждивенческие настроения. Поэтому очень важно, чтобы любой инструмент служил для бизнеса сигналом: власть рассматривает именно это направление как приоритетное для развития области. Конечно, без диалога бизнеса и власти успехов не добиться. Вопрос в том, как достигнуть консенсуса. Мне, например, очень нравится пример Калужской области, где к каждому крупному инвестору прикрепляется куратор. Он решает самые сложные вопросы, которые не под силу урегулировать руководителю предприятия. В первую очередь это касается межведомственного взаимодействия. Как правило, любой инвестпроект должен пройти массу согласований в надзорных инстанциях, и здесь принципиально важна эффективная работа всех ведомств и понимание, что делается она в интересах всего региона.

Растут те сегменты экономики, на продукцию которых есть устойчивый спрос, как правило, со стороны госкорпораций или оборонных предприятий. А сектора, ориентированные на потребительский спрос, просели

То есть речь идет о проектном управлении на государственном уровне? Вы считаете, в масштабе региона такой подход будет эффективным?

Юлия Лаврикова: Да, но опять же при грамотной организации процесса. Региональное правительство предполагает, что в марте 2017 года все организационные процедуры перехода к проектной деятельности будут завершены. Хотелось бы, чтобы это оказались не просто слова. Я понимаю, что внедрение новой системы управления - дело не месяцев, а, возможно, лет. Придется полностью менять менталитет чиновников. Сегодня многие из них ни за что не возьмутся за решение вопроса, выходящего за рамки их прямых обязанностей, и при любом удобном случае отправят вас в другую инстанцию. Я думаю, что изменить ситуацию сможет только политическая воля руководства региона.

Одной из самых долгожданных мер поддержки стала система специнвестконтрактов. Она предполагает, в частности, предоставление предприятиям льгот по ряду региональных налогов. Бюджет в итоге потеряет довольно много. Обоснованная ли это жертва?

Юлия Лаврикова: Подобные меры в краткосрочном периоде действительно ударяют по бюджету, но в перспективе приносят хорошие плоды. По опыту зарубежных стран, именно такой подход - сосредоточиться на ряде прорывных проектов и направить на них беспрецедентные усилия - лучший способ выйти из кризиса. Так в свое время поступили американцы: в период депрессии они решили серьезно вложиться в инфраструктуру. Когда экономическая обстановка выровнялась, эта инфраструктура стала трамплином для высочайшего скачка в развитии.

В то же время должна быть однозначно прописана взаимная ответственность бизнеса и власти при реализации специнвестконтрактов. Если проект оказался неэффективным и целевые показатели не достигнуты, а деньги из бюджета на его поддержку потрачены, инвестор должен понести ответственность, в том числе материальную.

Малыши не растут

Как сегодня в Свердловской области обстоят дела с малым бизнесом? Увеличивается ли его доля в структуре производства?

Юлия Лаврикова: К сожалению, нет. Статистика показывает, что идет снижение и количества малых предприятий, и оборота произведенной ими продукции, причем тренд сохраняется с 2013 года. Связано это, опять же, с общей экономической обстановкой в стране, с падением спроса. Вместе с тем, надо сказать, что именно маленькие фирмы наиболее жизнеспособны в сфере высокотехнологичных производств. Я думаю, у Свердловской области здесь неплохой потенциал благодаря богатой научной базе и широкой сети технопарков, в условиях которых такой бизнес мог бы развиваться.

К слову о технопарках: все-таки, по-вашему, они когда-нибудь станут приносить плоды или это пустая трата денег?

Юлия Лаврикова: При эффективном построении управленческого процесса они, безусловно, приносят плоды. Я всегда привожу в пример новосибирский технопарк "Академический". Его управляющая компания настолько заинтересована в конечном результате, что даже помогает резидентам привлекать финансирование и реализовывать конечную продукцию. Благодаря этому в последнее время в Новосибирске выросло количество малых предприятий в высокотехнологичном секторе: в производстве, IT-сфере, медицине. Их работники - студенты и выпускники университета, которые благодаря коммерческой успешности своих компаний получают зарплату выше средней по городу. Более того, технопарк даже занялся строительством жилья для сотрудников. В Свердловской области тоже создан подобный инфраструктурный объект - технопарк "Университетский". Но он только начинает работать. Его судьба будет зависеть от умения руководства наладить взаимодействие с производителями, крупными предприятиями, научными организациями. Опыт Новосибирска был бы весьма полезен.

Руководители предприятий часто жалуются на недоступность банковских кредитов. С одной стороны, для получения займа требуется собрать огромное количество бумаг, с другой - ставки непомерно высоки. Существует ли выход из этой ситуации?

Юлия Лаврикова: Ставки по кредитам во многом зависят от макроусловий: ключевой ставки Центробанка, уровня инфляции. Стабилизация последнего, по идее, должна привести к снижению процентов в коммерческих банках. Но есть ряд проблем: кредитные организации боятся выделять займы промышленным предприятиям, потому что проекты у них, как правило, долгосрочные, уровень их рентабельности не такой высокий, как в других сферах, что само по себе подразумевает высокие риски.

Думаю, часть рисков должно взять на себя государство, если оно в самом деле ставит задачу развития реального сектора экономики на высокотехнологичном уровне. В этом и заключается государственная экономическая политика. Мне кажется, на уровне Федерации необходимо ввести некую квоту финансовых активов, которые должны быть направлены на поддержку проектов в промышленности. Кроме того, эффективный инструмент - субсидирование части процентной ставки, и такую форму поддержки хорошо бы усилить.