По словам заместителя директора сельской школы Марины Железняк, первыми тревогу забили осенью прошлого года учителя, которые не могли проветрить классы из-за смога. Они сразу создали инициативную группу, обратились за поддержкой к представителям коренных малочисленных народов Севера (в селе их около 300).
Активисты направили в различные инстанции письма с просьбой убрать печи. На сельском сходе обсудили положение дел с муниципальными чиновниками, представителями владельцев полигона и контролирующих органов.
- С осени по декабрь сильное задымление было дважды. Должны были включать определенное количество печей, а запускали все разом и без учета розы ветров. Дуют в основном северо-западный и западный ветры, и дым как раз несет на село, - рассказывает Железняк.
После собрания ситуация поменялась в лучшую сторону. Токсичные отходы стали обезвреживать в основном рано утром или ночью. Тем не менее тревога жителей Вала не отпускает, смог хоть и меньше, но ощущается.
- Сижу в рабочем кабинете, окна выходят прямо на трубы. Первые 15 минут из них валит черный дым, только потом он постепенно белеет, - говорит замдиректора школы.
Не сдерживает эмоций местный житель, председатель регионального общественного движения "Союз коренных народов Сахалина" Владислав Соловьев:
- Порой такое сильное задымление было, что люди от страха звонили в пожарную часть: не могли понять, что горит. Мои родители-пенсионеры жалуются на головные и сердечные боли от дыма. Такое чувство, что поставили печи, чтобы вытравить людей!
Селяне изначально были против соседства с полигоном, построенным, по их словам, на богатой ягодами и грибами земле. Кроме того, как утверждает Соловьев, ссылаясь на областной закон, у коренных народов должны были взять письменное согласие на размещение опасного производства, однако этого не сделано.
О необходимости получения согласия КМНС на запуск подобного производства говорит и сахалинский эколог Дмитрий Лисицын.
- Если бы такая процедура была проведена, то, скорее всего, коренные жители согласия не дали бы, и для площадки пришлось бы искать другое место. Кроме того, предотвратить конфликт могла обязательная для таких проектов государственная экологическая экспертиза, - рассуждает он.
Местные власти и бизнесмены, не считая ситуацию критической, пытаются наладить диалог с населением. Пока плохо получается.
- Встречались с селянами, слушать ничего не хотят, хамят сразу! Да, есть полигон. Да, он дымит. Но ни разу в пробах воздуха не было обнаружено превышения содержания токсичных веществ. Сколько раз мы выезжали на полигон и в село, никогда не чувствовали запаха дыма. Но и обстановку не будем нагнетать, не станем идти против людей. Сейчас подыскиваем новый участок. Оставшиеся на действующей площадке 3,5 тысячи тонн отходов обезвредят в щадящем режиме, - пояснил корреспонденту "РГ" мэр Ногликского городского округа Сергей Балакан.
Разводят руками и в компании, которой принадлежит шламонакопитель.
- Объект имеет все необходимые разрешения. Всего в нашем распоряжении четыре установки по сжиганию нефтесодержащих отходов, это современное оборудование с мощными фильтрами. Одна машина утилизирует до восьми тонн отходов в час. Мы максимально снизили воздействие на окружающую среду. На предприятии издан приказ о запуске установок только в том случае, когда ветер дует от села. Постоянно проводим экологический мониторинг как на площадке, так и на прилегающих территориях, в том числе в населенном пункте. Новый земельный участок, который мы подыскиваем, будет располагаться за десятки километров от населенных пунктов. Рассматриваем район Даги и нефтепромысла имени Мерзоева, - перечисляет меры генеральный директор компании Виктор Лонгинов.
Он утверждает, противники производства сгущают краски, не подтверждая высказывания фактами. Например, запускать все печи сразу, по его словам, просто невозможно - к полигону не подведено электричество, а генератор "тянет" всего две.
Как отмечает бизнесмен, площадка работает с 2014-го, однако почему-то только в конце прошлого года население запротестовало, и это странным образом совпало с тем фактом, что компания выиграла тендер на новые работы.
- За последние полгода на предприятии было 12 проверок, из них половина касалась Вала! Нарушений не нашли ни разу. Мы неоднократно заказывали исследования и даже дополнительные провели - все чисто, - говорит он. - Что касается письменного согласия от КМНС, законодательство не вменяет его в обязанность. Государственная экологическая экспертиза объекта не нужна - здесь нет капитальных сооружений. А вот требуемое на каждую единицу оборудования положительное заключение такой экспертизы получено.
Кстати
По данным регионального Росприроднадзора, 15 компаний имеют лицензии на утилизацию и обезвреживание отходов добычи нефти в Сахалинской области. Вышеупомянутая входит в тройку лидеров по объемам производства. Опасные отходы в основном сжигают или вторично перерабатывают в почвогрунт, который в дальнейшем используется для рекультивации техногенно нарушенных земель. Применяется также технология "нулевого сброса", когда отходы размещают в глубоких горизонтах недр.